— Твоя правда никому не поможет, — Её голос был тихим, но это казалось еще устрашающе, нежели бы она орала во все горло. — Так что, можешь свою правду описать на бумаге, а сейчас, ты немедленно отправишься прямо к дому Лукаса, и на коленях будешь молить об прощении.

Сквозняк принес мне её запах. Запах жасмина и чего-то цитрусового. Ей в разы больше подошел бы запах железа.

— Матушка, оставь её! — Завопила Сильвия забегая в нашу комнату. — Ей нужно пару дней, чтобы оклематься, а вы уже пристаете со своей треклятой свадьбой!

Мать раздула ноздри, и подобно волчице повернулась на одну из дочерей. Моя кровь застыла в жилах, когда в комнате возросла тишина. Такой тишины я еще не слышала, это было ничем иным, кроме как предвестником бури.

— Я разрешала вам входить в комнату? — Сквозь белые ровные зубы пошипела мать.

Сильвия тяжело проглотила вязкую слюну выдавая свой страх. Её глаза забегали от меня все еще сжимающей больную щеку, до матери похожей на разъярённого дикого зверя.

— Извините меня, матушка. — Дрожащим голосом ответила Сильвия, и медленно склонила голову, словно стояла перед кем-то великим, а не ведьмой в маленькой деревушке.

Мать резко повернулась ко мне, и встала во весь рост. Я доставала ей до носа, но никак не больше, а потому, внимательно следила за розовыми губами произносящими свои слова, как приказ:

— Даю тебе два дня, а после, без лишних отговорок ты отправишься к Лукасу, и моли небеса, чтобы он принял тебя обратно.

Матушка быстро развернулась, шелестя своим платьем. Я смотрела на её прямую, словно натянутая струна, спину, пока она не скрылась за дверью, и не позволила сестрам войти в собственную спальню.

Селеста тут же кинулась ко мне, убирая руку с щеки. Сильвия не стала тратить время на рассмотрение отметины, и уже готовилась варить очередное зелье на столе.

— Зачем же ты с матушкой споришь? — Селеста мягко усадила меня на чью-то кровать, и кончиком пальца коснулась моей щеки. — Не помнишь разве, что это не сулит ничего хорошего?

Я покачала головой.

— Мазь, — Протягивая мне глиняную миску с пахучей жижей цвета гороха, сообщила Сильвия. — Она поможет снять боль, и предотвратит появление синяка.

Я быстро поблагодарила её. Мои пальцы окунулись в теплую мазь, и на ощупь я стала наносить жижу на поврежденное место. Не смотря на худые руки, удар матери заставил плясать звездочки в моих глазах.

— Прекрати обвинять её в том, чего она не помнит, — Обратилась Сильвия к Селесте. — Лучше бы рассказала ей, иначе Астерия еще ни раз наткнется на гнев матушки.

Селеста выглянула в окно опасаясь, что ворон матери мог подслушать наш разговор, но похоже ей удалось удостовериться, что шпиона поблизости нет.

— Отец Лукаса наше единственное спасение от охотников. У него большой особняк, крепкий забор, и просто большое количество денег на то, чтобы обеспечить жене своего сына и её семье полную безопасность, — Ресницы Селесты колыхнулись. Сейчас, она больше напоминала мне Нянь, нежели дерзкую Грейс. — Охотники на ведьм возможно уже где-то рядом. Если ты не выйдешь замуж за Лукаса, то нас наверняка убьют.

Я не могла поверить собственным ушам. Ведь, во всех мирах у меня был выбор, и я всегда выбирала Марка, а теперь я оказалась в безвыходном положении. Либо принимаю свою судьбу и соглашаюсь на помолвку с Лукасом, либо моих подруг ждет смерть.

— Что это за охотники? — Только заговорив я поняла, как пересохло у меня во рту.

— Охотники на ведьм… — Сильвия качнула своей косой, и на секунду замешкалась, наблюдая за фиолетовой свечкой. Она посмотрела в сторону Селесты, и та поняв посыл её немой просьбы упорно всмотрелась в не горящий фитиль свечи. Фитилек чуть качнулся, и магическим образом загорелся. — В большинстве они наемники церквей, но бывают и те, кто идет против нас не только из материальных побуждений. Думаю, потеря памяти не помешает тебе без лишних объяснений понять, что для церкви мы считаемся нечестью, танцующей ночью с демонами.

Поводов для улыбки не было, но она все же мелькнула на моих губах. Я конечно не танцевала с демоном, но имела вполне не плохую связь. Вот бы уже дать ему словесной порки, за Долговязого в обличии моего жениха.

— Абсурд, да, и только! — Воскликнула Селеста и ударила двумя ладонями по своим ногам. — Церковники совсем сума походили! Нам уже некуда прятаться от их натисков.

— Успокойся. — В тон Селесте отвечала Сильвия. — Пора ложиться спать, завтра нам предстоит поход в лес за травами.

Селеста подняла меня под локоть, и усадила на мою кровать. Я не возражала, когда девушка подняла мои ноги, и чуть взбила твердую подушку. Когда я улеглась под одеяло, подруги еще возились с переодеваниями, и тушили все источники света в комнате.

***

— Астерия, ты обдумала мои вчерашние слова? — Не отвлекаясь от медленной нарезки оленьего мяса, спросила меня матушка.

Мы сидели за длинным столом в гостиной, совмещенной с маленькой кухней. Убранство ничем не отличалось от нашей с подругами общей спальни, деревянные стены, пол, и множество трав. Под ногами мягкий белый ковер, который по словам Сильвии матушка просто обожала.

Я пыталась аккуратно порезать жесткое мясо, и не задеть белоснежную тарелку с красной каемкой. Как только мы сели завтракать, тишина поглотила весь дом. Я точно поняла, что нарушить эту тишину имеет право лишь мать. Мы будем говорить, только если она задает вопрос.

— Да, матушка, — Подобно тону Сильвии заговорила я. — Я была не права, прошу прощения.

Женщина остановила свои руки, и прожевав остатки пищи, спрятала их за подолом платья.

— Как только оправишься от ритуала посвящения, то напишешь письмо с извинениями дорогому Лукасу. Бедняга слишком влюблен, чтобы сгоряча отменить вашу помолвку. — Тоном не подлежащим возражения заявила матушка.

Но возражать я бы не стала. После того, что мне рассказали Сильвия и Селеста, я решила, — в этом мире я не пробуду дольше месяца, и быть может за это время подготовиться к помолвке они не успеют. На счет Марка, я решу позже. Мне пока неизвестно какую роль он играет в мире ведьм.

— Безусловно.

Матушка просверлила нас всех своим холодным взглядом. Начала она с Селесты, а закончила мной. Каждая заметно сжалась.

— Вы сегодня отправитесь в лес?

Её ярко-голубые глаза остановились на Сильвии, и та сочла это за разрешение говорить за столом;

— Да, матушка, мы планировали собрать трав. В доме заканчивается ромашка, мята, и на исходе чабрец. Они необходимы мне для многих лечебных зелий, и приготовления защитных мешочков.

Матушка медленно подняла одну бровь. Плавными, не лишенными грациозности движениями она взялась за фарфоровую кружку, и притянула к губам.

— Зельеварение, — это твоя работа, зачем же тебе сестры? Отправляйся одна, и собери все необходимое.

Сильвия склонила голову над тарелкой. Сегодня она решила не заплетать свои блестящие волнистые волосы в косу, а оставила ниспадающими на спину. Я вновь и вновь всматривалась в веснушки, которые были так близки моему сердцу.

— Матушка, прошу прощения за вторжение в ваш разговор, — Ковыряя мясо вилкой затараторила Селеста, и тут же получила укоризненный взгляд. — Но Сильвии опасно выходить одной за пределы дома. Нам троим сейчас лучше держаться вместе, ведь никому не известно когда в деревне объявятся охотники.

— Будто вы втроем сможете дать им отпор, — Насмешливо заключила мать, только сейчас сделав глоток чая. — Но что-то в твоих словах есть. Вам лучше пока держаться рядом, поэтому будь по вашему, — отправляйтесь в лес вместе, но не задерживайтесь.

— Да, матушка. — Отозвалась Сильвия.

За столом мы сидели до тех пор, пока мать не закончила свою трапезу, и не позволила нам заняться своими делами.

Собираясь в лес, передо мной встала задача найти подходящую одежду среди того, что было предоставлено. К моему глубокому сожалению, гардероб ведьм состоял лишь из платьев с не пышным подолом.