ДП отличалась от правящей ПРП либеральной идеологией, которую последняя отвергала, а также своим относительно более молодым составом. ДП пробудила энтузиазм значительной части среднего класса, не избалованной благами и щедротами от партии власти, которая стремилась расширить свое присутствие и в обществе, и в органах управления штата. Неверным было бы считать, что ДП представляла собой современную партию крупных городов в отличие от архаичной ПРП, сферой влияния которой была деревня. ДП также имела ряд оплотов в сельской местности, где она применяла те же коронелистские методы, что и ее противники.

Разделение на партийные кланы в штате Сан-Паулу способствовало ослаблению его присутствия на общенациональной политической арене, в отличие от Риу-Гранди-ду-Сул.

В начале 1929 г., на заключительном этапе относительно спокойного президентства Вашингтона Луиса, среди элит крупных штатов возник раскол, который привел к окончанию Первой республики.

Разногласия начались в тот момент, когда Вашингтон Луис неожиданно стал настаивать на кандидатуре паулистского кандидата на следующих президентских выборах. Более того, не ограничившись этим, он прямо указал на кандидатуру губернатора штата Сан-Паулу Жулиу Престиса. Подобное поведение Вашингтона Луиса толкнуло «минейрус» и «гаушус» к заключению договора, который до некоторой степени воспроизводил расстановку сил времен президентской кампании 1909–1910 гг.

В середине 1929 г. после многочисленных переговоров оппозиция (в лице «минейрус» и «гаушус») выдвинула кандидатуры Жетулиу Варгаса на пост президента и Жуан Пессоа — на пост вице-президента. Жуана Пессоа был племянником Эпитасиу Пессоа и губернатором штата Параиба[111]. Был сформирован Либеральный альянс, который и должен была вести президентскую кампанию. Жетулиу Варгас получил поддержку от паулистской ДП, а Жулиу Престис — от политического течения, отколовшегося от ПРМ.

Программа Либерального альянса отражала устремления тех региональных правящих группировок, которые не были связаны с кофейным производством и целью которых было воздействовать на средний класс. В программе говорилось о необходимости стимулировать национальное производство в целом, а не только кофейную отрасль, с позиций поддержания финансовой стабильности критиковались способы валоризации кофе, и именно в этом пункте предложения Либерального альянса не противоречили политике Вашингтона Луиса. В программе содержались некоторые меры по защите трудящихся. Но особый упор был сделан на защите индивидуальных свобод, требовании амнистии (в том числе для тенентистов) и политической реформы для обеспечения так называемой «электоральной истины»[112].

Несмотря на некоторые недомолвки и умолчания со стороны Жетулиу Варгаса, который на определенном этапе стремился к соглашению с президентом[113], президентская кампания набирала обороты. Молодежные «караваны»[114] Либерального альянса побывали во всех основных городах Северо-Востока. Самого же кандидата в президенты с энтузиазмом встречали на митингах в Рио-де-Жанейро и Сан-Паулу.

В октябре 1929 г., в самый разгар избирательной кампании, разразился мировой экономический кризис, поставивший кофейную отрасль в сложное положение. Постоянная защита кофейного бизнеса порождала у производителей кофе ожидания твердой прибыли, гарантированной государством. Вследствие этого в штате Сан-Паулу расширялись кофейные плантации, и многие брали займы под высокие проценты для выращивания кофе. Кризис же 1929 г. спровоцировал резкое падение мировых цен. Поскольку за этим последовало сокращение потребления кофе, стало невозможно компенсировать падение цен расширением объема продаж. Плантаторы, набравшие долги в расчете на будущие прибыли, оказались в безвыходном положении.

Наступило взаимное непонимание между производителями кофе и федеральным правительством. Первые требовали от Вашингтона Луиса противостоять кризису путем предоставления им новых финансовых ресурсов и введения моратория на их долги. Поглощенный реализацией плана поддержания стабильности обменного курса, что в результате оказалось напрасным, президент отказался выполнить эти требования. В штате Сан-Паулу поднялась волна недовольства. Однако разрыва между кофейными плантаторами и федеральным правительством не произошло. На результатах выборов кризис почти не отразился. Хотя ДП и стала частью Либерального альянса, это не означало, что победа оппозиции могла бы привести к большему учету интересов кофейного сектора.

1 марта 1930 г. на выборах победил Жулиу Престис. Либеральный альянс, на словах осуждая использование им властного административного ресурса, на деле и сам его использовал. «Электоральные машины» штамповали голоса во всех штатах, включая Риу-Гранди-ду-Сул, где предполагалось, что Жетулиу Варгас одержал победу 298 627 голосами против 982.

Результат выборов не был одобрен молодыми представителями оппозиции. Они избрали путь, которому практически в одиночку прошли тенентисты. Хотя движение тенентистов и потерпело поражение, оно продолжало оставаться важной силой ввиду как военного опыта своих участников, так и авторитета, который оно снискало внутри армии. Теперь создались условия для сближения молодых политиков и мятежных военных, и, несмотря на некоторые взаимные ограничители, оно состоялось.

Единственным серьезным исключением стал Луис Карлос Престес. В мае 1930 г. Престес, наиболее уважаемая фигура тенентистского движения, выступил с манифестом, в котором провозглашал себя революционным социалистом и осуждал оказание поддержки «оппозиционным» олигархиям. По его мнению, противоборствовавшие силы были не более чем игрушкой в более масштабной битве между британским и американским империализмом за контроль над Латинской Америкой.

После встречи Престеса во время его изгнания в Боливии с одним из основателей БКП Астрожилду Перейрой он попал под влияние коммунистов. Это влияние росло через чтение литературы и контакты с коммунистическими лидерами Аргентины и Уругвая. Однако Престес не сразу вступил в БКП. С небольшой группой соратников он основал Лигу революционного действия (Liga da Ação Revolucionaria). На протяжении нескольких лет БКП осуждала «персонализм Престеса» — до тех пор, пока в 1934 г. он не вступил в эту партию по распоряжению из Москвы.

В середине 1930 г. подготовка революционного заговора шла плохо. Она обрела второе дыхание в связи с совершенно неожиданным событием. 26 июля Жуан Дантас — один из политических противников Жуана Пессоа — убил последнего в кондитерской в Ресифе. В этом преступлении переплелись и частные, и государственные интересы. Акцент в тот момент был сделан на государственных мотивах, поскольку афиширование частных мотивов произошедшего нанесло бы ущерб образу Пессоа как мученика революции. Смерть Пессоа имела большой резонанс и была использована в политических интересах. На похоронах Пессоа в столице страны, куда было доставлено его тело, присутствовало множество людей. Это стало подарком для оппозиционеров, которые получили в свои руки серьезное оружие: с этого момента им стало легче разворачивать революционную деятельность.

Важным обстоятельством стали и выигрышные перестановки внутри армии: так, общее командование вооруженным движением оказалось в руках человека, который считался представителем высшего эшелона руководства вооруженных сил. Это был Гоис Монтейру (тогда он находился в звании подполковника). Он родился в штате Алагоас, но его карьера была связана со штатом Риу-Гранди-ду-Сул. Еще с 1906 г., в бытность свою слушателем Военной школы, Гоис Монтейру был знаком с Жетулиу Варгасом и с другими политиками Риу-Гранди-ду-Сул; с ними вместе он участвовал в перипетиях внутренней борьбы в этом штате. В 1920-е гг. он не был революционером, а напротив, сражался против «колонны Престеса» в северо-восточных штатах.