– Мам, – тихо пробормотала Рэна. – Как у тебя дела?

Тишина в трубке длилась несколько секунд.

– Всё хорошо. – Снова тишина. – Что с тобой, Ирэн? У тебя грустный голос.

– Да, грустный... Кажется, я влюбилась.

Тишина. Рэна слышала лишь шум ветра и шёпот волн. Потом в трубке раздался глубокий вдох, как будто на том конце готовились сказать что-то важное.

– В того парня из клуба? – спросила она, даже не пытаясь скрыть удивление и тревогу в голосе. – Как же так? Он ведь какой-то богач! На таких, как мы, богачи не женятся.

Рэна посмотрела на котёнка, который свернулся калачиком у неё на коленях, и почувствовала, как слёзы подкатывают к глазам, но неожиданно рассмеялась.

– Какая женитьба, мам?

– Вот именно. Выбрасывай всё это из головы и возвращайся домой. Тебе бы пора повзрослеть!

Рэна закрыла глаза, продолжая горько посмеиваться.

– А как же мои чувства?

– Чувства? – Линда резко вздохнула. – Ирэн, ты как будто забываешь, что чувства – это то, что приходит и уходит. Ты уже говорила когда-то о чувствах, и к чему это привело? Где сейчас Стивен?

Рэна замерла, слова матери обожгли её сильнее, чем она ожидала.

– Мам, ну почему ты всегда такая? Неужели ты совсем меня не любишь?

– Любовь? – Линда горько усмехнулась. – Ты хочешь знать, что такое любовь? Это каждый день вставать в пять утра и идти на ненавистную работу, чтобы твоему ребёнку было что есть. Это терпеть, когда всё идёт не так, и держаться. Заботиться, когда нет сил. Я вся на нервах, а ты говоришь мне о каком-то парне, которого едва знаешь. Пойми, Ирэн, вся эта любовь – это красиво только на бумаге. К тому же, мы совсем из другого круга. Ты у меня красавица и умница, но тебе уже не двадцать. Что ты можешь дать этому богатому мужчине, кроме своего опыта?

Рэна опустила голову, чувствуя, как её взгляд затуманивается от слёз. Песок был тёплым, но вдруг показался ей холодным и колючим.

– Ну что ты молчишь, дочка?

– Я не знаю, что сказать! – бросила Рэна и разрыдалась в голос.

– О Господи, – тихо проговорила Линда. Кто-то позвал её по имени. – Я сейчас подойду, – крикнула она.

– Возвращайся к работе, – прорыдала Рэна в трубку.

– Подождут. Ирэн, ну неужели тебе так нужен этот мужчина?

– Нужен, – всхлипнула Рэна, прижав котёнка к груди с такой силой, что он сразу же начал вырываться.

– Ты можешь найти более подходящую партию у нас, в Мансфилде.

– Мне нужен он.

– Если он так нужен тебе, тогда возьми, – голос Линды стал тише.

Рэна замерла, ошеломлённая услышанным. Слёзы продолжали катиться по щекам, но она вдруг перестала всхлипывать. Котёнок вырвался из рук и теперь сидел рядом и вылизывался.

– Что?

Ей казалось невозможным то, что женщина, много раз говорившая ей не высовываться и держать чувства при себе, сказала то, что сказала.

Линда сделала паузу.

– Даже будучи ребёнком, ты никогда не жаловалась. Когда Стиви ушёл, я думала, что ты сломаешься, а ты даже слезинки при мне не проронила. Наоборот, стала улыбаться чаще. И что теперь? Ты рыдаешь в голос из-за парня, которого знаешь всего ничего, и говоришь, что он тебе нужен. Так вот, если он так тебе нужен, прекрати слушать всех вокруг и просто возьми!

– Мам...

– Всё, хватит рвать мне душу. И без тебя тошно!

Рэна поражённо уставилась на телефон. Мама была в своём репертуаре – просто положила трубку.

***

Адам вздрогнул и потянулся за телефоном, пытаясь сфокусировать взгляд хоть на чём-нибудь.

– Да? – его голос был хриплым и сонным.

– Адам, это Джошуа.

– Ага, помню. Китай. Клэр проинформировала.

Монтеррей посмотрел по сторонам. Место рядом с ним пустовало, видимо, Рэна уже проснулась.

– Да, я отправил вам документы на почту. Их нужно подписать.

Адам широко зевнул и поднялся с кровати, рассматривая голубую комнату. На столике лежала книга.

– Понял. Присылай.

– Извините за то, что отрываю от отпуска.

– Присылай, – повторил Адам.

Он нажал на кнопку завершения вызова и, потерев глаза руками, постарался окончательно проснуться. Голова гудела от недосыпа и голода, мысли путались. Он быстро огляделся по сторонам, пытаясь понять, что именно его беспокоит. Никаких вещей. Кроме книги, больше никаких следов присутствия женщины в этом доме. Никакой косметики, или хотя бы расчёски.

Он быстро поправил футболку и вышел из комнаты, направляясь в кухню.

– Рэна? – позвал он, но ответа не последовало. Адам нервно оглянулся. На кухне стояла привычная утренняя тишина, но что-то в ней было тревожным. На полу не было разбросанной посуды или следов осколков. Идеальная чистота, словно ничего вчера и не было. Это тоже ему не понравилось. Он заглянул в гостиную, потом в кабинет, чувствуя, как беспокойство перерастает в панический страх, а затем – во что-то совсем иное.

– Рэна! – голос его стал громче и настойчивее.

Но ответа по-прежнему не было. Он побежал обратно в спальню, на всякий случай заглянул в ванную, но её не было нигде. Лёгкое покалывание в груди усиливалось, и мысли стали путаться ещё больше.

Он чувствовал обиду и злость, представляя, как будет искать её, потом она не будет брать трубку и сменит номер. Мысли колотили его, одна хуже другой. Неужели она даже не попрощалась? Нет, она не смогла бы так поступить с ним. Она такая хорошая. А если могла? Если она так зла, что сбежала утром? Успеет ли он в аэропорт? Может, она уже сидит на пароме? А если она обратилась за помощью к Тони?

Вдруг до его слуха донёсся громкий лай, раздающийся снаружи. Адам замер на мгновение, прислушиваясь, а затем стремительно направился к двери. Когда он выбежал на улицу, то увидел как Пибоди, подняв уши, радостно лает на что-то у кромки воды.

Сначала он не заметил Рэну. Всё, что он видел, это пляж и разыгравшуюся воду. Но, сделав несколько шагов вперёд, наконец разглядел её. Она сидела на песке,смотря на волны и гладя котёнка, а рядом весело скакала Пибоди, будто пытаясь привлечь к себе внимание. Адам глубоко выдохнул.

– Почему ты здесь? – воскликнул Адам, подходя к ней.

Рэна подняла на него глаза, в них промелькнула тень испуга, но она быстро взяла себя в руки.

– Дышу морским воздухом.

– Я не о том. Почему ты не в аэропорту или на пароме, или на чём там ещё можно сбежать?

Рэна нахмурилась. Лицо Адама было напряжённым, брови сведены, а в глазах вспыхивала злость, смешанная с отчаянием.

– О чём ты вообще? У меня ещё неделя отпуска.

Адам покачал головой, сделав несколько шагов к ней.

– Я решил, что ты ушла, не попрощавшись, – прочистив горло, максимально безразличным голосом произнёс он.

– Почему?

– Я не нашёл твоих вещей.

– Они в шкафу. В чемодане.

Рэна внимательно осматривала его лицо.

– В шкафу, – повторил Монтеррей, явно не ожидая такого простого ответа. – Ты постоянно их достаёшь и убираешь в чемодан?

– Ага, – пожала плечами Рэна. – Я ведь тут ненадолго.

Адам, немного сбитый с толку её ответом, нахмурился ещё больше и сел рядом с ней на песок. Некоторое время он молчал, глядя на котёнка, который свернулся у неё на коленях, и на Пибоди, радостно кружащуюся рядом.

– Что будешь делать, когда отпуск закончится?

– Пока не знаю. Вернусь к своей скучной жизни. Сара будет присылать мне романы, а я буду дописывать сцены и не спать ночами. Стиви продолжит обирать меня, пока ничего не останется. Возможно, допишу свою книгу, а может, и нет. Со временем Нантакет останется далёким воспоминанием.

– А потом?

Рэна грустно улыбнулась.

– Может, встречу кого-нибудь и выйду замуж.

Адам резко поднял голову, прищурившись.

– Замуж? – переспросил он, изо всех сил пытаясь скрыть недоумение.

Рэна кивнула, продолжая гладить котёнка. Она не смотрела на Адама, боясь встретиться с ним взглядом.

– Да, – тихо ответила она. – Всё вернётся на круги своя. Рано или поздно я встречу какого-нибудь славного парня, ну или кого-то вроде Стиви, кто оставит меня позже. Предугадать невозможно.