Фьёльнир тут же повернул руль и «Орка» вильнула влево. Несколько мощных ударов веслами и Фьёльнир отдал команду весла убрать. Накопленной инерции нам хватило, чтобы мощный дубовый нос «Орки» с треском и грохотом вломился в борт вражеского корабля. Удар конечно пришелся по касательной, но этого хватило, чтобы десяток моих воинов во главе со мной одним махом перелетел на вражеский корабль.

Его движение сразу замедлилось. Фьёльнир еще довернул «Орку» и она, ломая оставшиеся у врага весла пошла параллельно его борту. Мои воины как горох посыпались на его палубу. Мою спину надежно прикрывал Бреки. Мы с ним пробивались на нос, где в окружении своих хускарлов стоял Тормод. Наверное, надеялся, что пока мы доберемся до него, то устанем.

Я принял на щит, удар топора. Он завяз в досках щита, грудь врага открылась и я не медля ни секунды вонзил в нее клинок «Пронзателя сердец». Может в сердце и не попал, но враг выпустил из рук топор и схватившись на грудь упал вниз. Из-под ладоней, которыми он зажимал края раны выплескивалась густая кровь.

- Не жилец, мимоходом подумал я, перешагивая через него и одним могучим ударом рассекая мышцы, кости и позвоночник, врага, который стоя ко мне спиной уже заносил секиру над моим воином.

- Не так быстро, - я отпихнул его ногой и продолжил движение.

В щит вонзилась стрела и я поискал глазами лучника. Он протянул недолго, над ухом просвистел нож и вонзился в горло лучника. За спиной довольно хекнул Бреки.

Мы с ним дошли до носа. Хускарлов у Тормода поубавилось. Теперь перед ним стояло только двое воинов, да и те уже были покрыты кровью как чужой, так и своей, сочившейся из многочисленных ран. Я с горечью заметил, что среди бездыханных тел есть и воины в цветах Айсборга.

Надо заканчивать этот бой. Я поудобнее перехватил щит, который зиял трещинами и дырами и топорщился обломками дерева. Сделал шаг вперед. Хускарлы Тормода попытались ударить одновременно. Удар первого я принял на щит, который не выдержал и развалился. У меня в руках осталась только ручка. Удар второго перехватил Бреки. Раздался чавкающий звук, а потом глухой удар об доски палубы. Хускарл Тормода удивленно уставился на обрубок своей руки. Бреки не дал ему времени насладится этим зрелищем и возвратным движением попахал его снизу доверху. Хускарл свалился за борт, но не пошел на дно. Помешали кишки, вывалившиеся из распоротого брюха и зацепившиеся за обломок весла.

В это время я разобрался со вторым хускарлом, который отвлекся на страшную гибель товарища. Выпад «Пронзателем сердец» и в горле первого хускарла появляется дополнительная улыбка. Выдергиваю меч, и он кулем валится под ноги Тормоду.

Надо отдать ему должное, на его лице не дрогнул ни один мускул. Он молча указал на меня мечом и поднял щит. Мой щит приказал долго жить, поэтому достаю из ножен сакс. Не сильно люблю сражаться обоими руками, но кто бы сейчас интересовался моими предпочтениями.

Поединок вождей. Танец суровой смерти. О таких потом в кабаках поют саги скальды. Что самое смешное сам поединок может длиться несколько ударов сердца, а поэму скальд растянет на пару часов. Вот она великая сил искусства.

Тормод не стал ждать пока я подойду и сделав шаг мне навстречу атаковал. Моя левая рука по привычке дернулась вверх, чтобы принять удар на щит. Только в самый последний момент я смог отклониться и увернуться от его удара.

Отсутствие у меня щита сыграло злую шутку и с Тормодом. Его меч не встретил сопротивления и потянул его за собой. Он сделал пол шага вперед пытаясь сохранить равновесие, но нога поехала на кровавой луже. Он провалился вперед и напоролся на мой клинок.

Вот и все. Он выпустил щит и меч, схватился за живот и упал на палубу, скрючившись как младенец в утробе матери. Я опустил руки и огляделся. На обоих кораблях радовались мои воины. Только на моем корабле не было навалено вперемешку поверженных воинов. Я уселся на носовое сиденье. Подошел Хвидульф.

- Наши потери? – хрипло спросил я. Тут мне в руку дали мех с водой. Я не стал дожидаться ответа моего знаменосца и жадно приник к прохладной влага. Хвидульф подождал пока я напьюсь. Когда я убрал мех от лица он заговорил.

- Убито восемь воинов у нас и двадцать пять у врага, не считая тех, которые утонули, - начал доклад он, - раненых почти два десятка.

- Плохо, - тихо проговорил я, - вот чего этому Тормоду на месте не сиделось? Проверьте он там еще жив?

- Жив, - откликнулся Бреки.

Я поднялся, чтобы подойти к крючившемуся Тормоду, но меня отвлек Альвгейр. Он призывно махал стоя возле мачты вражеского корабля. Я направился к нему. Когда я прорубался к носу как-то шел на автомате и ни разу не посмотрел куда я там наступаю. Теперь я с трудом находил место, чтобы поставить ногу.

Возле мачты в объятиях с врагом лежал тэн Снорри. В бою противников не выбирают. Тэну Снорри не повезло. Ему достался бугай на голову выше его. Тэн его достал мечом, но здоровья бугаю хватило, чтобы схватить тэна за горло и не выпустить. Смерть в бою, как тэн и хотел. Значит этот корабль станет его огненной могилой. Я повернулся назад. Надо все-таки спросить Тормода какая муха его укусила. Вроде я ему дорогу нигде не переходил.

Тормод был все еще жив. Хрипел, пускал кровавые пузыри, но изо всех сил цеплялся за жизнь. Я наклонился к нему.

- Скажи Тормод зачем вы на нас напали? – спросил я его.

- А ты дашь мне огненное погребение? – спросил он, - я хочу уйти как подобает воину в чертоги Отца Битв.

- Я подумаю, если ты ответишь на мой вопрос, - сказал я.

- Мне понравился твой корабль, - ответил Тормод. На его перепачканных кровью губах появилась кривая ухмылка.

- Ответ неверный, - сказал я и наклонился еще ближе к нему.

- Я не дам тебе огненного погребения, - прошептал я ему, - я отрублю тебе голову, свяжу твое тело и выброшу за борт. Голову выброшу на земле в какую-нибудь пещеру. Твой дух будет вечно скитаться и никогда не сможет переродиться, чтобы отомстить.

Когда я поднял голову Тормод уже умер. В его остекленевших синих глазах плескался ужас. А вот не надо со мной по-плохому. Я взял у Бреки секиру и одним ударом отделил голову Тормода от его тела.

- Свяжите его и выбросьте за борт, - приказал я, - голову сложить в бочонок и засыпать солью. Альвгейр я думаю в ближайшее время снова отправится в долину Великанов, вот там, где-нибудь этот бочонок и выбросит. Этот корабль станет огненной могилой тэну Снорри и нашим воинам. Вражеским бойцам отрубить головы и связать руки, чтобы в чертогах Отца Битв они не пировали, а прислуживали за столами.

Отдав все распоряжения, я отправился на «Орку».

Тэна Снорри омыли морской водой и усадили на носовую скамью. К правой ладони привязали меч, к левой руке щит. Наших воинов усадили на весла и на место кормчего. Вражеских воинов свалили в кучу в проход между скамьями. Их избавили от всего оружия. Будущим треллям оружие не положено. Все оружие сложили на носу у ног тэна Снорри. Все залили маслом и пивом, чтобы горело, так горело. Обрубили веревки и «Орка» отошла от обреченного стать могилой корабля.

Альвгейр встал на носовую скамью и пустил огненную стрелу. Она пролетела по параболе и вонзилась в палубу, скрытую от нас высоким бортом. Пару мгновений над местом падения поднимался только тоненький дымок, а потом мгновенно полыхнуло до верхушек мачт.

Воины Айсборга сидели и смотрели молча на удаляющийся за кормой полыхающий корабль. Как военный вождь и глава клана я сделал все, чтобы погибшие отправились в чертоги Отца битв. Все это видели. Естественно, что по возвращении я выслушаю много упреков, что, сохранив большинство воинов именно их отца, брата, сына я не уберег. К сожалению, такова доля всех полководцев. Только кто-то отгораживается от людского горя, а кто-то готов его разделять. Возможно когда-нибудь потом и моя душа покроется коркой, от которой будут отскакивать людские горести, но пока я заранее страшился возвращения.

А возвращаться надо было быстрее, раненые не могут ждать пока хёвдинг терзается в сомнениях. Ветер переменился и удачно для нас задул с юга. Фьёльнир скомандовал спустить парус. Серо-белое полотнище с контуром медведя вставшего на задние лапы выгнулось дугой поймав попутный ветер. Снасти заскрипели. Фьёльнир скомандовал убрать весла. «Орка» понеслась над волнами со скоростью кита-убийцы, в честь которого она была названа. Ладно преувеличиваю, чуть медленнее, но все равно быстрее многих кораблей на севере.