– А что с остальными? – уточнил Бертольд, беспокойно оглядывая детей.

– Остальные выслушают мои указания и соберутся настолько быстро, чтобы к рассвету быть на корабле, который отвезёт вас в Крестедию. Вам дадут обмундирование и оружие, а также дальнейшие указания, – глаза Квиллара метались от Лиса к Лису. – Вы, уважаемый, господин, первым отправляйтесь наружу. В вашем возрасте… Как бы это объяснить-то? Толку от вас не будет.

Бертольд насупился, шагнул было на воителя, но всё же сдался. Старик покинул часовню под молящие взгляды собственных детей. За ним отправился Котелок. Видимо, одноглазые воины тоже не годились для задания Квиллара.

Следующей отверженной стала Вдова. Сойке, показалось, что Иштава даже выдохнула с заметным облегчением. Вслед за ней Квиллар велел выйти недоумевающему Вийму. И тут же указал на Таделию.

– Простите? – девушка дёрнула головой и ухватила себя за ворот туники.

– Мне по второму разу объяснять? – раздражённо проговорил Квиллар. – Те, на кого я укажу…

– Я хороший воин! – настояла Таделия. – Я пригожусь в походе!

– В этом я не сомневаюсь.

– Может, оно и к лучшему, – прошелестел Хлыст, покосившись на Сойку. – Лучше тебе остаться здесь.

Разумеется, Инелай так считал. Он оказался главным любителем поискать предателей среди последних людей, кому ещё мог доверять на Большой Земле. Даже большим, чем Химера. Ей до конца жизни не удастся доказать ему, что со властью Альхиора покончено. Да и как это сделать, если в это не может поверить сама Сойка?

Хуже всего было то, что подозрительность Хлыста оказалась заразной. С каждым днём Таделия чувствовала всё больше колких взглядов за трапезой. Даже от тех, кто в первый день отрёкся от любых сомнений в свободе её воли.

– Удачи.

Сойка поборола желание хлопнуть дверью священного места. Вместо этого она воткнула отросшие ногти в собственные ладони и как следует закусила губу. Рыцари сочли её негодной для задания, и так же поступили Лисы.

Заслужила ли она такое отношение? Вероятно.

Могла ли она принять это решение? Никогда.

– Таделия!

Сойка не заметила, как нагнала Бертольда в самом конце сада. Старик опёрся рукой о ствол голубой ели и жадно глотал воздух. Расстояние от часовни было небольшим, да и уставшим он не выглядел. Скорее, распереживался.

– Нам же велели сразу вернуться в постель, – Таделия коснулась укушенной губы, но крови не почувствовала.

– Они не настолько наивные, чтобы самим в это поверить, – ответил Бертольд. – Мы не можем не обсудить то, что сейчас произошло.

– Может, в этом и есть часть пытки? Нет ничего хуже желания высказаться, когда поговорить не с кем.

– Есть, Таделия. Потерять ребёнка гораздо хуже, и я опять близок к этому, – слёзы в зеленоватых глазах старика пробудили новый прилив вины в Сойке. – Я здесь остановился для того, чтобы дождаться остальных и выяснить, кого этот змей отправляет на север. Вийма я уже отправил спать. А вот Арбо и Ним пока не вижу.

Сойка прислушалась к ночному саду, но различила лишь ленивый скрип веток.

– Кажется, я последняя.

– Чего я и боялся, – Бертольд прислонил спину к ели и медленно согнул колени. – Разве они не видят, что мы из одной семьи? Зачем же разлучать нас?

– Думаю, им нужны заложники, чтобы ребята взялись за задание, – догадалась Сойка и выругалась. – Ну, конечно, одного Химеры им мало. Он, того и гляди, умрёт. А так мы не сможем сбежать, не найдя их грёбанный караван.

– Твоя правда, Таделия. Самое обидное, что и сделать мы ничего не можем.

Сойка не спешила соглашаться. Не так много чувств могли состязаться в паршивости с беспомощностью. Верно, не так много они могли сделать против воли целого рыцарского ордена. Без оружия. Без дома.

Но год назад они так же думали о Приюте. Разве можно пойти против распорядителей и самого Настоятеля? Воля Лис непреложна. Их власть – абсолютна, по крайней мере, в их жизнях. И вот они здесь. Госпожа Гадюка мертва, как мертвы те, кто слепо верил во всемогущество Настоятеля. А случилось всё благодаря щепотке удачи и дерзкому шагу одного мужчины, не принявшего правила игры.

– Знаешь что, Бертольд? – Сойка подала старику руку и помогла выпрямиться. – Сделать мы можем чуть больше, чем ничего. Ситуация хреновая, но нам просто нужен главный знаток хреновых ситуаций.

– Варион, – догадался Бертольд.

– Может, и не зря Далёкая Звезда оставила нас здесь. Давай разыщем нашего горемыку.

Шёл третий день с пробуждения Химеры. Десятый – с пробуждения Каддара. Шёл тем же чередом, что и предыдущие. Когда солнце поднималось высоко, приходила госпожа Смева с бессменными служками. Янтароглазая Кальтия будто не замечала Лиса и смотрела только на лекарку. Зато Лийя всегда встречала Вариона улыбкой и едва заметно подмигивала, чтобы напомнить об их маленьком секрете.

«Маленьком?» – Химера оскалился, глядя в белый потолок.

В подвальной кладовой покоились останки сильнейшего мага, что ступал на эти земли. А рядом, за обычной ржавой решёткой, притаилось вместилище дюжин измученных душ. Небесное ли Царство им сулило или подземные владения Чёрта, павших стоило отправить по пути предназначения. Негоже им тлеть в темноте подвала.

Особенно после того, как они помогли Химере. Его мысли часто возвращались к битве на маяке. Он закрывал глаза и вновь видел бесплотные ряды жертв Альхиора, пришедших, чтобы отомстить своему палачу. Лисы из Приюта, солдаты с бассельских улиц, непотопляемый Кранц. У них могли быть разногласия при жизни, но смерть расставила всё по местам.

Может, она и Химере поможет? Возможно, в смерти он и поймёт, что бывают вещи пострашнее утерянного лица, как твердила Смева при каждой смене повязок.

– Эй, Химера, – Каддар щёлкал пальцами перед его глазами. – Ты доедать будешь?

Варион взглянул на водянистую кашу с жалким плевком мёда и покачал головой. Есть не слишком-то и хотелось, когда каждое движение рта отдавалось болью от челюсти до виска.

– Можешь меня и по моему имени звать, кстати, – Лис протянул следопыту миску. – Варион.

– А что, Химера – это не твоё имя? – Каддар обошёлся без благодарности.

Следопыт даже не смотрел на Лиса.

– Чёрт его знает уже, – Варион втянул воздух через зубы и подумал о том, как хорошо лист дурмана дополнил бы скудный завтрак. – Я к тому, что мы могли бы узнать друг друга получше, раз уж застряли тут.

– Химера, я буду предельно честен, – Каддар отставил миску и всё же одарил собеседника усталым взглядом. – Мне на тебя плевать.

– То-то ты за мной до Хемелена гнался?

– Ты был важен, пока оставался целью моего задания, – следопыт замолчал и прикусил губу. – Я много где побывал, много людей повстречал и выследил. В последние годы постоянными оставались две вещи – со мной были Мариш и моя безупречная слава. Оба теперь мертвы.

– Понимаю тебя, – Химера натянул щёку в подобии улыбки. – Сам таким же был. Задания, цели – это мне знакомо. И то, как всё это рушится в один день. Даже Броспего тот же!

– Не смей даже думать о том, что мы чем-то похожи! – следопыт вскочил и вскинул руки. – Я на тебя не похож, ясно? Я построил себе имя на том, что ловил таких, как ты. Меня чествовали графы и короли!

– Толку-то, если теперь мы в одной лодке?

– На лодках есть капитаны, а есть рабы на вёслах. Разницу понимаешь, надеюсь?

– В Летаре рабов нет. Ну а вы, господин капитан, тогда придумайте, как нам отсюда выбраться.

– Не собираюсь.

– Тогда и говорить не о чем, – Варион улёгся на кровать и уткнулся носом в белую стену. – Жри свою кашу.

Его разум лавировал между льдинами сомнений и страха в море собственных мыслей. Химера не знал, где были его товарищи. Пережили ли они бойню на острове? Наверное, пережили, раз его притащили в обитель грубоватых старух и услужливых девчонок.

Но какой ценой? Варион не сомневался, что они потеряли Вереска ещё на корабле, раз караульный пришёл с остальными призраками хатторка. Для Приюта потеря одного Лиса не являлась даже поводом для отдельного разговора. Так их учили. Умирает каждый, а Лисы делают это с ещё большим рвением. Таков их удел.