— Аарон, что происходит?

— Мы должны кое с кем встретиться, — рассеянно отвечает клирик, от той близости между нами не осталось и следа. Он полностью увлечён местными пейзажами.

— С кем? — не сдаюсь я.

— С другом, — лицо Аарона Хоудона вновь стало каменной маской — не прочесть ничего.

Я больше не задаю вопросов. Понимаю, что он всё равно не ответит. Я просто жду, когда хоть что-нибудь станет понятнее.

Понятнее становится не так уж и скоро. Я успеваю извести себя и успокоиться к тому моменту, как Аарон, увидев что-то одному ему понятное на горизонте, дважды стучит в крышу мобиля. Тот останавливается незамедлительно, и глава энтелонской церкви, бросив мне коротко: «Можешь размять ноги», быстро покидает карету.

Опасливо выбираюсь наружу и вижу, как наш извозчик, пряча в карман явно под завязку наполненный деньгами мешок, резво спешит обратно к городу. А пресвятой отец стоит на краю дороги и неотрывно смотрит на узкую лесополосу, разделяющую два огромных поля.

Он кого-то ждёт. Это очевидно. И я понятия не имею, что принесёт мне эта встреча.

— Аарон!.. — успеваю позвать я, прежде чем вижу, как от одного из деревьев отделяется хрупкая фигура, завёрнутая во всё чёрное.

С такого расстояния я не вижу почти ничего, но, с каждым шагом фигуры мне становится всё страшнее и страшнее.

— Аарон, — я забываю обо всех запретах, подхожу ближе к нему, дёргаю за рукав. — Аарон, кто это?

Фигура всё ближе, и я вижу, что она одета в плащ, с глубоким капюшоном. Она низкого роста и не отличается шириной плеч, поэтому я понимаю, что перед нами женщина.

— Аарон…

— Тебе нечего бояться, Криста, — бросает он через плечо, на миг встречаясь со мной взглядами. — Это друг.

Я вновь перевожу взгляд на «друга» и вдруг осознаю, что так плавно живой человек двигаться не может. Осознание бьёт меня под дых, и я, пытаясь удержаться на ногах, хватаюсь за ладонь главы энтелонской церкви.

— Аарон, — мой голос дрожит, ведь если чего-то и нужно бояться, то вот этого. — Это Тень?

— Да.

Он коротко сжимает мои пальцы и, вырвав руку, направляется навстречу тени.

— Её зовут Эстер, — бросает он через плечо.

Я не верю своим ушам. Эстер? Она не Эстер! Она ТЕНЬ! Она слуга Темнейшего, а вы, пресвятой отец, как вы сами говорили, служите несколько другим силам.

«Ты не в себе, демонов сумасшедший!» — хочется выкрикнуть мне, но я молча стою и смотрю, как он преодолевает последние шаги и порывисто заключает в объятиях хрупкую фигуру Тени.

Тиарго

— Оли, ты просто волшебница, — я плюхаюсь на высокий стул перед женщиной, весело ей подмигиваю. — На такую удачу я и не рассчитывал.

Сначала, конечно, всё моё нутро противилось тому, чтобы довериться дяде Эспену, но после недолгих обсуждений и, как всегда, крепкой аргументации со стороны бывшего главы энтелонской церкви, я согласился с тем, что сейчас не время обижаться, сейчас время действовать. И в том, что я придумал, лучшего помощника, чем Эспен Агвид, не найти.

— Это не моя заслуга, — сквозь зубы отвечает Олента, но, бросив на меня раздражённый взгляд, за которым я легко могу разглядеть беспокойство, приближается и понижает голос. — Он сам пришёл. Сказал, что знаком с тобой, и случайно услышал, что тебе нужна помощь. Может, и так, Тиарго, но только, знаешь, те, кого я просила о помощи, не из болтливых. У Эспена Агвида слишком длинные уши, если он что-то услышал случайно.

— Оли, я знаю, с кем связываюсь, — мне нравится, что она беспокоится обо мне, но сейчас лучше её успокоить. — И, поверь, я не подпущу его ближе, чем это необходимо.

— Да как же ты не поймёшь, дурачок, что ты уже подпустил его к себе, — она смотрит на меня со смесью жалости и обречённости, и от этого взгляда в мою душу таки заползает червь сомнения.

— Оли…

— Что он попросил взамен? — перебивает она. — Дай угадаю. Тебе нужно потопить корабль под названием Аарон Хоудон?

Она слишком проницательна, и порой меня это раздражает.

— Слушай, пресвятой мешает всем, — пытаюсь объяснить я. — Это на благо короны и прочего дерьма.

— Господи, какой же ты идиот! — Олента закатывает глаза. — То есть, ты пообещал ему влезть в дворцовые интриги, грязнее которых не видывали самые тёмные подворотни Энтелона, из-за бабы⁈

— Ты не веришь в Господа, — напоминаю я.

— Заткнись!

Она снова злится. И это плохо, ведь я не успел сказать ей самого главного. Шансы на то, что она согласится, пребывая в таком состоянии, равны нулю. С другой стороны, в душе я понимаю, что в каком бы настроении она ни была, она всё равно наверняка ответила бы отказом. Поэтому нужно просто не оставить ей возможности выбора.

— Олента, ты, как всегда, прекрасна! — за своими мыслями я не слышу, как рядом появляется Дэрги.

— Жаль, твой друг этого не замечает, — полусерьезно-полушутливо отвечает ему хозяйка этого злачного места.

— О, богиня, разве может быть этот слепец мне другом после такого? — Дэрги даже не смотрит в мою сторону.

— Боюсь, этот слепец и мне другом быть после такого не может, — лукаво отвечает женщина, поглядывая на меня.

Я фыркаю, но сразу же хмурюсь. Не знаю, как, но я вдруг отчётливо понимаю, что она не шутит. И также отчётливо я понимаю ещё одну вещь. Отпустить её я не могу.

Словно впервые смотрю на чёрные ресницы, которые отбрасывают тени на высокие скулы, на тёмные, блестящие, словно драгоценные камни, глаза, на крупные чёрные кудри, которые она то и дело отбрасывает на спину. Шикарная. И Дэрги видит это. Он следит за каждым её движением, за каждой улыбкой, и то, что мелькает на дне его светлых глаз, пугает меня. Если я прав, белобрысый никуда не поедет со мной. Останется здесь смотреть на эту женщину за барной стойкой. И пройдёт совсем немного времени, прежде чем она забудет обо мне и пустит его в комнату под крышей, а может, и в своё сердце.

В голове всплывает яркий сюжет из наших с Олентой ночей в той самой комнате, только теперь вместо меня её держит в руках Дэрги. Бурное воображение рисует всё так живо, что меня передёргивает. Э нет! Ещё одного близкого человека я не упущу. Да и друг мне нелишний. Тем более в моей рискованной кампании.

— Скажи, неземная женщина, разве нужен тебе друг, который не обращает на тебя внимания? — тем временем свистит в уши белобрысый.

— Неземная женщина уже не уверена, что ей вообще нужен какой-нибудь друг, — Олента наливает нам обоим своё самое лучшее пойло, и это немного охлаждает мою радость от её ответа.

— Олента, душа моя, — Дэрги выдаёт свою лучшую улыбку, и я разочарованно отмечаю, что шрам, который я ему оставил, отвратительно украшает этого прохвоста. — Даже самая неприятная… дружба забывается, когда рядом надёжный человек.

— Дэрги, — не выдерживаю я. — Ты не залезешь ей под юбки, можешь не стараться.

— Не тебе решать, кому лазать под мои юбки, Тиарго, — гневно сверкает взглядом Олента. — И, видит Темнейший, стоило не пускать тебя под них без твоих демоновых стараний!

Она со стуком ставит перед нами бутыль с огненным питьём и удаляется со своего рабочего места, хлопнув дверью подсобки. Хм… С ней явно что-то не так в последнее время. Она абсолютно перестала понимать шутки, перестала быть лёгкой. С ней я никогда не думал, что могу сказать, а что нет, и теперь своим поведением она вынуждает это делать.

— Скажи, Лис, когда ты успел стать таким придурком? — Дэрги задумчиво смотрит в свой стакан, словно он способен открыть ему все тайны бытия.

— Я всегда им был, — честно отвечаю я и опрокидываю в себя пьянящую жидкость.

— Да… И что в тебе только бабы находят?

«То, чего я сам в себе не нахожу», — думаю я, но отвечаю в своём стиле:

— А они только придурков и ищут. Не знал?

Он качает головой, и мне хочется ему вмазать. Осуждает, смотри-ка. Уж не ему меня учить. Сам, что ли, пай-мальчик? Тьфу!

Злость уже привычной волной поднимается с центра груди, и вместе с ней поднимаюсь и я. Дэрги мне нужен. Одному мой путь не осилить. Поэтому сейчас лучше уйти, что я и спешу сделать.