Святославль. Хлебозавод.

— Полянская, зайди ко мне, — потребовал начальник ПСХ Окимкин с мрачным видом, только она пришла на работу.

— Что случилось, Борис Львович? — вошла к нему в кабинет Оксана.

— Да не пугайся так, — смягчился он, увидев растерянность в её глазах. — Просто, говорят, уволишься ты скоро?

— Кто говорит? — уже по-настоящему испугалась она. — Почему?

— Говорят, дочка у тебя за иностранца вышла и тебя пристроила?

— В каком смысле пристроила?

— Замуж за иностранца. Мол, нашла и тебе ухажера. Свадьбу с ним сыграешь, и все, большой привет родному Святославлю! — сказал Окимкин осуждающим тоном. — Ты, давай, это, Полянская, родину не позорь!

— Да кого я позорю, Борис Львович? Какой замуж? — начала нервничать она. — За какого иностранца? Кто меня возьмёт?

— Как это, кто тебя возьмёт? — удивился начальник. — Ты женщина видная, молодая ещё… А чего наряжаться, тогда, и правда, стала?

— Да просто дочка обновок из-за границы привезла, — насмешливо взглянула на начальника Оксана, поняв, наконец, что происходит. — Чего ж им лежать? А вы, Борис Львович!.. Постыдились бы! Не ожидала от вас, что вы будете сплетни всякие слушать. Что вы, кумушек наших не знаете? Им бы лишь бы языки почесать!

— Языки, значит, почесать… — нахмурился начальник, которому очень неприятно оказалось почувствовать себя идиотом в глазах симпатичной женщины, — времени у них, значит, на работе свободного полным-полно… ну, они у меня сейчас найдут, чем заняться! А ты, Оксана, звиняй! Идет тебе очень новая одежда, право слово!

Полянская ушла, чувствуя на себе пристальный взгляд овдовевшего два года назад начальника. Надо же, как он заговорил, стоило только обновки надеть Дианкины… Молодец, дочка! Правда, ей теперь самой стало немного стыдно. Она больше смущалась, чем спасибо говорила дочери, когда она ей все это на кровать вывалила…

Святославль. Механический завод.

— Аркадий Павлович, у меня всё готово, — вошёл в кабинет к Вагановичу главный инженер и прикрыл за собой дверь.

— У Фокина подписал?

— Да.

— А у Горячевой?

— А что, Горячева? Она только смотрит, чтоб подпись Фокина была, — хмыкнул Маслов. — А ему сейчас не до нас. Квартал заканчивается!

— Это хорошо, — улыбнулся Ваганович. — За сколько договорился?

— По полторы тысячи на нас, — заговорщицки улыбнулся Маслов. — Ну ещё грузчикам на складе пообещал, что водила им доплатит за своё опоздание.

— Вообще, это ты здорово придумал, — одобрительно покачал головой директор. — Машина из другого города, опаздывает, просит дождаться, а то зависнет на все выходные… Молодец. Завод пустой. Меньше народа…

— Больше кислорода! — подмигнул ему Маслов и вышел из кабинета.

Святославль. Районный комитет КПСС.

— Александр Викторович, приветствую. Коваль, — услышал Шанцев в трубке голос начальника городской прокуратуры. — Из Брянска звонили, из областной прокуратуры, говорят, вас жалобами завалили на стоки Мясоконсервного завода?

— А, да-да, Алексей Арсеньевич, — ответил Шанцев. — Куча жалоб.

— Давно пора ими заняться. Я пришлю за письмами от граждан? Мне основания нужны, чтобы работу по этому заводу начать.

— Там не только от граждан. Там и колхозы жалуются, у них скот болеет, вес не набирает из-за водопоя на реке, — задумчиво ответил Шанцев.

— Тем более! — решительно проговорил Коваль.

Они попрощались, Шанцев вызвал помощницу и попросил её подобрать обращения для прокуратуры.

— Выберите, пожалуйста, посолиднее что-то, коллективные жалобы, от организаций, — попросил он её. — Что у бабушки цыплята от воды из реки заболели и сдохли, это не надо…

Оставшись один, Шанцев задумался, обхватив голову руками. Его очень беспокоила двусмысленность ситуации. Понятно, что Лютов дал прокуратуре команду «Фас». Они сейчас задокументируют все нарушения… А дальше что? Что делать дальше? Вступят они в войну с министерством, но оно же, скорее всего, плюнет и разотрет на претензии из Брянска… И тогда Лютов обратиться к нему… А у него только Пашка и есть в Москве…

Вот же заварил я кашу! — с досадой думал Шанцев.

Святославль. Городской комитет КПСС.

Как-то увлекся он этой борьбой с Министерством мясомолочной промышленности, и, похоже, перешел определённую грань, когда стоило остановиться и признать невозможность победы… Надо было обратить внимание на совершенно четко выраженное мнение Лютова, что министерство не получится нагнуть… А он, наоборот, обнадежил его и настропалил, что поддержка будет. Получалось, что не сейчас, конечно, но довольно скоро, Лютов вызовет его к себе, сообщит, что все, что его знакомцы из Москвы сказали сделать, область выполнила, и теперь дело за ними. А то как без московской поддержки можно целое министерство победить? А он ему что скажет — какая поддержка, это мне все один восемнадцатилетний пацан насоветовал? Сами, все сами…

Да он после такого не то что Святославлем не сможет дальше руководить, но и вообще из кадровой обоймы может вылететь… А он ведь еще даже с Вагановичем полностью не успел разобраться, да и что говорить, первичные сомнения уже отступили, и руководить городом ему понравилось. Гораздо больше возможностей сделать что-то хорошее для людей, чем у него было в бытность директором завода…

Значит, нужно как можно раньше ехать в Москву, и пытаться уговорить Пашу задействовать те же рычаги, что он использовал для того, чтобы его и Ахмада отбить от тюрьмы. А тут как раз и повод удачный — у Аполлинарии юбилей… Так-то он ехать не собирался, несмотря на приглашение, дел всегда полно, но может, это судьба, что все так совпало. Празднование дня рождения матери даст ему возможность переговорить с Ивлевым… Да и настроен тот точно будет благостно, мать, все же, празднует… А Паша за своих родственников всегда хоть об стену готов убиться…

Не видя другого выхода, Шанцев вызвал водителя и предупредил его, что сегодня вечером они едут в Брянск в аэропорт. А сейчас ему надо на городскую базу. Шанцев собирался у базы отпустить водителя, велев ему приехать через пару часов за ним домой. Он рассчитывал приобрести жене друга подарок на сорок пять лет и пешком дойти от базы домой, там недалеко совсем. А за оставшееся время он спокойно соберётся в командировку.

Решил сразу съездить в таксопарк. Если им бригада строительная нужна, то лучше это сразу выяснить и начать организационную работу, а то времени совсем мало. И надо с ними договориться о шифре в телефонных разговорах, каким мы с директором кожгалантерейки пользуемся с некоторых пор. К моему приезду Волошин уже вернулся из Управления.

— Ох, Павел, и задали вы нам всем жару, — возбуждённо проговорил он. — Начальство на ушах. Планируют тоже принять участие в съёмках на нашей стороне, хоть как-то себя обелить…

— Ну, как же без начальства, — улыбнулся я и переглянулся с рассмеявшимся Епихиным. — Надо хорошо подготовиться…

— Ну мы уже занялись, — кивнул он. — Моем окна на лестнице. Начальник колонны смотр на следующей неделе устраивает рабочих мест в ремзоне. Такой шухер там навёл…

— Кстати, что у вас с ремонтом? — поинтересовался я. — Денег дали?

— Дадут, но чисто марафет навести. А нам, кровь из носу, надо толчки во всех туалетах поменять. Им сто лет в обед, заросли, воняют…

— Зеркало в женский туалет диспетчера уже давно просят, — напомнил Епихин.

— Подключимся по мере возможности, — пообещал я, — как финансами, так и людьми, если надо. Есть две строительных бригады, очень хорошие. Студенты МГУ, работают быстро, не пьют. Но на них спрос очень большой, работой на месяцы вперёд обеспечены. Так что, если решите воспользоваться услугами студентов, не тяните, сразу мне скажите. Может, кину клич и третью бригаду соберу…