Этот же прием с передвигающимся по телу «узлом» мурены применяют и в охоте за осьминогами. Занимая одну и ту же экологическую нишу, обитая в одних и тех же пещерах и охотясь в одно и то же время — ночью, в конце концов мурены и осьминоги стали смертельными врагами.

Как только мурена почувствует присутствие осьминога, она, как легавая, начинает совать свой нос во все темные дыры и щели, пока не найдет и не атакует его. Защищаясь, осьминог обвивает пасть мурены своими щупальцами, пытаясь таким образом избежать зубов своего врага. Но все его попытки тщетны. «Узел» все равно докатывается до щупалец и сталкивает их с морды хищницы. Освободив пасть, мурена сразу же начинает методично, щупальце за щупальцем, уничтожать своего врага.

Для любого зоолога причастность к открытию нового вида становится целой эпохой в его жизни. И пусть даже это будет ничтожная и, в общем-то, никому не интересная, кроме узкого круга специалистов, козявка или червячок, все равно ученый будет чувствовать себя триумфатором. К слову сказать, такие события в зоологии и ботанике случаются почти ежедневно, но о них широкой публике практически ничего не известно. Но, как говорится, из каждого правила есть исключения…

В 1938 году хранительница естественно-научного музея в Ист-Лондоне Марджори Куртенэ-Латимер среди улова южноафриканского рыболовного траулера обнаружила загадочную рыбу и отправила ее для изучения известному ихтиологу из Грэмстауна профессору Дж. Л. Б. Смиту.

Оказалось, что в сети попала кистеперая рыба, каменный отпечаток которой был обнаружен в отложениях 400-миллионной давности, то есть задолго до появления динозавров. В честь хранительницы музея рыбу и назвали латимерией.

С этого момента за ней началась неистовая охота ученых. И вскоре выяснилось, что единственным в мире местом ее обитания являются морские глубины от 170 до 200 метров в районе островов Анжуан и Большой Комор в северной части Мозамбикского пролива. Пойманные экземпляры латимерии достигали в длину от 110 до 180 сантиметров и весили от 19 до 95 килограммов.

И хотя изучать столь редкого представителя ихтиофауны довольно сложно, ученые все же смогли выяснить ряд особенностей в поведении латимерии. Например, было установлено, что кормится рыба в верхних слоях воды, причем только в темное время суток. Потом она уходит в холодные морские глубины, где, как предполагают ихтиологи, у нее замедляется процесс обмена веществ и дольше сохраняется энергия.

И в поведении латимерии ихтиологи выяснили один любопытный факт: время от времени кистеперая рыба без всяких видимых причин вдруг застывала в вертикальном положении головой вниз, словно делая стойку. Причем, в отличие от всех других рыб, находилась в подобной позе довольно долго — до двух минут. Казалось, в это время она к чему-то прислушивается.

И, чтобы эти ее «прислушивания» как-то объяснить, исследователи предположили, что в передней части головы латимерии находится орган, очень похожий на таковой у акул, предназначение которого — воспринимать слабые электрические поля, излучаемые другими морскими животными. Таким образом, «стойка на голове» рыбе нужна для охоты. Правильность этой гипотезы показал и эксперимент: оказавшись на расстоянии в 7–10 сантиметров от слабого электрического тока, рыба, словно по команде, опускалась головой вниз.

Странная у этих древнейших обитателей Земли и манера плавания: то иногда они перемещаются задом наперед, то порой вверх брюхом. С чем это связано — пока сказать трудно. А вот бытовавшее раньше мнение, что латимерии могут ползать по дну моря в поисках добычи, не подтвердилось, хотя исследователи из батискафов не раз наблюдали, как рыба у самого грунта словно стояла на кончиках плавников.

Движения плавников во время плавания рыбы сначала тоже смутили исследователей. На первый взгляд они функционировали как-то непонятно: разобщенно, как бы сами по себе, словно герои известной басни И. Крылова «Лебедь, Щука и Рак». Однако тщательный анализ показал, что движения плавников строго скоординированы.

Исследователи стали свидетелями и того, как встретились две латимерии. Одна из них подплыла к другой, застывшей в «стойке на голове». Но на ее появление та никак не отреагировала. Возникло предположение, что латимерия узнала о приближении гостьи задолго до появления той в поле ее зрения. Объяснить такое можно лишь наличием у обеих рыб электрического поля.

Это лишь некоторые из тех тайн, которые хранит этот морской реликт. Но, безусловно, раскрытых загадок, скрываемых латимерией, вскоре станет намного больше.

У тропических большеротых рыб рот такой огромный, что сразу начинаешь думать о его особом предназначении. И действительно, эти 10–20-сантиметровые рыбы освоили не вполне обычную для своего рода строительную специальность: они научились выкапывать ртом норы глубиной до метра и «облицовывать» их изнутри камешками и раковинами моллюсков.

Найдя неподалеку от своих сородичей подходящее для строительства место, большерот начинает усердно трудиться. Сначала он выкапывает в морском дне глубокую яму: огромным, словно ковш экскаватора, ртом он берет большие порции песка и оттаскивает в сторону. В конце концов после этих трудов рыбы на дне постепенно образуется воронка. С мелкими камешками и раковинками моллюсков большерот поступает точно так же, но затем использует их для облицовки кратера.

На дне вертикальной шахты, обычно под камнем, усердный строитель выкапывает одну или несколько жилых камер, форма которых значительно варьирует в зависимости от характера грунта. Часов через семь, когда подземные работы уже закончены, большерот выравнивает грунт вокруг «новостройки», чтобы ее не было заметно. Днем рыба подстерегает у входа в нору добычу, а ночью и в случае опасности прячется в шахте, предварительно прикрыв вход в нее камешком или раковиной.

Но не только в качестве ковша при строительстве подземного убежища или для ловли крупной добычи использует рыба свою огромную пасть. Применяет она ее и как выводковую камеру. На протяжении нескольких недель большерот в своей ротовой полости вынашивает икру и мальков: не правда ли, удивительное решение задачи выращивания и защиты потомства.

В местностях с ярко выраженным засушливым климатом реки и озера обычно периодически пересыхают. Такое грозное явление, несомненно, несет смертельную угрозу для большинства водных организмов. Но не для всех.

Удивительную технику выживания в таких условиях выработали двоякодышащие рыбы. Это самые настоящие рыбы, у которых имеются обычные жабры, хотя и редуцированные, поскольку большая часть газообмена у них осуществляется парными… «легочными мешками».

А живут столь своеобразные существа в болотистых районах Центральной Африки, в Южной Америке и в Австралии. Одним из наиболее любопытных представителей этой группы является африканский протоптер. Когда водоем, в котором живет эта рыба, начинает катастрофически мелеть, рыба закапывается примерно на полметра в ил, сдвигая в стороны податливый субстрат своим телом. Если же мягкий верхний слой ила сменяется более плотным грунтом, рыба, держась вниз головой, выкусывает из него кусочки и разжевывает. А затем размельченный и смешанный с водой материал выбрасывает через жаберные щели и гонит ударами плавников к выходу.

Когда же нора вырыта, в ее конце рыба свертывается U-образно, причем так, чтобы голова прикрывала хвост. В это же время ее кожные железы выделяют слизь, которая постепенно обволакивает тело рыбы со всех сторон. И в конце концов протоптер оказывается в прочной, пропитанной слизью, капсуле из ила. Теперь рыба связана с наружной средой только воздушным каналом с узким отверстием, изогнутые края которого открываются прямо ей в рот.