— Я терпеливый человек, Эбигейл. Сколько потребуется.

— Сколько потребуется? — Повторяю я.

— Чтобы ты признала, что принадлежишь мне. — Он проводит губкой по моей шее, заставляя мою голову откинуться назад на его плечо.

— Некоторым женщинам требуется несколько дней. Другим требуются месяцы.

Другим…

Озноб пробегает по моей коже, не смотря на то, что в данный момент я нахожусь в горячей воде.

— Мы оба знаем, что сейчас ты притворяешься, — зловещим голосом шепчет он мне на ухо. — Но, в конце концов, ты сломаешься. Все ломаются.

Он, как ни в чём не бывало, продолжает скользить по мне губкой, очищая каждый миллиметр моего тела, как будто бы его последние слова не произвели на меня эффект разорвавшийся бомбы. Он наклоняет меня вперёд, и откидывает мою голову назад, слегка надавливая на подбородок. Тёплая вода из ванны льётся на мои волосы, и стекает вниз по спине. Через некоторое время я чувствую его пальцы, втирающие шампунь в мои волосы. Убедившись, что они чистые, он ополаскивает их, а затем повторяет процедуру с кондиционером.

Стоя позади меня, он выходит из воды и оборачивает полотенце вокруг талии. Он хватает другое полотенце и берёт меня за руку, помогая вылезти из ванной. Как только я становлюсь перед ним, он вытирает меня с той же тщательность, с которой до этого мыл. Он ведёт себя так, как будто бы совершает эти действия каждый божий день. Когда, по его мнению, я высыхаю достаточно, он оборачивает полотенце вокруг моей груди, расчёсывает и сушит мои влажные волосы феном.

Перекинув мои волосы через левое плечо, он поднимает ошейник со стойки и надевает его мне на шею. Застегнув его, он поднимает со стойки маленький замочек, и я слышу, как он щёлкает сзади.

— Моя. — Он нежно целует меня в местечко чуть выше ошейника, и ведёт в спальню.

Открыв ящик комода, он достаёт кружевную чёрную майку, изумрудно-зелёные атласные шорты и халат в тон.

— Я подумал, этот цвет очень подчеркнёт твои прекрасные глаза.

Он кладёт их на кровать, оставляя меня, что бы я оделась, а сам достаёт новую одежду для себя. Я, не теряя времени, быстро натягиваю на себя предложенный комплект, что бы прикрыть своё тело и вернуть хоть каплю своего достоинства.

Преодолевая расстояние между нами, он берёт меня за подбородок и приподнимает мою голову, что бы встретиться со мной взглядом. Как только это происходит, он запечатлевает на моих губах кроткий мягкий поцелуй. Это одновременно и возбуждает меня, и сводит с ума.

Так не должно быть. Но в его прикосновениях есть что-то особенное…

— Ты выглядишь потрясающе, котёнок. — Его слова отдаются вибрацией на моих губах, когда он отрывается от поцелуя. — Ты голодна?

— Нет. — Я качаю головой, меня слишком тошнит от самой себя, чтобы думать о еде.

— У меня есть дела, о которых я должен позаботиться. — Он подводит меня к большой клетке в углу. — Вернусь к ужину.

Он нежно целует меня в щеку с той же беззаботностью, с какой целуют на прощание жену перед уходом на работу, а затем и закрывает дверь в клетку. Он щёлкает замком и выходит из комнаты.

Оставив меня в клетке, в моей новой тюрьме, наедине со своими мыслями.

ГЛАВА 14

ЭБИГЕЙЛ

В комнате нет часов ни на одной из стен, а будильник на тумбочке стоит под таким углом, что я не могу разглядеть время. Я понятия не имею, как долго нахожусь в заточении. По ощущениям прошло уже несколько часов, хотя точно я сказать не могу.

Я возилась с замком, пыталась протиснуться сквозь прутья, пыталась найти хоть какой-то выход отсюда. Наконец сдавшись, я легла на маленький диванчик и стала ждать возвращения Гранта.

Я вздрагиваю, когда дверная ручка дёргается, и не мало удивляюсь, увидев вошедшую женщину. На ней униформа, похожая на ту, которую носят горничные в отелях. На вид ей за пятьдесят и у неё в руках небольшое ведёрко, наполненное различными чистящими средствами. Её глаза встречаются с моими, и, как будто я невидимка, она приступает к выполнению задания, ради которого сюда пришла. Она встречается со мной глазами, но делает вид, будто меня здесь вообще нет. Она приступает к выполнению своей работы, больше не обращая на меня никакого внимания.

— Мэм, — громко шепчу я. — Пожалуйста.

Она не бросает на меня даже кроткого взгляда. Вытирает с полок пыль, заправляет кровать, несколько раз проходя в нескольких шагах от меня, она продолжает делать вид, словно меня не существует.

— Пожалуйста, — тихо прошу я. — Помогите мне.

Она продолжает игнорировать меня и мои мольбы о помощи, скрупулёзно убирая комнату. Когда она заканчивает, то просто берёт ведро и направляется к двери. Проходя мимо клетки, она шепчет:

— Просто делай, как он говорит, милая. Так будет лучше.

— Мэм, — кричу я, когда она подходит к выходу двери. — Пожалуйста! Просто помогите мне!

Я падаю на пол, скользя руками по гладким прутьям моей своеобразной тюремной камеры. Сжимая холодный металл, я опускаю голову на согнутые руки и тихие рыдания, которые я так долго пыталась сдержать, сотрясают мою грудь.

Вокруг нет ни души, которая могла бы меня спасти.

Я умру здесь.

Неконтролируемые слёзы текут так долго, что только к вечеру, когда солнце уже начинает клониться к закату, я смогла хоть немного прийти в себя. Когда я, наконец, нахожу в себе силы подняться с пола, всё моё тело сводит судорогой и я пытаюсь хоть немного размять затёкшие мышцы.

Тяжёлые шаги в коридоре привлекают моё внимание. Они стремительно приближаются к спальне, становясь всё более отчётливыми с каждым шагом. Дверь распахивается, и входит Грант. Он испытующе смотрит на меня, и я вижу его неодобрительный взгляд, как я предполагаю, из-за вида моих опухших, налитых кровью глаз.

— Котёнок. — Говорит он успокаивающим и сочувственным голосом, открывая дверь клетки. Войдя внутрь, он притягивает меня в свои объятия, поглаживая мои волосы и осыпая поцелуями мой лоб.

— Мне не нравится, когда ты плачешь. — Шепчет он в мои волосы.

— Пожалуйста. — Дрожащее слово срывается с моих губ прежде, чем я успеваю его остановить.

Я хочу умолять его отпустить меня, но слова домработницы постоянно крутятся в голове…

«Просто делай, как он говорит, дорогая. Так будет лучше.»

Он смотрит на меня с подозрением, ожидая, что я скажу что-то ещё.

— Пожалуйста, не оставляй меня там. — Я прижимаюсь лицом к его груди. — Я так волновалась, что ты за мной не вернёшься.

— Будь послушной для меня. Подыграй мне. — Его рука блуждает по моей заднице и забирается под свободные атласные шорты. — И я позволю тебе остаться на свободе на некоторое время.

— Спасибо, сэр. — Отвечаю я, поднимая голову. Как бы мне ни было больно это признавать, я искренне благодарна ему за каждую лишнюю минуту, которую проведу вне клетки.

— Ты, наверное, проголодалась. — Он отпускает меня и ведёт к двери. — В столовой ждёт ужин.

Когда мы спускаемся, я ожидаю, что меня встретят с мисками для домашних животных в углу. Буду есть с пола, наблюдая, как он наслаждается изысканными блюдами за столом. К счастью, я ошибаюсь, и мне приятно видеть, что на столе накрыто для двух человек.

Грант занимает место во главе стола и усаживает меня к себе на колени.

Возможно, я ошиблась…

Схватив мою ногу, он перекидывает её через колено, пока я не оказываюсь верхом на его бедре, прежде чем поставить перед нами вторую тарелку с едой.

— Ешь, котёнок. — Он протягивает мне вилку со слегка угрожающим взглядом. — Тебе понадобятся силы.

Пока мы едим, он делится обыденными подробностями деловой встречи. Большинство его слов я не улавливаю, поскольку всё моё внимание сосредоточено на его руке, блуждающей по моему телу. Это так же заманчиво, как и отталкивающе. Я не хочу, что бы моё тело так реагировало на его прикосновения.

Хотелось бы, чтобы он убрал руки и, наконец, прикоснулся к тому месту, к которому ещё не прикасался.