— Адвокат? Это хороший знак, — покивал Волков, — это значит, что Фурсов занервничал. Он не станет просто игнорировать тебя, Летов. Это хорошо. Ты молодец. А что потом?

— Попробую через нашего дружка помощника прокурора выйти на самого прокурора. Доказательств у нас достаточно. Если все выгорит, не успеет Фурсов высунуть харю из машины, его схватят.

— Схватят, говоришь, — мрачно ответил Волков. — Ты хочешь засадить его за решетку?

— А ты хочешь его прикончить? — ответил я вопросом на вопрос.

Внезапно мой сотовый зазвонил. Звонок был от Жени. Я тут же ответил.

— Да?

— Витя, срочно хватай Степаныча, и летите к нам.

— Что случилось? — Нахмурил я брови.

— Проблемы у нас тут. Серьезные. Времени болтать нету. Расскажу все на месте.

— Понял, выезжаю.

Я пикнул телефоном и сунул его в карман.

— У Жени с Фимой какие-то проблемы, — бросил я Волкову. — Надо срочно ехать.

С этими словами я встал с кресла и направился на выход.

— Стой, — окликнул меня КГБшник, — я еду с тобой.

Я застыл на месте у выхода из комнаты. Обернувшись, глянул на Волкова. Потом махнул ему рукой.

— Хорошо. Погнали.

Женя попросил взять Степаныча, а потому пришлось вернуться в контору Обороны. Благо от квартиры Волкова до нее было не так далеко. Минут через семь мы уже подъезжали к бывшей прачечной.

Странное я заметил сразу. На стоянке, у фасада конторы, стоял черный, наглухо тонированный мерседес.

— Ты кого-то ждешь? — Спросил Волков, мрачно уставившись на машину.

— Нет. Не жду, — сказал я холодно.

Волков достал наган из внутреннего кармана пальто. Покрутил барабан, проверяя патроны.

— Оружие есть? — спросил он.

— Надеется.

Я поставил машину рядом с мерсом. Угрюмый лысый водила тут же выбрался из-за руля шестисотого. Закурил.

Когда мы с Волковым вышли, я тут же спросил у него:

— Ко мне?

Тот посмотрел на меня скучающим взглядом.

— Босс ждет внутри.

Мы с Волковым переглянулись и пошли в контору. Когда оказались внутри, я увидел, что в зоне отдыха, на большом диване и креслах сидят три человека. Все трое были кавказцами. Двое из них, помоложе, оказались крепкими парнями в черных деловых костюмах. Их черные армянские глаза смотрели на нас с Волковым с высокомерным безразличием.

Третий, невысокий и полноватый мужчина за пятьдесят, одетый в светлый костюм, непринужденно разговаривал о чем-то со Степанычем. А вот на лице последнего не читалось никакой непринужденности. Напротив, он выглядел напряженным, словно струна.

Когда мы вошли, их со Степанычем разговор тут же закончился. Все трое мужчин уставились на меня.

— Вот, значит, ты какой, Виктор Летов, — хрипловатым глубоким голосом проговорил старший из троицы.

Я быстро узнал этого кавказца. Все потому, что не раз и не два видел его портреты в газетах.

— Ну здравствуй, Витя, — с легким кавказским акцентом проговорил мужчина. — Рад, что нам с тобой довелось увидеться. Ну что ты там стоишь, будь как дома!

Мужчина рассмеялся, а на лицах его подручных появились ухмылки.

— Не думал, — заговорил я, — что сам дед Хасан заглянет в мою Оборону.

— А уж я как не ожидал, дорогой, — мужчина помрачнел, — что мне придется мимоходом заехать в Армавир, чтобы собственными глазами посмотреть на человека, который загнал Мамикона в могилу.

Я встретился с одним из самых влиятельных и опасных авторитетов взглядом. Его люди напряглись, видя, что я смотрю без страха в лицо их босса.

Волков, не вполне понимая, что тут происходит, застыл на месте без движения. Он выглядел сосредоточенным и чутким. Готовым действовать в любой момент. Степаныч же, сидевший на одном из кресел, был мрачным, словно грозовая туча.

— Вы приехали в город, чтобы отомстить? — Тут же спросил я.

Один из людей Деда Хасана странно зашевелился. Сделал такое движение, будто готов вынуть пистолет, спрятанный где-то под полами пиджака, однако, он этого не сделал. Авторитет ухмыльнулся.

— Ну что тут сказать? — Начал он хрипловато, — Мамикон был моим братом. Был уважаемым человеком, одним из тех приближенных, которым я мог доверить свои дела в Краснодарском крае.

Мы с Волковым и Степанычем угрюмо переглянулись. Я прекрасно понимал, что дед Хасан — это другой уровень. Ни Кулым, ни Горелый, ни тем более погибший Маленький Чоба, никогда не решились бы вступить с ним в противостояние. Что уж говорить, формально, все они ходили под этим человеком. Все ему подчинялись так или иначе.

Дед Хасан уже объединил под своим руководством добрую часть славянских и этнических группировок. А лишь два года прошло с момента его освобождения.

У Обороны и вовсе не было никаких шансов справится с ним. Не было возможности победить. Однако я не допускал и мысли, что сдамся без боя. Пока я дышу, я буду защищать своих близких людей и себя самого.

И тут все зависело от точки зрения, которой придерживался Хасан. Кем был для него Мамикон Кесоян? Другом и соратником, или крысой, придавшей старика за его спиной, и всю свою жизнь, старавшегося скрыть свое предательство, чтобы спасти собственную задницу?

— Кто ж мог знать, что он окажется такой мразью, — добавил вдруг Дед Хасан. — Я знаю, Летов, что это именно ты убил Мамикона. Знаю о диктофонных записях, которые не так давно попали ко мне в руки.

— Я предполагал, что это может случиться, — ответил я.

— Конечно, — Хасан кивнул. — От меня сложно что-то утаить. Рано или поздно правда об убийстве, которую скрывал от меня Мамикон, выплыла бы наружу. Тем не менее ты, Летов, сэкономил мне немало сил и денег, прикончив эту жирную суку. Не думал, что скажу это, но я тебе благодарен.

Волков посмотрел на меня с какой-то опаской во взгляде.

— Что вы хотите от меня? — Спросил я.

— Что хочу? Я хочу тебя поблагодарить. Что тебе нужно, Виктор? Денег? Если да, то сколько могли бы стоить твои услуги киллера?

— Я не наемный убийца.

Кесоян хмыкнул.

— Да? Знаешь, Летов, я уже кое-что узнал о тебе. Например, то, что ты не разбираешь методов, когда разделываешься с врагами. Тебе не страшен ни черт, ни ангел, если тебе угрожает опасность. А я уважаю такое в людях. Так зачем же ты, дорогой, притворяешься передо мною таким благородным человеком? Ведь ты убивал.

— Я выживал, — кратко ответил я.

Дед Хасан рассмеялся, показав золотые коронки на коренных зубах.

— Мы все тут выживаем, Витя. У кого-то это получается лучше, у кого-то хуже. Но игра в благородство редко кончается хорошо для нашего брата.

— Если вы собираетесь обсуждать со мной мои принципы, то это пустое занятие, — возразил я.

— Видать, так и есть, — задумался авторитет. — Но я очень благодарный человек. Мой отец всегда говорил, что нужно быть благодарным к людям, которые тебя окружают. Тогда они станут благодарны в ответ и с радостью пойдут за тобой и в огонь, и в воду. Конечно, сейчас я знаю, что одной только благодарности мало. Неплохо было бы прибавить к ней еще и побольше денег.

Дед Хасан снова рассмеялся.

— Ну а если деньги тебя не интересуют, может, тебе нужна какая-то услуга? Услуга, в качестве благодарности.

Волков глянул на меня со значением во взгляде. Я быстро понял, на что он намекает. Надо же, как изменился этот человек после визита к своему информатору. Раньше Волков если и рассматривал вариант с убийством Фомина, то только в последнюю очередь. КГБшник хотел засадить генерала в тюрягу так глубоко, как только мог. Теперь же он любыми способами готов убить влиятельного ФСКшника. В чем была причина таких неожиданных перемен, я пока не знал. Волков избегал этой темы.

— Прошу прощения, — вдруг сказал Волков, — Меня зовут Сергей Волков, я, скажем так, компаньон Виктора. Мне нужно переговорить с ним. Это не отнимет у вас много времени. Максимум минут пять.

Я глянул на Волкова, понимая, о чем он хотел со мной перетереть.