Она долго молчит, но как раз когда я начинаю опасаться, что она злится, она спрашивает:

— Президент клуба сказал ему это сделать? Зачем?

Я притягиваю ее к себе и крепко обнимаю.

— Я же говорил тебе, клуб заботится о своих членах. Все мои братья благодарны тебе за то, что ты спасла меня. И я, возможно, сказал Присту, что чувствую к тебе. Я думаю, это также его способ поприветствовать тебя в семье. Отныне твои проблемы — наши.

— Хм, — напевает она, прижимаясь ко мне поближе. — Прошло много времени с тех пор, как я чувствовала себя частью семьи. Я все еще не уверена, как ко всему этому относиться, и часть меня чувствует себя виноватой за то, что нарушила обещание, данное тете, но я не могу отрицать своих чувств к тебе, и знаю, что она желала мне только счастья.

Поцеловав ее в макушку, я заверяю ее:

— Мы разберемся. И ты сама убедишься в том, что я тебе рассказал о клубе. У нас есть время; я никуда не уйду, ангел. Ты для меня единственная. Беги или умри.

На этот раз, когда ее дыхание выравнивается, я понимаю, что это от сна, но я не отпускаю ее. Последние несколько дней были довольно насыщенными, и завтра мне нужно будет отправиться в клуб, чтобы обсудить с братьями, что делать с Broken Chains и теми, кто стоит за тем, что произошло на складе. Мысль о том, чтобы оставить Холли хотя бы на день, лишает меня рассудка.

Я понятия не имею, как я прошел путь от жизни одиночки, несмотря на то, что нашел свою семью MC, до того, что Холли стала самым важным человеком в моей жизни.

Это делает меня очень опасным человеком. Мысль о том, что кто-то делает что-то, что угрожает этому новому счастью, заставляет меня крепко стискивать зубы.

Поэтому я не сплю, предпочитая вместо этого греться в ее объятиях.

— Теперь моя очередь заботиться о тебе, ангел, — шепчу я, проводя губами по ее виску.

Я слушаю ее дыхание всю ночь, реагирую на каждый звук, а когда в окно пробивается рассвет, мне приходится отстраниться от нее.

До Холли самым важным для меня был мой мотоцикл. Езда на нем давала мне чувство свободы, которого у меня не было в детстве, но теперь, когда я встретил ее, мне трудно уйти. Несмотря на волнение от того, что я наконец-то снова сел на мотоцикл после стольких лет, уходить от Холли физически больно, но я вернусь.

После поцелуя на прощание, который быстро превращается в занятие любовью, я выхожу из дома, в который впервые вошел, цепляясь за сознание. Я никогда не был так благодарен за то, что меня подстрелили, потому что это привело меня к ней.

Моя любовь и жизнь.

Вернувшись, я отвезу Холли прямо в суд и узаконю это. Не хочу ждать. Мне потребовалось тридцать пять лет, чтобы найти дорогу к ней… Я отказываюсь ждать больше, чтобы сделать ее навсегда моей.

ГЛАВА 9

Холли

— Кто-то сегодня в хорошем настроении.

Я поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кейт садится напротив меня. Она ставит маленькую тарелку с куском шоколадного торта на стол между нами, и я прищуриваюсь, глядя на нее.

— Ты про себя или про меня? И вообще, откуда у тебя шоколадный торт? Тут его не продают.

Она одаривает меня ухмылкой, прежде чем кивнуть мне за плечо. Я оборачиваюсь и вижу, как милый доктор пытается притворяться, но безуспешно, что не смотрит на мою подругу.

— Он — причина улыбки на моем лице и торта тоже.

— Когда это произошло?

— Вчера, — самодовольно говорит она, вонзая вилку в торт, прежде чем поднести кусок ко рту. — Вчера я уходила с работы после смены, и была слишком уставшей, чтобы вести машину, думала поехать на автобусе. Он увидел, в каком я состоянии, и предложил отвезти меня домой.

— И ты согласилась?

— Конечно, согласилась, — взволнованно отвечает она. — Мы поехали ко мне домой, и я пригласила его зайти выпить кофе.

— Но ты же ненавидишь кофе, — говорю я, используя вилку для салата, чтобы откусить кусочек торта, и напевая, когда он буквально тает у меня во рту. — Вкусный.

— Знаю. Он сказал, что приготовил его вчера вечером и принес мне попробовать. Видимо, он любит печь, чтобы расслабиться. Тьфу, я уже выбрала имена нашим будущим детям. Мы собираемся попробовать сделать несколько детей в эти выходные.

Ее взгляд плавно переходит с мужчины, на которого она пялится через мое плечо, обратно на меня.

— Так что, я должна предположить, что не единственная, кто хорошо провела время вчера вечером с красивым дьяволом?

Мои щеки краснеют, и я внезапно начинаю больше интересоваться ее шоколадным тортом, чем нашим разговором.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— О, да ладно, не будь ханжой. Расскажи мне все. Мне нужны подробности.

К ее большому разочарованию, я одариваю ее улыбкой и, не говоря больше ни слова, беру свою тарелку с салатом и встаю, чтобы уйти.

— Эй, я поделилась с тобой своим шоколадным тортом. Не заставляй меня ждать.

Я машу рукой и ухожу, чтобы избавиться от остатков еды, но мы обе знаем, что она вытащит из меня правду до конца смены. Моя улыбка не сходит с лица, пока смена не заканчивается в восемь, я с нетерпением жду возвращения домой и встречи с Рипером. Черт, даже мой сварливый начальник не смог испортить мое хорошее настроение.

Я все еще улыбаюсь в автобусе, чувствуя себя одним из персонажей романтических комедий. Я так счастлива, что даже не против поехать на автобусе. Рипер хотел подвезти меня, но ему нужно было заехать в клуб, чтобы отметиться, прежде чем я уйду на смену. Он все еще не закончил, когда я выходила с работы, но написал, что встретит меня дома.

Мое сердце колотится в предвкушении, когда я выхожу из автобуса на своей остановке, идя пешком оставшуюся часть пути. Пока я иду, мне приходит в голову мысль, что теперь, когда моя ипотека выплачена — во что я все еще не могу поверить — я могу позволить себе снова сесть за руль тетиной машины. Сначала ее нужно будет отремонтировать, но я уверена, что Рипер сможет мне в этом помочь.

Я устала за день, и, учитывая все, что произошло на этой неделе, могла бы использовать остаток выходных, чтобы расслабиться, и я с нетерпением жду возможности провести следующие три ночи с Рипером, прежде чем мне придется вернуться на работу в понедельник.

Улыбка на моем лице становится только шире, когда я замечаю припаркованный у дома мотоцикл. Рипер, должно быть, добрался до дома, пока я ехала на автобусе. Понятия не имею, почему он не отвез его в гараж, я уже дала ему ключ, чтобы ему больше не пришлось вламываться в мой дом. Не то чтобы он вообще это сделал, на самом деле. Он прочитал мне целую лекцию о том, что с этого момента я должна запирать все двери перед уходом.

Я ласково похлопываю мотоцикл, прежде чем проскочить остаток пути к входной двери. Я не беспокоюсь, используя свой ключ, чтобы войти, так как предполагаю, что он оставил дверь открытой для меня, и, как ни странно, она не заперта. Я вхожу в дом, удивляясь, когда обнаруживаю, что там темно. Я ожидала найти Рипера, развалившегося на диване, смотрящего телевизор или что-то в этом роде, но там жутко тихо.

— Рипер, — кричу я, не совсем испугавшись, но немного встревожившись. Если он таким образом пугает меня, то это не смешно. Я думала, что сказала ему, что ненавижу это с тех пор, как в детстве упала с лестницы, когда мои родители спрятались и устроили мне сюрприз на мой день рождения. Я отделалась только сломанным запястьем, но с тех пор стала еще более нервной. — Я видела твой мотоцикл снаружи. Я знаю, что ты дома.

Я жду, что его голос раздастся где-то в доме, но ничего. Я крепко обнимаю свою сумку и иду вглубь дома.

— Ладно, Рипер, это не смешно.

Я иду по коридору, но не успеваю пройти и нескольких шагов, как кто-то хватает меня сзади, и я чувствую, как что-то прижимается к моему боку.

— Я весь, блять, день ждал, пока кто-нибудь появится в этом ебаном доме, — шипит мне в ухо незнакомый голос, и холодная дрожь пробегает по моей спине. Его голос глубокий и угрожающий, и от него у меня стынет кровь.