– У тебя есть еще какие-то пожелания? Что бы ты еще хотела посмотреть?

– Не знаю, – из нас троих Соня отвечала за экскурсионную программу, а мы тупо следовали за ней. – Если честно, самым желанным был Диснейленд, и я уже там побывала.

– Весь Париж за десять дней все равно не увидеть, – задумчиво говорил он, притягивая мою руку к губам и касаясь ими подушечек пальцев. – Но, кое-что, я бы тебе показал.

– Мы… – я откашлялась, не понимая, он говорил о достопримечательностях или еще о чем-то? – То есть, ты. Ты хочешь стать моим гидом?

– С ночной прогулкой и стрит фудом я неплохо справился, – его улыбка стала шире, когда он произнес следующие слова: – с оргазмом от оральных ласк, тоже. Дважды.

– Позер! – фыркнула я, отзеркалив его улыбку. Это нормально, что мне захотелось еще? Чисто теоретически, я бы смогла снова кончить? О, думаю, да.

Я сжала бедра от нахлынувших мыслей.

– … так что с тем, чтобы показать Париж, в котором я, можно сказать, вырос, уж точно не облажаюсь, – закончил он, смотря в мои глаза с застывшим вопросом.

Я, конечно же, была согласна! Не потому что так уж жаждала приключений вообще. Я хотела их именно с ним.

– В котором часу за тобой заехать, ma petite? – с лучезарной улыбкой поинтересовался он. – Утро и день у меня совершенно свободны, но вечером у меня есть кое-какие планы.

Я невольно обвела комнату рассеянным взглядом, но Алекс мгновенно возвратил мое внимание к себе, с улыбкой глядя на мое лицо.

– Это никак не связано с клубом, веснушка.

Внутренние противоречия раздирали меня на части. Воображение рисовало его среди всех этих женщин в масках, в костюмах, со странными желаниями. Я была готова принять любую его сторону. Но до этого мне нужно было пройти все остальные стадии.

– Мне жаль, что я не пришел к тебе сразу, – он словно прочитал мои мысли, желая успокоить бушующие эмоции. – Нужно было вообще тебя не отпускать. Но… – он тяжело сглотнул, оглядывая меня. – То, что ты сказала, о своем диагнозе. Это…

– Струсил? – я прекрасно его понимала и не винила.

– Скорее, запаниковал, – поправил он грустно. – Я не смог это сразу принять. Уехал в Вермонт на два дня, проветрил голову, вернулся сюда, но легче не стало. Наша встреча что-то изменила во мне, объяснить это сложно…

– Это и для меня так, – согласилась я, чувствуя, как сдавило горло от сдерживаемых эмоций.

– Последние сутки чего я только не вытворял, пытаясь вернуться к себе прежнему, хотел почувствовать то же, что испытывал раньше… Сюда в клуб притащился чисто по-привычке и тут – ты!

– Да, судьба, в которую ты так веришь, та еще приколистка.

Я усмехнулась, но Алекс прильнул к моим губам, пылко целуя. У меня снова поплыли мозги.

– Сколько вы здесь еще пробудете? – спросил он, разорвав поцелуй.

– Еще пять дней, утром на шестой улетаем.

Он согласно кивнул, нежно целуя меня в губы.

– Значит, у нас пять дней и пять ночей, – он оглядел мой наряд недвусмысленным взглядом. – Ты же понимаешь, что это значит?

– Что ты хочешь побыть непростым гидом, а с привилегиями? – у меня скоро щеки заболят от улыбки. Но это так кайфово!

– Называй это как угодно, веснушка, я с самого начала не скрывал чего хочу, – он погладил мою нижнюю губу большим пальцем, а потом легонько ее прикусил, а отпустив сказал: – Тебя.

– Но… – я лихорадочно искала слова в хаосе мыслей. – Через пять дней я все равно уеду.

Он понимающе кивнул.

– И мы больше никогда не увидимся.

На его лице тень мелькнула, кивок стал тяжелее.

– Если ты этого хочешь, – тихо сказал он, ласково гладя мою щеку.

– Это не то, чего я хочу, – от меня же не зависит моя судьба в конверте? – Так должно быть. Вот и все.

– Хорошо, веснушка. Все будет так, как ты хочешь.

На его лице отразилась уязвимость: он не хотел показывать боль, но она была очевидна.

– Кажется, я уже слышала эти слова, – я перевела все в шутку, чтобы не расплакаться: от обиды, злости на обстоятельства, и на время, которого было издевательски мало.

Алекс ответил натянутой улыбкой и снова коснулся моих губ.

– Пойдем, веснушка, надо в аптеку, твоя татуировка плохо заживает.

Он повел меня через дверь, которую я не заметила. Выход из клуба происходил отдельно из каждой комнаты, чтобы клубные участники случайно не пересекались. Моя одежда и все мои вещи уже ждали в новой гардеробной в целости и сохранности. Одежда Алекса была рядом в соседнем шкафчике.

– Кто все это придумал? – я надела легкое платье поверх своего наряда, только чулки сняла. Для лета перебор.

Алекс наблюдал с озорством, но не комментировал, то, что я не стала при нем полностью раздеваться. Знаю, это было глупо.

– Кто придумал? – переспросил он, будто толком не услышал в первый раз. – Я.

– Сколько здесь всего комнат?

– Три этажа. Около трех десятков залов.

– Серьезно?! – я замерла, в шоке застыв, так и не перекинув сумку через плечо.

– Последний этаж целиком, в основном для… вечеринок.

– Оргий, – догадалась я, заливаясь краской.

– Что-то вроде того.

– Только мужчины и женщины, я надеюсь? – с ужасом подумала, как реагировать, если нет. Мне придется принимать его таким какой он есть чуточку дольше. – Никаких детей и животных?

– Господи, конечно, нет! Все в рамках закона.

Алекс закончил собираться, обулся и ждал, пока я завяжу кеды. Я подняла взгляд, встретила его ироничную усмешку.

– Ракурс отпадный, веснушка.

– Извращенец! – улыбнулась я, пряча смущение.

– Всегда к твоим услугам.

Я встала, а он, взяв мою руку притянул меня к себе и прижался к губам с потрясающим поцелуем. Кто бы мог подумать, что этот вечер завершится так – соглашением на интрижку. Пусть всего на пять дней.

– Почему ты выбрал меня? – спросила я, когда мы вышли на улицу, покидая высотное здание. – Я имею в виду, ответил на запрос про кунилингус?

– Это самое невинное, что я когда-либо совершал в этих стенах, – признался он, сжав мою руку. – Ты так дрожала от страха. Я даже подумал, что ты девственница.

– Нет, я просто сильно волновалась. Не каждый день мне отлизывает незнакомый чувак, пока я нахожусь наполовину за ширмой, как в операционной.

Алекс рассмеялся.

– Прости, это была моя идея. Я не подумал, что это будет ассоциироваться с чем-то подобным.

– И кто создал и оборудовал все эти комнаты?

– У нас есть готовые решения для постоянных клиентов, но если кто-то хочет чего-то особенного, мы вместе с командой придумываем, как это сделать комфортно для всех участников клуба.

– И что? Все эти извращения пользуются спросом до такой степени, что вам понадобились три этажа?

– Ты удивишься, но большинство запросов довольно стандартные: кто-то хочет попробовать себя с партнером своего пола, пары ищут разнообразия, а у некоторых просто нет времени на знакомства, но есть нужда.

– Да, если у тебя нет личной жизни, но есть деньги – добро пожаловать, – съязвила я. – Кстати, спасибо за костюм и за оплату.

– Я получил удовольствие, поверь.

Мы обменялись улыбками.

– Считаешь себя Робин-секс-Гудом? Помогаешь тем, кто обделен сексом?

– Нет, я таким себя не считаю. В мире хватает странных людей. К нам они тоже приходят.

– Вы отказывали кому-нибудь? Не принимали в клуб?

– Были случаи…

– Это все незаконно и может классифицироваться как бордель.

– Только не тогда, когда клиенты чиновники, полицейские и верхушка общества

– У вас же строгая конфиденциальность! – возмутилась я.

– Да, но не для меня и команды. Представь, если бы случайно на одну сессию пришли отец и дочь. Мы должны это отслеживать.

– Все невозможно контролировать, они могут быть под разными фамилиями или вообще, прикинь, даже не знать друг о друге.

– Тогда это не наша забота, не так ли?

– Это довольно мерзко…

– Мораль – понятие размытое, и у каждого она своя, веснушка.