Адам направился в просторную гостиную, где открывался невероятный вид на океан. Мягкий свет заливал комнату. Мебель, обитая кремовой тканью, располагалась вокруг массивного журнального столика. Рэна вдруг представила, как пьёт кофе, сидя на кресле, и читает книгу. Нет, пишет книгу!

Переходя из одной комнаты в другую, Адам показал кухню, окна которой выходили на бескрайний океан. Величественный вид захватывал дух, словно приглашая остаться здесь навсегда. Мраморные столешницы блестели, отражая солнечный свет, а деревянные шкафы гармонично сочетались с современной техникой. Несмотря на всю эту роскошь, складывалось странное ощущение, будто здесь никогда не ели и не готовили – словно кухня была лишь частью интерьера.

Адам остановился у окна, глядя вдаль на океан.

– Я не был здесь больше года, – тихо произнёс он, словно читая мысли девушки.

Рэна удивлённо посмотрела на него, но промолчала, чувствуя, что он хочет сказать нечто важное.

– Ричард буквально заставил меня купить этот дом, он считал, что такое жильё идеально мне подходит, – добавил Адам. Его голос был спокоен, но в нём послышалась глубокая печаль.

– Ричард? – спросила Рэна.

Адам кивнул, его взгляд снова устремился на океан, который искрился в лучах солнца.

– Я покажу тебе спальни, выберешь, какую захочешь.

«Я думала, мы будем спать вместе?» – разочарованно вздохнула Рэна своим мыслям.

Адам повёл её наверх, в спальню, через большие французские двери. Кровать, покрытая белоснежным бельём, была большой, и Рэна отметила, что на ней смогли бы поместиться четыре человека. Светлые тона, минималистичный дизайн, мягкие подушки и покрывала, добавляли ощущение комфорта. Над кроватью висела картина с изображением летящих чаек в закатном небе.

– Эта спальня мне нравится больше всего, но я так ни разу тут и не смог заснуть. Раньше тут останавливался мой брат, когда ссорился с женой, а ссорились они постоянно. – Адам усмехнулся своим мыслям.

– Мне очень жаль, – тихо произнесла Рэна, поворачиваясь к нему.

Взгляд Монтеррея был ледяным, когда он посмотрел на неё. Рэна даже поёжилась.

– Тебе жаль?

– Ты говоришь о брате в прошедшем времени, а в самолёте твоё настроение изменилось, и ты сменил тему, когда речь зашла о нём. Это навело меня на мысль, что твой брат...

– Спасибо.

***

Рэна лежала в постели, пытаясь сосредоточиться на романе Хэйден Лэйн, который взяла с собой, но строки расплывались перед глазами. Она могла думать лишь об Адаме Монтеррее.

Почему он скрыл от неё факт того, что у него дом на острове, и о том, что он часто тут бывал у родственников? Почему он скрывает свою должность? Не может ли он до сих пор думать, что она просто охотница за его деньгами и легла с ним в постель намеренно? Если он так считает, то мог спросить об этом прямо, а не привозить её на Нантакет. Разве они не обсудили это в самолёте? Он...

Звонок мобильного телефона прервал её размышления.

– Привет, мам! – радостно воскликнула она.

– Я вспомнила, что ты звонила.

Это было вчера, но главное, что Линда вспомнила о дочери.

– Да, я просто хотела сказать, что сейчас на Нантакете.

– Да, хорошо. На Нантакете. Звонил Стивен, просил ключи от квартиры... Ты ГДЕ?

Линда не сразу уловила смысл сказанного дочерью.

– Ну, на острове. Я познакомилась с хорошим парнем и улетела с ним на Нантакет.

Женщина немного подумала, прежде чем ответить:

– Это совсем на тебя не похоже. Ты всегда была осторожной. Может ты меня разыгрываешь?

Рэна осмотрела спальню, отделанную в голубом цвете. Она сделала выбор в пользу одной из комнат на втором этаже, всё-таки неправильно спать в бывшей спальне Ричарда.

– Не разыгрываю. Так что там со Стиви? Зачем ему ключи?

– Ему нужен был какой-то там пылесос, не знаю. Я дала ему ключ. А где Сара?

– Понятно, – мрачно проговорила Рэна, понимая, что, имея ключи от её квартиры, пылесосом Стивен не удовлетворится. – Сара тоже встретила мужчину и уплыла на какую-то виллу.

– Вы там все с ума посходили? Если ты действительно решилась на подобное, то, скорее всего, этот человек, с которым ты улетела, очень особенный.

Рэна почувствовала, как к глазам подступили слёзы, но сдержалась, не желая, чтобы мама догадалась о её чувствах.

После того, как Монтеррей показал ей дом, он объяснил, где поблизости кафе, оставил на кухонном столике несколько купюр, к которым она ни за что не притронется, и куда-то уехал.

Девушка так и не поняла, что сделала или сказала не так. Что могло расстроить Адама? Зачем он вообще пригласил её с собой сюда? Что он за человек?

– Да, – произнесла она. – Он абсолютно особенный.

– Расскажи мне всё, – потребовала Линда.

– Ну, мы познакомились в клубе в Майами, разговорились, а потом он просто предложил поехать с ним на Нантакет.

– Просто разговорились? Просто так с собой в отпуск не везут, тем более в такое дорогое место. Он что-то хочет от тебя. Будь осторожна, – заключила Линда глухим голосом.

– Всё в порядке, мама. Он, кажется, хороший человек.

– Если он хороший человек, то почему у тебя такой голос, будто ты сейчас заплачешь? – сегодня Линда была проницательна как никогда. – Я знаю, что ты уже взрослая женщина, но этот парень может быть кем угодно. Вдруг он тебя на органы продаст?

– Ох, мам, прекрати, – ужаснулась Рэна.

– Кто он хоть такой?

– Его зовут Адам Монтеррей.

– Он так представился тебе? Знакомая фамилия.

– Да. Его так зовут. Не волнуйся.

На самом деле, Рэне было даже приятно, что мама переживает. Не часто она чувствовала себя любимой с её стороны.

– Звони каждый день. Если не станешь, я пойду в полицию.

– О Боже, мама. Ты всё равно всегда занята.

– Звони, поняла?

Рэна хотела было напомнить матери, что она в состоянии сама о себе позаботиться, но промолчала.

***

Сидя в старой рыбацкой лодке Тони, Адам смотрел вдаль на водную рябь. Голос друга вырвал его из задумчивого состояния.

– Так, чёрт, я не понял, почему ты не рассказал мне о планах полететь на Нантакет? Мы же виделись с тобой, когда? Два дня назад? Я ведь говорил тебе про поездку и про яхту.

– Я не знал, – уныло ответил Адам.

– Ты издеваешься? Могли бы прилететь вместе на твоём самолёте. Зря я свой джет гонял.

– Издеваюсь, – смиренно признал Адам. – Я тебя почти не слушал. Ты так много болтаешь, что я теряю суть.

– Ты – худший друг. Я уже говорил, что ненавижу тебя?

– Да. Дважды.

Тони закатил глаза.

– Я слышал, что ты прилетел с девушкой.

– Ясно. – Адам совершенно не был удивлён. Нантакет маленький, и тут у всего есть глаза и уши.

Тони смотрел на друга, пытаясь понять, что с ним происходит. Он был так рад, услышав от водителя, что Монтеррей младший прибыл на остров, да ещё и с девушкой, что сразу же решил позвонить и сообщить, что он тоже здесь. Только вот он совсем не ожидал, что друг тут же примчится и вытащит его на древнюю лодку отца. Тони пожалел о решении напомнить о себе. Однако не без удовольствия отметил, что друг наконец стал похож на себя прежнего, а не на бродягу с перекрёстка, каким был пару дней назад.

– Что значит твоё «Ясно»?

– Давай просто помолчим…

– Не-а. Рассказывай, что мы тут забыли?

– Хотел повидаться, – безразлично ответил Адам.

– Давай без этой брехни, – отмахнулся Тони, – Мы виделись позавчера, и ты меня кинул.

– Мой стакан был пуст.

Тони несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, силясь взять себя в руки.

– Ты тут со мной, чтобы быть подальше от той красотки, что привёз сюда?

– Бинго.

– Не знаю, кто она, но если ты удосужился подстричься и помыться, то она мне уже нравится.

– Это ради Феи. Не хочу, чтобы она волновалась.

Тони прищурился, посмотрев на солнце, а затем улыбнулся.

– День рождения Феи.

– Ага.

– Кто бы знал, как я обожают эту женщину. Будь она свободна, даже возраст не стал бы для меня помехой. – театрально признался Тони. – Погоди-ка. Ты привёз незнакомку на праздник Феи? – Тони громко расхохотался и шлёпнул друга по плечу. – Держу пари, ты будешь женат на девушке по окончанию этого месяца.