Пираты которых нам удалось спасти, отправились с одной из сирен на ближайший остров, чтобы оклематься или залечит свои раны. К большому сожалению, большинство пиратов остались на дне, и среди них лежал Долговязый. Душа все еще разрывалась при мысли, что мой друг остался там, где то в глубине. Джим скорбил молча, за все время нашего пути он проронил не больше пяти слов, и без конца сжимал мою руку. Эта поддержка мне была необходим, ведь именно себя я считала виновной в смерти Долговязого, Капитана Ноился, и пиратов.

К счастью, Луи не стал упираться и говорить, что все совершенные им деяния были от неизвестности. Он признал свою вину, искренне прося прощения у каждой присутствующей сирены, но простила его лишь Орелиана, остальные предпочли делать вид, словно его тут и нет. Только, принц совсем потускнел. Он без конца твердил, что главный монстр это он, его глаза потеряли живой блеск, и я словно наяву видела, как переполняют Луи чувство вины.

Мы оба с ним винили себя в страшных смертях неповинных. Я подплыла к нему ближе, и взяла за руку. Даже если в этом мире мы были малознакомы, в реальности Тим один из тех, кто знает меня больше всех на свете.

«— Все будет хорошо.» — Пообещала ему я.

Принц сжал мою руку сильнее.

«— Расскажите, — Обратилась я к сиренам. — Как Луиза стала вашей соратницей?»

Атыгея имя которой я узнала совсем недавно повернулась на меня, но заметив с кем я плыву за руку отвернулась.

«— В детстве Луиза жила поблизости с берегом, где и познакомилась с одной из наших сестер, — Начала рассказ Атыгея, и к моей большой радости, она открыла свои мысли и для Луи. — Всю свою жизнь она старалась быть ближе к воде, чтобы не терять связь с сиренами. Девушку ослепительной красоты, конечно представили перед королем, что закончилось бурной свадьбой и рождением сына. В тот период жизни Луиза практически не навещала сирен, выбиралась, как могла, и в один из таких дней сирена сделала ей подарок о котором вам известно, чтобы Луиза помнила о ней, и всегда мечтала вернуться. Прошли еще годы, Луиза вместе с королем и уже подросшим сыном отправились на корабле, и твоя мать Луи, просто не могла не попытаться встретиться с нами искушенная океаном. Она спустилась к воде под покровом ночи, но королю это не понравилось. Он приказал убить сирену с которой в ту минуту Луиза говорила, и стрела почти достигла цели, но у сирен хороший слух, что помогло ей спастись. Наша сестра не намеренно затянула за собой в воду Луизу, а ты стал невольным свидетелем этого момента, принц. Она не хотела её топить, успела вдохнуть воздух, когда следующая стрела пронзила сердце сирены. Луиза тогда решила для себя, что больше на сушу не ступит, и твоему отцу её не найти. Подзорную трубу она уронила в воду, а когда кинулась за ней, то увидела появившейся мужской силуэт. Он украл трубу и растворился.»

Я хорошо вслушивалась, что бы сквозь акцент расслышать каждое слово. Луи поник еще сильнее услышав историю жизни матери. Орелиана окрыленная симпатией не отплывала от принца боясь, что кто то из сирен решит припомнить ему злодеяния.

«— Луиза часто обитает у одного потопленного еще пятьдесят лет назад корабля, — Приближаясь к дну все ближе, добавляла нам сведения Атыгея. — Говорит, что это самое приятное место во всем мире.»

Когда нос перевернутого корабля раскрылся нашему новому зрению, Луи заметно занервничал, что опять нас связывало. Только, он нервничал из-за встречи с мамой о которой он не смел и мечтать, а я из-за приближающегося конца в этом мире. Джим не догадывался, почему мои взгляды на него стали многим теплее и нежнее, почему я сжимаю его руку так, словно это мой последний шанс на жизнь, почему я подавляю в себе слезы театральной улыбкой. Мы приблизились к кораблю, и я остановилась. Мне захотелось посмотреть на них последний раз перед тем, как я вновь попаду неизвестно куда, и там уже будут другие «мы». Все остановились в невесомости, ожидая моих объяснений, но я не собиралась ничего объяснять.

Я подплыла к Грейс и обняла её. Боевая Грейс с которой я познакомилась, когда она была скромной служанкой, и ели слышно выговаривала свое имя.

«— Спасибо за все.» — Искренне поблагодарила я её.

Орелиана сама приблизилась ко мне словно чувствуя, что это сейчас необходимо. Я обняла подругу, наслаждаясь её прикосновениями, хоть и не такими теплыми, как в реальном мире. Эля, — в мире пиратов она оказалась наивной, но при этом опасной сиреной.

«— Ты навсегда останешься моей подругой, где бы я не была.»

Я коснулась её щеки, и она прижалась к моей руке закрывая глаза.

Луи. Он же Тим. Я подплыла к нему, и конечно, не обделила объятием. Он смутился, но быстро прижался ко мне в ответ.

«— Я всегда знала, что ты хороший парень. Надеюсь, наше общение никогда не прекратиться.»

Тиму выпала роль мстительного сына не знающего цену своей мести, но при этом он умел принимать свои ошибки, чего не умел делать в реальности.

Наконец, Джим. Я медленно коснулась его лица, стараясь запомнить каждый сантиметр. Мы еще увидимся в других мирах, но он уже не будет дерзким Джимом Роуз, или благородным Тео, но он все равно остается Марком. Марк который меня наверное и не вспомнит.

Я поцеловала Джима помня, что времени у нас осталось очень мало. Этот поцелуй был изложением моей страдающей души, страдающий из-за того, что еще ни раз мне придется с ним прощаться зная, что в следующем мире все начнется сначала.

«— А ты будешь моей любовью, той самой, которую я не смогу забыть.»

***

Луиза. Обычная женщина не имеющая хвоста. Её внешность и вправду была достойна книги или картины, Луи был на неё похож. Когда Луиза заметила нас, то её и так большие серые глаза округлились еще сильнее, длинные черные ресницы дрогнули, и она умело поплыла в нашу сторону.

«— Луиза, это твой сын.» — Сообщила женщине Атыгей, но я уже видела, она поняла это без слов.

Луиза приблизилась к сыну, и взяла его лицо в руки. Её взгляд забегал по принцу ища между ними схожесть, а быть может различия, чего было на многим меньше.

«— Мой мальчик, прости меня.»

Луиза обняла сына, и мне стало легче, когда я увидела, что Луи улыбается. Он был счастлив, и я уверена, если бы не вода вокруг, то наверняка он бы проронил хотя-бы одну слезинку.

«— Я знаю, что ты переживаешь из-за своего поступка, но знай, я тебя прощаю. Я сам наворотил кучу ошибок, за которые мне будет стыдно по гроб жизни, и поэтому, я не держу на тебя обиду.»

Луиза обняла его еще крепче. А Луи удивленно посмотрел в сторону Орелианы, чем дал понять, что между ними произошел от всех скрытый разговор. Парень губами прошептал «Спасибо.», и сирена улыбнулась.

«— Луиза, мы пришли к тебе не с одной радостной новостью.» — Гордо сообщила Атыгея, и указала подбородком на меня.

«— У меня есть одна вещь, она очень важна для вас, — Я быстро стянула подзорную трубу с пояса, и протянула Луизе. — Сирены рассказали мне, что это подарок вашей погибшей подруги.»

Луиза отплыла от сына, и с повадками сирен прикоснулась к трубе. Она посмотрела в мои глаза так, словно спрашивала разрешения, и я подняла трубу выше. Женщина расплылась в улыбке, прижимая вещь к своей груди.

«— Чем я могу отблагодарить тебя?» — Спросила меня Луиза.

«— Мужчина, который забрал подзорную трубу в тот страшный день, — Запинаясь на каждом слоге заговорила я. — Он не просил ничего передать? Ничего не оставлял вам?»

Луиза задумалась. Женщина подвела палец к губам, и резко повернула голову в сторону затонувшего корабля.

«— Он со мной не говорил, но выронил кое-что. Из-за того, что мы были в воде, эта вещь медленно опускалась на дно, и я успела перехватить.»

Я затаила дыхание, когда женщина кинулась к маленькому сундуку стоящему в песке. Украшений у неё было не много, и то те, что ей подарили сирены, а потому Луиза долго не копалась, и уже плыла к нам держа в своем кулаке что-то светлое. Когда она протянула руку мне, и бережно сложила в ладонь половину от второго талисмана, мир замер. Я уже его ждала.