Ему нужно было прикоснуться к ней. Почувствовать её. Восстановить связь. Нужно было знать, что она все так же сильно его хочет.

Он потёрся носом о её нос.

— Такая красивая. И вся моя. Не так ли?

— Твоя.

— Тогда дай мне хорошенько взглянуть на то, что принадлежит мне.

Потянув низ её топа, он снял его, обнажив её грудь. Прежде чем он смог поймать ртом один из этих твёрдых сосков, она заскользила вниз по его груди, проводя тугими бутонами по его коже. Устроившись между его бёдер, она взялась за ширинку. Его сердце заколотилось о ребра, и его член практически прыгнул ей в руку.

— Мила.

Обхватив рукой основание его члена, она облизала головку, слизывая жемчужины спермы из щели. Мышцы его бёдер напряглись. Вместо того, чтобы дразнить его член, облизывая и покусывая, она проглотила его.

Сжимая в кулаке её волосы, Доминик застонал, когда жар её рта поглотил его.

— Чёрт, детка. — Крепко держа, она глотала его член, посасывая так сильно, что её щеки ввалились. — Вот и все, обхвати этими губами мой член красиво и крепко. Ты не представляешь, сколько раз я представлял, как сжимаю эти кудри в своих руках, пока ты отсасываешь мне.

Его контроль ослабевал, когда она продолжала сосать, постоянно переключаясь с медленного и ленивого на быстрый и жёсткий темп. Как раз тогда, когда он думал, что она не сможет взять его глубже, она проглатывала ещё немного. Наблюдать, как его член исчезает в её горячем рту, было само по себе раем.

Ощущения захлестнули его с головой — её горло сжалось вокруг него. Её язык щёлкнул по местечку под коронкой. Её свободная рука умело обхватила и перекатила его яйца. Прошло совсем немного времени, прежде чем он почувствовал красноречивое покалывание в основании позвоночника.

— Я близко, детка.

Она замурлыкала вокруг него, и, Господи, вибрация прошлась по его члену. Крепче сжимая её волосы, Доминик двигал бёдрами и трахал её рот.

— Проглоти это.

Его яйца напряглись, когда волна за волной наслаждение захлёстывало его, и он кончил в её рот, рыча её имя.

Тяжело дыша, Доминик покачал головой.

— Чёрт, ты смертельно опасна. — Она села, и он бросил взгляд на её шорты. — Сними их.

Пока она снимала шорты и стринги, он разделся сам. Затем схватил её за талию и потащил на кровать, расположив её влажную сердцевину над своим лицом. Его член дёрнулся, возвращаясь к жизни, когда пьянящий аромат её желания проник в его лёгкие.

— Уже скользкая для меня.

Опёршись коленями по обе стороны от его головы, Мила вцепилась в железные перекладины изголовья кровати, пока тёплые руки, поглаживающие её задницу, удерживали её на месте. Её кошке нравилась вся эта непринуждённая сила, ей нравилось, как он твёрдо и смело обнимал Милу именно так, как он хотел.

Её веки затрепетали, когда он провёл языком по её складочкам и обвёл им клитор, оставляя за собой огненный след. Господи, это было так приятно.

Он издал одно из своих маленьких рычаний.

— Я чёртовски люблю есть тебя.

Мурашки побежали по телу Милы, когда он потягивал, дразнил и пил из неё. Он был безжалостен с этим ртом. Использовал свой язык, зубы и губы, чтобы усилить трение внутри неё, пока ослепляющее желание не коснулось её разгорячённой кожи.

Она могла бы обхватить ладонями свои ноющие груди и пощипать болезненно напряжённые соски, если бы осмелилась отпустить спинку кровати. Это удерживало её на протяжении всей бури ощущений, которой он её подвергал. На самом деле, он не дал ей отсрочки — обхватил губами её клитор, прикусил зубами складочки, лизнул расщелину, погрузил язык в её насквозь влажное лоно. Дрожь начала сотрясать её тело и…

У неё перехватило дыхание, когда он притянул её ближе ко рту, погружая язык глубже. Этот невероятно умный язык умело пронзал, кружил и дразнил. Её бедра задрожали, а стенки затрепетали, когда подступило освобождение.

Чёрт. Она кончила жёстко, её позвоночник выгнулся дугой, голова запрокинулась, бедра задрожали, когда оргазм, такой мощный, что это было почти невыносимо, обрушился на неё. Она прислонилась лбом к железным перекладинам, пытаясь отдышаться.

Не в силах сопротивляться и, не видя причин, почему он должен, Доминик укусил её за внутреннюю поверхность бедра достаточно сильно, чтобы оставить отметину. Его волк издал довольное рычание.

— Это было что-то вроде «Доминик был здесь»? — спросила она, тяжело дыша.

Он ухмыльнулся.

— Нет, это было «это моё тело». — Он опустил её на кровать, расположив над своим членом. — Оседлай меня, Мила.

Его член, снова налившийся и тяжёлый, запульсировал в её руке, когда она схватила его за основание.

— Учитывая, что я лизал тебя, а ты сосала меня, как пылесос, у нас обоих было преимущество. Итак… как ты думаешь, кто кончит первым?

Она выгнула бровь, проведя головкой его члена между своих складочек, дразня их обоих.

— Я слышу вызов?

— Думаю, я смогу продержаться дольше тебя.

— Я серьёзно сомневаюсь в этом.

— Да?

Доминик схватил её за бедро и прижал к своему члену, насаживая её полностью. Он стиснул зубы, когда её адски горячее лоно стиснуло его. Она была чёртовски совершенна. Такая чёртовски его. И так очень, очень зла на него прямо сейчас, подумал он с внутренней улыбкой.

— Я думаю, ты будешь той, кто корчит первой.

Мила уставилась на него.

— Правда? — Она крепко сжала свои внутренние мышцы вокруг него в отместку, улыбаясь, когда он выдавил резкое ругательство. — Сомнительно.

— Думаю, скоро мы увидим, кто прав.

Небрежно положив руки на железные перекладины изголовья кровати, Доминик сказал:

— Трахни себя, детка.

Он наблюдал, как она несколько раз насаживалась на его член, её лицо раскраснелось, груди подпрыгивали. Она была такой чёртовски тугой и горячей, когда она жадно втягивала его обратно снова и снова.

— Люблю видеть, как мой член весь блестит от твоей смазки.

Она встретилась с ним взглядом, пронзив его сексуально-безумным взглядом, от которого у него сжались яйца. Приподняв бедра, чтобы встретить её нисходящие толчки, Доминик обхватил ладонями её груди и сжал их как следует.

— Мой член в тебе, мои метки по всему телу, моя сперма в твоём животе. Да, я бы сказал, что ты принадлежишь мне.

— Это так?

— Это определённо чёртовски так.

Мила жёстко двигалась на нем, наслаждаясь ощущением его длинного, толстого члена, пронизывающего её. Он ущипнул её за соски, посылая раскалённые искры отчаяния прямо к её клитору. Чёрт, она бы долго не протянула, если бы он продолжал в том же духе. Решив, что он кончит первым, она провела ногтями по его твёрдой груди, снова крепко сжимая его член своими внутренними мышцами, вызвав у него ещё одно грубое ругательство.

Он приподнял бровь.

— Это все, что у тебя есть?

Наклонившись вперёд, Мила улыбнулась.

— Конечно, нет.

Она провела зубами по его шее и почувствовала, как его член пульсирует внутри неё.

— Хочешь, я снова отмечу тебя? — Это был шёпот. — А ты? — Она сильно прикусила. Его член набух, запульсировал.

Зарычав, он схватил её за волосы и откинул голову назад.

— Подлая маленькая кошечка.

Пора начинать игру, подумал он. Схватив её за бедро свободной рукой, он начал дёргать её вниз, каждый раз толкая вверх, грубо пронзая её. Её сердцевина стала невероятно горячей и тугой, и он знал, что она близко.

— Давай, детка, кончай за мной.

Крепче сжав её волосы, он притянул её к себе и впился зубами в её шею. Он стиснул зубы, толкаясь сильнее, быстрее, глубже. И он почувствовал, как это произошло. Почувствовал, как она задрожала, когда достигла кульминации…

Её когти полоснули его по груди, потекла кровь, оставив неизгладимое клеймо. Вот так, его член взорвался, выпуская струю за струёй спермы внутри неё, в то время как её внутренние мышцы пульсировали вокруг него.

Совершенно опустошённый, он лежал, прижав её к своей груди, безвольный, как лапша. Он слабо погладил рукой её спину.