С болезненным ругательством Алекс вцепился длинными изогнутыми когтями в бок кошки.

— Слезь с меня, маленькая сумасшедшая сучка, или они прорежут твою грёбаную толстую шкуру. — Кошка, должно быть, вонзила клыки глубже, потому что росомаха зарычал от боли. — Сукин сын.

С удвоенной энергией Алекс боролся с кошкой, схватила её за загривок и швырнула через всю комнату.

Доминик поймал её и крепко прижал к себе.

— Ты, должно быть, Алекс.

Мужчина напрягся, его лицо окаменело.

— Кто ты, чёрт возьми, такой?

Прижав уши, она издала волчье рычание, которое не должно было исходить от такого маленького и милого существа.

Чувствуя, что она снова готова броситься на росомаху, Доминик крепко держал её и шептал ей на ухо.

— Доминик Блэк, силовик из стаи Феникса, — сказал он, осматривая свою кошку.

Кровь Алекс запачкала её лапы и мех, но с ней все было в порядке. Алекс, однако, не мог заявить то же самое. Его рука была покрыта уродливыми рубцами и глубокими колотыми ранами.

— Я также частично запечатлён на Миле, что делает меня её парой.

Росомаха сделал неуверенный шаг вперёд, отчего кошка издала мрачный звук.

— Запечатлён?

— Да, — выпалил Доминик. — И поскольку из-за тебя за её голову назначена награда, у меня с тобой большие хреновы проблемы.

Голова Алекса слегка откинулась назад.

— Скажи это снова.

— Твои дяди тебе не сказали?

— Мои дяди?

— Они искали тебя.

Росомаха покачал головой.

— Я их не видел. Я пришёл домой и… чёрт, за её голову назначена награда? Ты уверен в этом?

— Да. Возможно, ты захочешь позаботиться об этом, — сказал Доминик, указывая на кровоточащую руку парня.

Когда росомаха скрылся на кухне, Доминик погладил маленькую кошечку и ткнулся в неё носом. Она напряглась в его руках, её бока вздымались, когда она делала глубокие сердитые вдохи. Её зелёные глаза сверкнули яростью, когда они остановились на Алексе, когда он вернулся в комнату, отслеживая каждое его движение, готовые снова наброситься.

Обмотав раненую руку маленьким кухонным полотенцем, Алекс схватил с пола пакет с вяленой говядиной.

— Запечатлён на Миле, да? Мы вернёмся к этому через минуту. Сначала расскажи мне о награде.

— После того, как ты ушёл бродяжничать, кто-то, кто был убеждён, что ты сосед Милы по комнате, пришёл в многоквартирный дом и потребовал встречи с тобой. Она не сказала им, где ты, чему они не обрадовались. Они сказали, что ты разозлил их босса и что Мила пожалеет, что не стала сотрудничать. Их босс, должно быть, нанёс удар по Миле, думая, что это выведет тебя из себя.

Нахмурив брови, Алекс покачал головой.

— Джон Нортон искал меня, это правда. Я перевела ему деньги, которые был ему должен, вскоре после того, как ушёл, так что у него нет причин ссориться со мной или пытаться выманить меня. Ему было бы насрать, пока у него были его деньги.

— Тогда почему он назначил награду за её голову?

— Я не понимаю, зачем ему это. В этом нет смысла. — Опустившись в кресло, Алекс зубами разорвал упаковку вяленой говядины. — Это также не в его стиле. Он из тех парней, которые сами делают свою грязную работу. Для него главное поддерживать образ крутого «Я не хочу чтобы со мной связывались». Кто тебе сказал, что это был он?

— Никто. Мы не можем быть уверены, кто это. Мы пришли к выводу, что человек, стоящий за нападением, скорее всего, был тем же человеком, который ищет тебя.

— Устроившись на диване, Доминик погладил кошку и рассказал её брату все о веб-сайте, покушениях на жизнь Милы и о том, что ни у кого из нападавших не было никакой информации о том, кто нанёс удар.

— Ублюдок. — Алекс прожевал кусок вяленого мяса, его глаза задумчиво сузились. — Это не подходит. Просто Нортон так не играет. И, как я уже сказал, у него есть свои деньги, а это все, чего он хотел.

— Ну, тогда кто бы это мог быть? У Милы нет врагов.

— Нет, нету. Но у Винни есть. Возможно, один из них назначил цену за голову его племянницы, чтобы добраться до него.

Эта идея пришла в голову Доминику.

— Мне нужно поговорить с моими родителями. — Алекс выхватил свой телефон. — Я собираюсь найти все виды текстовых сообщений и голосовых сообщений, когда я включу его, не так ли? — Конечно же, сотовый телефон несколько раз издал звуковой сигнал, когда его большие пальцы постучали по экрану. — Вот почему я не люблю сотовые телефоны.

Быстро позвонив Джеймсу и попросив его приехать в квартиру Милы, Алекс повесил трубку и сосредоточился на Доминике.

— Теперь, к теме твоего запечатления с Милой… Я чёртовски хотел бы знать, как это произошло. Когда я говорил с ней в последний раз, она планировала переехать в Россию.

— Она просто хотела уехать от Джоэла, что вполне понятно.

— Итак, она рассказала тебе о нем. — Алекс отправил в рот ещё один кусок вяленого мяса. — Как он относится к этому?

— Он не любит и не одобряет меня, но он рад, что она счастлива, и, кажется, принимает, что я — её выбор.

Доминик замер, услышав щелчок замков входной двери. Затем Валентина, которая явно проникла в квартиру почти тем же способом, что и её сын, ворвалась в гостиную со своей парой на буксире.

Алекс вскочил на ноги, столкнувшись лицом к лицу со своей матерью. Они спорили на русском, пока Джеймс свирепо смотрел на сына, кивая всему, что говорила Валентина.

— Ты можешь понять, о чем они говорят, Джеймс? — спросил Доминик.

Отец Милы покачал головой.

— Нет, но хорошо выступать единым фронтом, поэтому я просто киваю, как будто соглашаясь с Валентиной. Что вообще сказал в своё оправдание мой сын?

Доминик быстро объяснил, что Алекс рассказал ему об этом парне Нортоне, добавив, что росомаха не верил, что другой самец был ответственен за нанесение удара. К тому времени, как Доминик закончил, Валентина и Алекс успокоились.

— Алекс думает, что это мог быть один из врагов Винни.

— Это возможно, — сказал Джеймс, поджимая губы. — У него их довольно много.

Валентина уперла руки в бока.

— Я перережу глотку твоему брату, если он ответственен, альфа или нет.

Поморщившись, Джеймс повернулся к своей паре и постарался успокоить её.

Доминик уткнулся носом в свою кошку, которая достаточно расслабилась, чтобы перестать пялиться на своего брата.

— Мила, пора возвращаться. Нам нужно, чтобы ты внесла свой вклад.

Кошка бросила на него по-настоящему недовольный взгляд, прежде чем спрыгнуть с дивана и покинуть комнату. Когда Мила вошла несколько мгновений спустя, одетая в шорты и футболку, она прищурилась на Алекса, который снова расслабленно сидел в кресле и жевал вяленое мясо.

— Твоя кошка — злобная сука, — сказал ей Алекс, одобряя каждый слог.

Мила фыркнула на то, что её кошка восприняла это как комплимент, и оскалила на него клыки.

— И все же ты продолжаешь вторгаться на её территорию. Но ведь именно этим и занимаются придурки.

— Полегче, Скиндиана Джонс.

— Я же говорила тебе прекратить это!

— Я только что вернулся, мои шкафы практически пусты. — Алекс пожал плечами. — Кроме того, не похоже, что ты что-то ешь. Или, по крайней мере, ты не выглядишь так, как будто ешь. Серьёзно, ты могла бы заниматься хула-хупом с Чирио.

Валентина захлопала в ладоши.

— Хватит об этом! Вы не виделись несколько месяцев, и вот как вы себя ведёте? Почему бы не поприветствовать друг друга объятиями?

Мила хихикнула.

— Я бы предпочла удалить себе селезёнку ржавым лезвием. Ну, вообще-то, его селезёнка была бы моим первым выбором.

— Видишь, она меня ненавидит, — сказал Алекс.

— Я не испытываю к тебе ненависти. Но если бы ты соскальзывал со скалы, я бы сходила за попкорном.

Доминик вздрогнул, когда Валентина прокричала что-то на русском, отчего оба её ребёнка захлопнули рты. У него возникло ощущение, что это была своего рода угроза.

— Прекрасно, — сказала Мила. — В любом случае, нам нужно обсудить серьёзный вопрос. — Она не сопротивлялась, когда Доминик обнял её за талию и притянул к себе на колени. — Насколько ты уверен, что этот Джон Нортон не заказывал убийство? — спросила она своего брата.