— Ну ты ему ничего про меня и все остальное не говорил?

— Обижаете! — укоризненно сказал я, — а вдруг это агент ЦРУ с фальшивым удостоверением?

— Молодец! Наш человек! — удовлетворенно ответил майор. — А про этого — забудь. Ты отказался, он уйдет и больше не появится.

— Я бы попытался забыть и простить, но у меня нехорошее ощущение, что этот капитан еще вернется. Очень грубо он работал, и с таким рвением, что как бы он не попытался мне какую подлянку организовать, чтобы меня заполучить. Еще договорится с каким-нибудь подконтрольным профессором, чтобы меня на экзамене завалили, чтобы прийти потом в образе ангела-спасителя. Очень зол был, когда мы расставались…

— Даже так??? Непорядок! Разберёмся! — воинственно заявил мне Румянцев, и мы попрощались с ним.

Лубянка.

Аркадий Лилин кипел от возмущения, возвращаясь на работу. Какой наглый студент! Второй курс и так себе позволяет вести себя с капитаном КГБ. Ну ничего, так или иначе он станет его агентом. Поручение полковника Марковца совершенно однозначное — ему очень нужен этот парень. Значит, у полковника он будет… А способы — способы найдутся. Не хочет по-хорошему, будем по-плохому…

После обеда надо съездить, поговорить с коллегой, что курирует студентов МГУ. Найти слабые места Ивлева. Кольцо на пальце есть, а ведь женился молодым совсем, ветер в голове гуляет, запросто может жене изменять… Проверить надо его не только на аморалку, но и на идеологические убеждения. Мало ли кому что не то сказал, что позволит взять его в оборот…

Майор Румянцев, быстро выяснив, в каком управлении служит капитан Лилин, поспешил доложить полковнику Воронину о попытке вербовки Ивлева шестым управлением. Причем крайне грубой и непрофессиональной. И что по мнению Ивлева, все может зайти слишком далеко, с возможностью какой-нибудь подставы…

Полковник Воронин немедленно связался с капитаном Лилиным и попытался выяснить, что это за манёвры такие? Но тот смог лишь растерянно сказать, что выполнял указание полковника Марковца. Ему звонить Воронин не стал, а решил доложить руководству.

Москва.

Узнав, что Тарек вызывает их с мужем в Рим, Диана сразу позвонила капитану Артамоновой и пригласила её встретиться.

Девушки повстречались в том же кафе недалеко от метро Динамо, где и в прошлый раз, и поздоровались сердечно, как близкие подружки.

— Свёкр вызвал нас срочно в Италию, — сообщила Диана капитану. — Вылетаем в Рим вечером в пятницу. А обратно ещё не знаю, когда. Может, во вторник, может, в среду.

— А что случилось-то такого срочного? — поинтересовалась та.

— Муж сказал, родители там в выставке какой-то участвовали международной. Познакомились с замминистра Министерства промышленности, торговли и ремесла Италии, — капитан удивлённо приподняла одну бровь. — Да! И тот пригласил нас всех на фуршет в Риме в честь ежегодного Римского марафона.

— А кто фуршет устраивает?

— Вроде, мэрия Рима.

— Серьёзное мероприятие.

— Вот и свёкр так решил, — с досадой произнесла Диана. — Только прилетели и опять…

— Ну, это же ненадолго, — возразила ей капитан с несколько ошеломленной улыбкой, из-за того, что она не хочет лететь в Рим. Диана как-то это моментально просекла. Она еще не встречала в СССР человека, который согласился бы с ней, что выезд за рубеж — это плохо. Хоть сама считала это несколько странным, пресытившись уже этими поездками. — И в Рим лететь без пересадки…

Девушки допили кофе и вместе вышли из кафе.

Лубянка.

Полковник Воронин собирался идти на доклад к зампреду по поводу интереса шестого управления к Ивлеву, когда появилась капитан Артамонова и доложила о скором отъезде «Скворца» в Рим. Воронин обрадовался — плохо ходить к человеку такого масштаба только по одному вопросу. Он же очень занятой, может однажды и разозлится, что зачастил, и прицепится, что по каждому чиху бегает. А тут уже не подкопаться… Пораскинув мозгами над этой ситуацией, и над тем, как лучше отвечать на вопросы, если они появятся, он отправился к зампреду Вавилову. Повезло, всего через четверть часа удалось попасть на прием.

— Мэрия Рима, говоришь? — удивлённо откинулся в кресле Вавилов. — Замминистра промышленности, торговли и ремесла? Ну вот, а вы дуреха-дуреха… А ты посмотри… Уже к правительству Италии подбирается.

— Да… Капитан Артамонова завтра с ней ещё раз встретится перед отъездом.

— Так… Ну, что? Всё, как обычно, — с довольной улыбкой проговорил зампред. — Смотреть, знакомиться, слушать и всё запоминать. Задавать правильные вопросы.

— Ну, это понятно, — кивнул Воронин. — И кроме того по Ивлеву ещё есть кое-что…

И он рассказал Вавилову, что полковник Марковец из шестого управления сегодня послал к Ивлеву своего сотрудника с заданием завербовать его. Причем тот вел себя совсем непрофессионально, вплоть до угроз.

— Не понял? — удивился тот. — Они там что, с ума посходили все, что ли? Кто же так работает? А если они всех так вербуют? Потом наш комитет, что, когда эти студенты серьезными людьми станут, ненавидеть все будут?

— Не могу знать, — ответил Воронин и поднялся, видя, что Вавилов схватился за телефон.

Присутствовать при разговоре зампреда с главой шестого управления ему совсем не хотелось. Мало ли тот узнает об этом… Не его уровень в генеральские разговоры на повышенных тонах влезать и знать, что там прозвучало…

Зампред кивнул ему и Воронин с облегчением вышел. Улыбнулся, широко и от души, он уже только в приемной… Ну надо же, и «Скворец» уже может начать какую-то пользу для его карьеры приносить… И факт непрофессиональной вербовки тоже выявлен… Семейка Ивлевых явно положительно влияет на его шансы однажды стать генералом. Может и черт с ними, пусть общаются друг с другом на те темы, что не должны общаться, если, конечно, он в этом не ошибается…

Вернулся домой из библиотеки, Ирина Леонидовна сообщила, что Фирдаус ждёт звонка. Позвонил на домашний, Диана сообщила, что Фирдаус ещё на работе. Перезвонил в торгпредство, тот попросил встретиться, мол, по работе совет нужен. Предложил ему заехать за мной, а там где-нибудь в ресторане посидим и все обсудим.

Конечно, никуда мы не поехали, это я для товарища капитана сказал, чтобы оправдать своё отсутствие. А мы с Фирдаусом, встретившись во дворе, просто погуляли по району и обсудили наши дела. Он, конечно, попытался настоять и на ресторане, мол, почему бы и нет, но я сослался на то, что времени мало по ресторанам рассиживаться… И это было воспринято им с уважением.

— Летим в Рим вечером в пятницу, отец позвал на важный прием, — сообщил он. — Вернёмся на следующей неделе. Надо что-то отцу передать?

— А насчёт инструкций к чемоданам ты передал уже, что я предложил? — уточнил я.

— Да, сразу же. От себя якобы.

— Хорошо… А помнишь, мы после чемоданов собирались ещё тросточку регулируемую по высоте патентовать?

— Да, всё оформляется, — кивнул он. — У нас по-любому уже преимущественное право.

— А делать что-то конкретное начали? Там можно усложнить изделие и вместо ручки подлокотник устанавливать…

— Нет… Сейчас такой сумасшедший ажиотаж вокруг чемоданов, что отец еще два цеха под них оборудовать планирует… И, если честно, он пока не видит необходимости развивать еще какие-то направления бизнеса. Все свободные средства, за исключением той суммы, что мы договорились вкладывать в акции, пластинки и тому подобное, он планирует вкладывать в развитие фабрики «Роза Росса». К чемоданам же запустили ещё дорожные сумки и органайзеры для гигиенических принадлежностей.

— Ну, в принципе, это правильно, — согласился я. — Надо захватывать рынок, пока конкуренты не опомнились. И кстати, если начнут поступать предложения по поводу продажи патентных прав, сразу не отказывайтесь, предлагайте желающим варианты. Продавать патент, разумеется, нельзя, а вот рассмотреть возможность совместного производства с кем-нибудь, почему бы и нет… К примеру, кто-то предоставляет свои производственные мощности, или большую сумму, чтобы открыть новый цех, вы вкладываете патент, а прибыль пополам. Кстати, так же можно и с патентом на трость поступить. Пусть кто-то её производит, раз у самих руки не доходят. Чего зря патент будет лежать?