— Помогать будешь? — спросил он ставя на стол большой пакет. Одновременно с его голосом прозвучал звук нового сообщения, и машинально — Клим взглянул на экран, где черным по белому было написано заглавными буквами:

«Я Скучаю По Тебе. Ты Знаешь…» — дальше он не увидел, так как нужно было разблокировать телефон. Элеонора подняла на него глаза, замечая, как его игривое выражение лица сменилось на замешательство и кажется, злость. Элеонора боялась что-то говорить, да и должна ли она? Ведь, они не в отношениях. Да между ними вообще не понятно что. Так что извиниться или оправдываться ей было не за что. Но Клим считал по-другому.

— Ну, и какого черта? — задал вопрос он развернувшись к ней. Элеонора захлопала ресницами удивляясь такой реакции.

— Я не знаю… — всё, что она могла произнести, под натиском его тяжелого взгляда.

— Что ты не знаешь? Почему этот тип пишет тебе? Может, потому что он отвечает на твоё сообщение, которое ты отправила ему ранее? — его суровый тон вывел её из ступора, и она могла уверенно ему ответить:

— Клим, он мне первый написал. Я один раз ответила, а потом стала игнорировать. Но он не оставляет попыток. — она пожала плечами, чувствуя себя дурой, ибо оправдывалась, как школьница перед отцом за полученную тройку. Детский сад какой-то.

— Хорошо, прости. — парень более мягко заговорил. — Я не имею права тебе что-то предъявлять… но мне бы не хотелось, чтобы ты… — он осторожно взглянул на неё. — Чтобы ты общалась с ним. Мне неприятно.

— Но… — она разинула рот от удивления.

— Да, Эля, я принял решение. Ты мне нравишься… очень нравишься. Я, конечно, сам в шоке от себя, но ты вывернула мой мозг наизнанку. И мне совсем не хочется прекращать то, что между нами происходит. — говоря эти слова он нежно блуждал своими темными глазами по её лицу, пытаясь не пропустить её реакции. Сказать, что это её потрясло — ничего не сказать. И нужно ли говорить о том, что она не могла, или не хотела сказать ему «нет»? Девушка прочистила горло и спокойно произнесла:

— Я и не собиралась с ним общаться. Его чувства не взаимны, и никогда не станут такими. Поэтому… не стоит обращать на это внимание. — она опустила глаза испытывая неловкость от этого момента. Будто ей снова шестнадцать, и она пытается признаться мальчику в своих чувствах. Но он так крут, за ним бегают все девчонки со двора. И вряд ли, он даже, знает её имени. Но чувства так одолевают её, что скрывать их она уже не способна. Сейчас было что-то похожее, что заставляло её сердце болезненно сжиматься, а ладони потеть. Клим подошел ближе, и взяв её за подбородок тихо спросил:

— Я правильно тебя понял?

— Да. — выдохнула она, и как под гипнозом завороженно всматриваясь в самую глубину его глаз, которые её уже совсем не пугали. А может, она привыкла? Или он уже совсем по-другому смотрел на неё. Парень потянулся к её губам с нежным поцелуем. Мир растворился, всё исчезало. И осталась она, и он. И в данный момент Климу было плевать на всё. Только она. Только её сладкие губы, только медовые глаза, которые выражали её взаимность. Медленно лаская её язык, он не понимал, как мог какое-то время назад ненавидеть её. Как мог говорить ей те грязные слова? Впрочем, его неприязнь к ней улетучилась, в первый же день его работы. Уже тогда он почувствовал что-то странное в груди. И сейчас, это, что-то накапливалось, кажется, готовясь взорвать, к чертовой матери, его сердце. И он не мог сопротивляться этому давлению, и потому принял такое необычное для него решения, в тот момент, когда она накрывала его одеялом, а затем стояла возле кровати какое-то время. О чем она думала, в тот момент он не знал. Может, она прикидывала, как придушить его подушкой, а может, разбиралась в своих чувствах. Но так или иначе, его решение только укоренилось в тот миг.

— Давай готовить. Это и правда займет много времени. — прошептал он прервав поцелуй. Элеонора облизнув нижнюю губу кивнула.

— Значит так, — начал раздавать команды Клим разложив продукты. — у тебя задание: взбить печенье в блендере. Справишься? — он обернулся к ней с широкой улыбкой, снова давая увидеть очаровательные ямочки на его щеках. Элеонора не спеша подошла к кухонной тумбе:

— Справлюсь. — уверенно ответила она.

Закончив с печеньем, девушка осталась на подхвате и внимательно следила за каждым действием парня. Он точно, и уверенно смешивал ингредиенты. Дотошно всё размешивал и, параллельно объяснял правила приготовления, чтобы чиз-масса не испортилась, и не лопнула при запекании.

— Но, как? Точнее, по какой причине ты это всё умеешь готовить? — спросила она наблюдая за его действиями. Клим вылил творожную массу в форму, и нагнулся к духовке.

— Пришлось… — неопределенно ответил он крутанув регулятор температуры.

— Почему? — тут же спросила она.

— Отец пропадал сутками на работе, причем, в прямом смысле. Он мог неделями дома не появляться. — ответил он выпрямившись.

— А мама? — Элеонора протянула ему полотенце. Клим принялся вытирать руки задумчиво уставившись в сторону.

— Мама… неважно себя чувствовала. И мне приходилось заботиться о ней, и о себе. — Клим сказал долю правды, но делиться всем не спешил, ибо считал это неподходящим моментом. Да и пугать Элеонору совсем не хотелось.

— Ясно. — тихо произнесла, понимая, что лучше закрыть тему.

— У тебя были серьезные отношения? — прозвучал вопрос от Клима, который тоже желал перевести тему. Элеонора тяжело вздохнула.

— Я была замужем.

— Да ладно? И как там? — оживился Клим.

— Печально. Мы прожили в браке пять лет. Ещё учась в университете я выскочила за него замуж, практически не раздумывая…

— И? — ему очень хотелось услышать продолжение.

— А потом, он начал изменять. Всё банально. — она махнула рукой, не желая вдаваться в подробности.

— Но, почему?

— Что, почему? — она подняла на него глаза.

— Почему он тебе изменял? Ведь, ты настоящая красотка! Готовишь не очень, но думаю, твоя внешность уверено перекрывает этот маленький недостаток. — вроде и в шутку, и серьезно проговорил он, от чего Элеонора не смогла скрыть улыбки, а затем и тихого смеха. Перестав смеяться она покачала головой:

— Мне кажется, он устал. Мы никогда об этом не говорили, но потом, позже, я это поняла. — ей было сложно продолжать, но видя, как Клим внимательно её слушает и конечно, хочет услышать продолжение, она сглотнула образовавшийся ком в горле, и заговорила не вдаваясь в детали. — Он хотел детей, и я хотела. Но раз за разом у меня происходили внематочные беременности. И устав от этого стресса и беготни по больницам, он видимо, пытался отвлечься.

— Дерьмово… но, почему он думал о себе? Я не знаю всех этих нюансов, но думаю, тебе пришлось намного хреновей, чем ему… — Клим с сочувствием взглянул на неё. Элеонора пожала плечами, мысленно благодаря его за такие слова, которые в то время тоже крутились в её голове. — Я видел шрамы на твоём животе… это из-за тех случаев?

— Да. Беременности к сожалению, обнаруживались поздно, поэтому без операций не обошлось…

— Мне жаль. — тихо произнес он и, отошел в сторону давая Элеоноре возможность убрать со стола последствия их готовки. И пока она педантично приводила всё в прежний вид, Клим заговорил стоя у неё за спиной. — Я кстати очень люблю детей. И в будущем бы хотел минимум трех. — он пытался перевести разговор на другую ноту, но сам того не понимая, выбил весь воздух из легких девушки. Элеонора ощутила, как в груди запекло, а глаза заболели от образовавшихся в них слез. Ей повезло, что она стояла к нему спиной, иначе, без вопросов бы не обошлось. — Кстати, ты не поверишь. Я учился на историческом факультете, и хотел стать учителем истории. Меня привлекают гуманитарные науки. — тараторил Клим, пока Элеонора изо всех сил пыталась не разрыдаться. Все же взяв себя в руки, девушка обернулась к нему и, как можно спокойней проговорила:

— Ты меня удивил. Не представляю тебя учителем.

— Да, отец мне также говорил. Мне нравится история, и поэтому я поступил на этот факультет. Желание учить детей, пришло позже. Кто знает, может, я всё таки продолжу учебу… — задумчиво произнес он.