– Да сядь ты уже, люди смотрят, – полушёпотом проговорила Рэна, оглядывая кафе.

– Абсолютно плева-ать! – пропела Сара; её улыбка сияла от радости. – Представь себе: солнце, океан, бары, ночные клубы, потрясающие загорелые мужские задницы, и ни одной заботы на несколько недель.

Сара описывала всё это с такой сладостной и эмоциональной интонацией, что Рэна почувствовала, как внутри неё растёт предвкушение.

– Ну что ж! Поехали?

Сара широко улыбнулась, обнажая идеально ровные белые зубы.

– Полетели!

***

Адам сидел за массивным столом в своём офисе, высоко над городом. Его взор скользил по улочкам раскинувшимися внизу, словно бетонный лабиринт, а он взглядом пытался найти оттуда выход.

Офис находился на последнем этаже одного из самых престижных зданий Майами, и стеклянные стены открывали захватывающий вид на океан и вереницу небоскрёбов, стремящихся ввысь.

Его серые глаза, обычно холодные и пронзительные, выглядели уставшими и воспалёнными: под ними залегли тёмные круги. Чёрные волосы, слегка взъерошенные после очередной бессонной ночи, уже не могли скрыть его усталость. Шрам под левым глазом, оставшийся после аварии, был лишь физическим напоминанием о внутренней боли, которая не покидала его ни на мгновение.

С глубоким вздохом Адам повернулся к столу и попытался сфокусироваться. Всё вокруг расплывалось, словно он смотрел через мутное стекло. Графики и цифры на экране ноутбука, раньше такие чёткие и понятные, теперь казались ему смесью неразборчивых линий и точек. Но он упорно продолжал вытягивать из себя последние физические ресурсы.

– Господин Монтеррей, – раздался мягкий, но уверенный голос, прерывающий поток его мрачных мыслей.

Адам медленно поднял глаза. В дверях стоял Питер Грейсон, глава совета директоров. Монтеррей почувствовал, как внутри него зарождается раздражение – он не любил, когда его отвлекали. Особенно в моменты, когда ему казалось, что всё ускользает из рук. Он никак не мог понять, почему все вокруг не могут просто оставить его в покое. В последнее время к нему постоянно кто-то захаживал, словно проверяя, не помер ли ещё их дотошный босс.

– Питер, чем обязан визиту? – спросил он, стараясь говорить спокойно. Адам поднялся со своего места, чувствуя, как туман в голове мешает ясно мыслить, а в глазах бегают чёрные мошки.

Питер сделал шаг вперёд, его взгляд был твёрд, но заботлив.

– Мы здесь, чтобы обсудить твоё текущее состояние, – начал он, выбирая слова с осторожностью.

Адам нахмурился, его осунувшееся лицо стало ещё более суровым. Он знал, что этот разговор неизбежен, но никак не ожидал, что это произойдёт сейчас. Почему сегодня все обрушились на него?

– Моё состояние? – голос прозвучал резче, чем ему хотелось. – Если вы намекаете на мои решения в последние месяцы, то могу заверить, что всё под контролем.

– Адам, мне не хочется тебя обижать, но уже не под контролем, – Питер попытался смягчить удар, но его слова были твёрдыми. – Мы понимаем, что тебе всё ещё тяжело. Но дело не только в этом. Скоро ты сгоришь, и от тебя ничего не останется. Мы работаем с тобой уже много лет и твоё текущее состояние нас беспокоит. Мы всё обсудили и пришли к решению, что тебе нужно время для восстановления.

– Мы? – Адам поднял чёрную бровь. – Хочешь сказать, что члены совета обсуждают за моей спиной состояние начальства вместо рабочих вопросов?

Седеющий низкий мужчина подошёл ещё ближе.

– Ты знаешь, что я отношусь к тебе как к собственному сыну, поэтому прошу, дай мне помочь.

Адам отвёл взгляд. На мгновение он позволил себе слабость – воспоминания вновь захлестнули его, и шрам под глазом словно запульсировал от боли. Он знал, что Питер прав, но при этом понимал, что каждая минута отдыха будет для него пыткой. Ему нельзя расслабляться.

– Я не могу себе этого позволить, – наконец выговорил он, пытаясь восстановить свой привычный контроль. – Я уже сказал об этом Марку сегодня утром.

– Ты не можешь позволить себе продолжать в том же духе, – Питер не отводил взгляд от лица парня. – Ты важен для компании, для нас. Твой отец...

– Ах, вот оно что! Значит, Марк всё уже решил. Иначе и быть не могло, – холодно отозвался молодой Монтеррей. Отец уже месяц высказывал своё недовольство его работой.

– Мы не хотим потерять тебя. Ты должен взять отпуск. Начиная с сегодняшнего дня. Две недели. Сам понимаешь, всё решено.

Адам почувствовал, как напряжение в груди усилилось. Для него идея отдыха казалась абсурдной – сейчас, когда он должен контролировать каждый шаг, каждую мелочь. Даже после работы он изматывал себя в спортзале, доводя тело до изнеможения, словно пытался наказать себя за то, что остался жив. И теперь ему предлагают сидеть сложа руки?

– Но… – начал он, но голос был слабым. Перед ним стоял Питер. Решение членов совета, и особенно отца, не оставляли ему выбора.

– Ты должен, – произнёс Питер. – Ты пережил страшное, и до сих пор не восстановился.

– К чему всё это? Прошло полтора года. Я ходил к психологу.

– Очевидно, он тебе не помог.

Адам ощущал, как стены офиса начинают сжиматься вокруг него. Мысли путались, и ему казалось, что он теряет контроль над ситуацией. Он привык быть тем, кто принимает решения, но сейчас он чувствовал себя загнанным в угол.

– Две недели... – повторил он, опуская взгляд, в голосе звучала нотка бессилия. – Две недели – это чересчур.

– Это всё, о чём мы просим, – Питер одобрительно улыбнулся.

Адам повернулся к окну и внимательно посмотрел на океан, где солнечные лучи ярко играли на поверхности воды. Две недели... Наедине со своими мыслями в тихой квартире. Наедине с кошмарами. Наедине с собой. Невыносимо. Убийственно.

– Нет!

Но едва ответ слетел с его губ, как дверь офиса снова распахнулась, и в комнату вошёл его личный помощник, Джошуа.

– Адам, мне нужно... – начал Джошуа, но замер, увидев Питера. – Извините, это срочно, но я могу зайти позже. Добрый вечер, мистер Грейсон.

Питер приветственно кивнул вошедшему.

Адам нахмурился, недовольный вторжением, но жестом разрешил говорить. Джошуа помедлил, вновь бросив быстрый взгляд на Питера. Он замялся, переступив с ноги на ногу, словно не решаясь заговорить при нём.

– Это срочно... – начал он, явно нервничая под тяжёлым взглядом босса.

– Джошуа, говори, – голос Адама стал твёрже.

Помощник сделал шаг вперёд, его лицо было напряжённым, а глаза – беспокойными.

– Я только что получил отчёт по контракту с Ламберт Корпорейшн. Кажется, в нём есть ошибка. Мы заключили сделку по цене, которая ниже рыночной на 10%.

Слова Джошуа ударили по Адаму, как ледяной душ. Он стремительно подошёл, схватил бумаги, которые протянул ему помощник, и принялся быстро их просматривать, пытаясь сосредоточиться, но цифры снова начали расплываться перед глазами. Внезапно его охватило чувство беспомощности – он не мог поверить, что допустил такую ошибку.

– Как это произошло? – прошептал он, осознавая, что этот контракт – результат его собственных ночных трудов. Адам помнил, как часами сидел над ним, пытаясь уложить всё в строгие рамки. В таких важных делах он часто перепроверял всё после юристов и этот раз не был исключением.

– Похоже, неверные цифры были введены ещё на этапе переговоров, и это ускользнуло от нас, – объяснил Джошуа, заметно нервничая.

Питер Грейсон медленно подошёл к Адаму, его взгляд был серьёзным, но без обвинения.

– Именно поэтому мы и настаиваем на твоём отпуске, – сказал он, кладя руку на плечо Адама. – Ты вымотан. Никто не винит тебя, но такие ошибки могут стоить компании очень дорого.

Адам почувствовал, как всё внутри кипит. Он привык быть безупречным, привык контролировать каждый аспект бизнеса. Ошибки были для него чем-то непозволительным. Но сейчас, столкнувшись с реальностью, он осознал, что больше не может продолжать в том же духе.