В животе мгновенно взмывают бабочки, а затем начинает затягиваться тугой сладостный узел. Так сладко и горячо становится. Голова идет кругом. Перед глазами всё плывет. Схожу с ума и задыхаюсь. Губы горят.
Его вкус, его запах, несдержанный напор, ласкающий мой рот наглый язык, агрессивные сексуальные инстинкты — всё в нём возбуждает.
Выгибаюсь в крепких объятиях, впитывая жар мужского тела. Чувствую, как одна из рук Пожарского тянется к пояску. Я тотчас пытаюсь выразить протест, но Максим Андреевич вгрызается мне в губу и недовольно рычит. Больно кусает, словно наказывая.
Взвизгнув, я замираю, позволяя его пальцам справиться с узлом.
Пояс падает к ногам. Полы пальто распахиваются, озноб мгновенно вгрызается в чувствительную кожу. Мне хочется прижаться всем телом к мужчине, чтобы согреться, но тут же понимаю, что это реакция не на холод, а на него самого…
Он разрывает поцелуй. Оценивает затуманенным взглядом открытую полоску моего тела, а спустя секунду командует охрипшим голосом:
— Сними.
Глава 20
Макс
В том, что мы с Ивой подходим друг другу на уровне физиологии, сомнений не возникает. Абсолютно никаких.
Я вижу, как девочка реагирует на мою близость. Чувствую каждый отклик её тела. И это безумно заводит. Я адски её хочу. Башню рвёт от того, какая она восхитительная. Если бы с самого начала стала доступной, как многие девицы, которых я трахал, я бы потерял к ней интерес.
Ива — девочка-загадка. В ней столько нерастраченного огня — обжечься можно.
Она — воплощение святости и порока.
Необычная. Красивая. Сексуальная. Свежая, как только что распустившийся цветок.
Именно эта ассоциация застряла у меня в мозге и не выходит.
Хочу её дико, как никогда не хотел ни одну женщину.
— Сними пальто, — твёрдо повторяю я, глядя на нерешительную девчонку с робким взглядом.
Адреналин прожигает вены. Пока Ива продолжает медлить, я поспешно стягиваю через голову футболку и остаюсь в домашних штанах. Бросаю одежду на стойку. Терпеть в паху это мучительное напряжение нет больше сил. Член колом стоит. Просит разрядки. Если не засажу ей прямо сейчас, яйца лопнут от излишнего давления.
Все, малыш. Игры кончились.
Пришло время помочь друг другу расслабиться и поймать кайф.
Подойдя к ней, протягиваю руки, чтобы её раздеть.
— Нет! Не нужно! — нервничает она.
Отступая, врезается лопатками в стену и обхватывает себя руками. Отворачивает голову, поскольку между нашими телами резко образуется минимальный зазор, и смотреть мне в глаза Ива явно не рискует. Противится собственным инстинктам.
Заключив девчонку в ловушку, прижимаю своим телом к стене.
— Максим Андреевич, не надо, — сипит. — Я сейчас умру…
— Макс, — выталкиваю, не заостряя внимание на её протесте.
— Что?..
— Давай без «Андреевича»? Ладно? — говорю я, а затем, склонившись над ней, оплетаю тонкую талию руками. — Мы не в пионерском лагере. Оба взрослые люди. Оба понимаем, чего хотим в данный момент…
— Пожалуйста… — судорожно частит. — Я этого не хочу…
— Врушка…
Провожу носом по её виску к щеке, с удовольствием втягивая воздух смешанный с женским пряным запахом. Дышу её ароматом, в то время, как Ива надсадно и часто ловит ртом сгустившийся вокруг нас дурман.
Ведёт, да. Нас обоих ведёт. Глупышка этого не понимает. Старается отрицать неизбежное. Сопротивляется…
— Не бойся… — шепчу я, отмечая, как умилительно она жмурится.
Убрав волосы с плеча, зарываюсь носом в её шею. Прихватываю губами кожу. Веду по ней языком…
Бля-я-я-я-ть…
Меня пробирает горячей дрожью.
Вкусная. Чувствительная. Отзывчивая. И вся для меня.
Вздрагивает от каждого прикосновения.
— И-и-ва-а-а…
Дурею, крепче прижимая её к себе и покрывая поцелуями линию подбородка.
— Я хочу подарить тебе удовольствие. Ты ведь тоже этого хочешь. Скажи…
Иванна молчит, наполняя пространство шумными вдохами.
— Не упрямься, малыш. Доверься мне. — Глажу её тело, нежно прикусываю кожу, целую. — Скажи, что хочешь меня…
— Пожалуйста… — задушенный шёпот толкается мне в ухо. — Максим… Андреевич… Не надо… — Разомкнув руки, делает попытку меня оттолкнуть.
— Расслабься… — Ловлю за запястья, опуская её руки по швам. Зацеловываю изгиб шеи и тонкую ключицу. Девчонка дрожит. — Чего ты боишься?
— Я… Я не настолько опытна, — шокировано выдыхает, отводя глаза в сторону. — Я вам не подхожу. Вам не понравится. Пожалуйста, не надо…
— Уже понравилась. Подходишь идеально… Я сделаю всё сам…
Запустив ладони под пальто, стягиваю его с плеч. Оно падает на пол, открывая моему взору стройное, шикарное тело в охренительной упаковке...
Вау!
Кто же устоит против такого арсенала?
Красное белье, пояс, темные чулки с ремешками, контрастирующие с молочного цвета кожей… Как беспроигрышное оружие — бьет прямо в цель. Крыша тут же летит к чертям.
Мой взгляд упирается в пышную грудь с выпирающими сквозь лифчик сосками.
Идеальная шарообразная троечка...
Накрываю ладонями полушария, сжимаю. Ива издаёт тихий всхлип. От острых ощущений нас обоих сотрясает. Дыхания сбиваются. Меня долбит от адской похоти и от понимания того, что грудь у девчонки своя. Никаких имплантов. Сиськи охуительно ощущаются в ладонях…
Сочные. Упругие. С острыми, как камушки, сосочками.
— Хорошая девочка. Сладкая. Горячая… — хриплю ей в рот, обводя языком дрожащие губы. — Я буду осторожным...
Скользя жадными руками по её телу, обхватываю нереально тонкую талию, сжимаю пальцами, опускаюсь ниже, к бедрам и попе, а затем ныряю ладонью в развилку между ног.
Там горячо и влажно… Белье прилипает к подушечкам пальцев.
Пиздец…
Хорошая моя, от меня потекла…
Надавливаю на скрытую под трусиками плоть…
Ощущения пробивают насквозь. Сотрясают.
— Бож-ж-же… — Хватаясь за мои плечи, Ива резко сводит колени.
— Т-с-с-с… — Закрываю ей рот своим и нагло раздвигаю коленом сжатые бедра.
Стянув на затылке волосы в кулак, углубляю поцелуй. Чувствую, как девочка расслабляется и снова плывет, робко лаская мой язык своим.
— Хочу тебя… — прохрипев ей в губы, отстраняюсь, чтобы оценить пылающие румянцем щёки и блестящие от возбуждения глаза. — Малыш… Какая же ты… охуенная…
Моя прямолинейность вгоняет девчонку в краску.
Ива теряется. Дрожа, оседает промежностью на моё колено. Её сомкнувшиеся вокруг моей шеи пальцы впиваются в затылок. Ногти беспощадно продирают кожу, вынуждая её гореть. Крепче прижимая девочку к себе, шиплю и кайфую одновременно. Иванна же, поняв, что обречена, начинает паниковать, бросая обеспокоенные взгляды по сторонам.
Нет, маленькая.
Уже не отпущу.
Поздно метаться.
У Макса Андреевича сорвало чердак. Отказали тормоза. Ему нужно потрахаться. Он уже давно не контролирует себя. Подчинен инстинктам…
Поспешно подхватываю её за бедра. Под тихий приглушённый писк усаживаю к себе на живот и отправляюсь к обеденному столу, потому что моя извращенная фантазия разыгралась не на шутку. Жаждет чего-то изысканного. Пикантного. Ослепляющего…
Эта девочка не может быть невкусной.
Там, между ног, особенно…
Вскипел азарт, и мне захотелось распробовать её всю.
Даже в самых укромных уголках её охренительного тела.
Просто башню срывает от того, как вкусно пахнет эта молодая самка. Запах похоти, мёда и фруктового элитного вина, пролитого на кожу, пьянит до отказа.
— Ты кончала когда-нибудь? — интересуюсь, опуская Иву задницей на стол.
Автоматом сдвигаю на край столешницы декоративные предметы. Поднос со свечками и ещё какой-то ерундой падает на пол, создавая кратковременный шум.
— Господи… — засмущавшись, она прячет лицо у меня на груди. Дыхание частит, вырывается из её горла толчками. Щекочет и приятно обжигает меня… — Можно выключить свет? — шепчет взволновано, прижимаясь ко мне всем телом и тотчас выгибаясь от того, что я касаюсь пальцами её ровного позвоночника. Вскидывает лицо. — Пожалуйста, лучше в темноте…
