— Вы в порядке? — мой друг (или уже нет?) смотрит на главу энтелонской церкви так, словно ему хочется ударить священника прямо в аристократический нос.

Я закатываю глаза. Если злится, значит, всё с ним нормально.

— В полном, — Тиарго поднимается, смотрит на грудь. Ему больно? — Что это было?

— Тени, — отвечает пресвятой так, будто бы это должно всё объяснить. — Что-то привлекло их в городе. Думаю, это ещё один повод поехать со мной. Так… безопаснее для вас.

Последние слова он говорит мне, и я киваю, стараясь держаться подальше от него, чтобы не терять возможность хоть к какому-то анализу. Он, конечно же, следил за мной, и, если бы его не оказалось сейчас рядом, одному Господу известно, что бы с нами было.

— Тени уже давно не заходят на территорию Энтелона, — даже боковым зрением вижу, что Тиагро смотрит только на меня.

— Не заходили, очевидно, — замечает Аарон Хоудон.

— Ваши инквизиторы плохо работают!

— Хватит! — говорю я, пока этот идиот со злости не наболтал себе на срок.

— Я обязательно передам моим инквизиторам вашу оценку их работы, — холодный голос остужает и ночной воздух вокруг нас.

— Они за ней приходили? — не успокаивается мой бывший друг. — Не зря же ты её выбрал. Ты же врёшь ей!

— Тиарго, прекрати, — в ужасе дёргаюсь к нему, чтобы физически заткнуть рот этому идиоту.

— Даже если так… Ваши энергии только что были тесно переплетены, это вижу даже я, — в его голосе звенящая пустота, но почему-то я уверена, что за ней последует всесжигающая ярость. — Тени могли не понять разницы между вами.

— То есть, вы за ней следили? — доходит наконец до Тиарго.

— А мне стоило оставить её один на один?.. — терпение Аарона, по всему, тоже не безгранично.

— Темнейший! Прекратите вы, в конце концов, или нет⁈ — не выдерживаю я. Теперь поворачиваюсь к Хоудону, потому что я уже чувствую, сейчас гораздо опаснее он.

— Крис…

— Пресвятой Аарон, — я перебиваю рыжего, заглядываю в лицо клирика. — Я готова.

Но глава энтелонской церкви словно не слышит меня. Он смотрит на Тиарго, и отчего-то я уверена, что мой друг никогда не был так близок к смерти, как сейчас.

— Аарон? — я дотрагиваюсь до предплечья мужчины, в надежде обратить на себя его внимание. — Пойдёмте, пожалуйста. Я очень устала.

Чувствую, как его каменные мышцы медленно, словно нехотя расслабляются под моими пальцами. На Тиарго стараюсь не смотреть.

— Вы простились со всеми, с кем желали? — Хоудон сама любезность.

— Нет! — Тиарго уже не может остановиться. — Ты же сам сказал, сволочь, что у нас энергии теснее некуда. Видел? Она моя теперь! А ты можешь и дальше подглядывать из темноты…

Священник вновь переводит на сумасшедшего свой жуткий взгляд, но я не даю ему додумать написанную на лице мысль об убийстве одного идиота.

— Да, я простилась, — мой голос даже не дрогнул, но рука скользит выше к его плечу. Пытаюсь хоть как-то успокоить мужчину своим нелепым прикосновением. — Я умоляю вас, пойдёмте!

— С каких это пор ты такая спокойная, крошка? — самое мерзкое в Тиарго вот это — неумение с достоинством принять ситуацию.

— Аарон, я прошу тебя, — я становлюсь на носочки и заглядываю в глаза одному из самых могущественных мужчин Федерации. — Давай просто уйдём.

— Раз ты всё решила, тогда мы вынуждены откланяться, — я вижу, каких титанических усилий воли ему стоит сдержаться. — Прощайте, Тиарго.

Мы поворачиваемся и идём вниз по улице, туда, где стоит мобиль Аарона Хоудона. Больше всего я боюсь обернуться. Мне кажется, если я увижу его вновь, то никуда не уеду. Просто не смогу. Так и останусь с ним этих улицах. Хочу ли я этого? Нет. Точно нет.

— Крис! — кричит вслед Тиарго, и в его голосе столько отчаянья, что внутри всё заледеневает.

Я цепляюсь за локоть Аарона, как за спасательный круг, который может меня удержать сейчас от падения в прошлую жизнь. И я не собираюсь отпускать его.

— Его жизнь — это мой тебе подарок, — тихо произносит пресвятой отец. — Но не думай, что я щедр на подобные дары.

— Спасибо, — абсолютно искренне говорю я. — Мы уедем, и больше тебе не придётся делать мне такие подарки.

В мобиле мы едем молча. Молча выходим из него рядом с роскошным домом. Аарон отпускает механическую карету, поднимается по высоким ступеням и открывает массивную дверь. Жестом приглашает меня пройти во внутрь.

Я боюсь. Боюсь его так, как не боялась даже шайку головорезов, положивших на меня глаз пару лет назад. Но всё равно прохожу в просторный тёмный холл. Глава энтелонской церкви заходит следом и щёлкает в воздухе пальцами. Будто бы по волшебству все лампы в холле, а, может, и во всём доме, загораются ярким и тёплым жёлтым светом. Оглядываюсь и не могу сдержать восторга.

— Как это?..

— Небольшие привилегии должности, — отвечает Аарон.

— Это прекрасно! — я разглядываю восхитительную люстру, раскинувшую свои хрустальные дождинки почти по всему потолку. — Я никогда такого не видела!

— Располагайся, — бросает через плечо пресвятой, ныряя в ближайшую арку. — Чувствуй себя как дома.

Я прохожу вдоль ряда картин, висящих на стенах. Они слишком обычные для таких богатых домов, чтобы по ним можно было хоть что-то понять о хозяине. Многочисленные пейзажи Энтелона и религиозные сюжеты чередуются одни с другими. Красиво, но не более. Я лениво перехожу от одного изображения к другому, пока не достигаю последнего, располагающегося в самом дальнем углу холла. Не знаю точно, чем, но она меня поражает. Я рассматриваю разбитые витражные стёкла, облупившуюся краску, покосившийся крест и не могу избавиться от мысли, что где-то уже видела это.

— Это твой дом? — не оборачиваясь кричу и надеюсь, что Аарон ушёл не так уж далеко и расслышит мой вопрос.

— Да.

Подпрыгиваю от неожиданности, потому что его голос звучит прямо позади меня. Как он подошёл так тихо? Даже Тиарго не удавалось подкрасться ко мне!

— Темнейший! — оборачиваюсь я. — Ты напугал меня!

— Я служу несколько другим силам.

Пресвятой Аарон успел переодеться и теперь совсем походит на холеного и уверенного в своём превосходстве аристократа. Красивый. Неприлично красивый для мужчины. Некстати перед глазами возникла ухмыляющаяся физиономия Тиарго. То, что с нами произошло сегодня… Слишком спутало карты. И я не о Тенях и всей этой мистической ерунде, которая с ними связана.

— Ты его любишь? — вопрос главы церкви ставит меня в тупик.

— Я не думаю, что для нашего с тобой дела это имеет хотя бы какое-то значение, — не сразу нахожу что ответить.

— Ну почему же… — Аарон разворачивается, направляется вглубь дома. Мне приходится идти за ним, чтобы слышать, что он говорит. — Любовь — довольно странная и непредсказуемая штука. Мне удобнее было бы иметь в виду, можешь ли ты вдруг заскучать по… столице и сорваться с намеченного пути обратно.

— Я не заскучаю, — упрямо говорю я. — Не по столице, не по Тиарго.

Криста

Священник смотрит на меня долгим пронзительным взглядом. А потом указывает на роскошный диван.

— Присаживайся. Выпьешь?

— Я думала, тебе нельзя, — не знаю, что он решил для себя, но такие смены вектора диалога меня несколько напрягают.

— Разве я спросил тебя о себе?

— То есть, ты предлагаешь мне пить в одиночестве?

— Что именно беспокоит тебя в одиночестве? — его лукавый взгляд не задерживается на мне подолгу, но от этого я испытываю ещё больший дискомфорт.

— То, что в нём пьют лишь алкоголики, — пожимаю плечами я.

— И короли, — вижу, как по губам Аарона скользит лёгкая улыбка.

— С королями я не знакома.

— Поверь, ты ничего не потеряла, — он достаёт из обширного бара пузатую бутылку и два высоких бокала.

Я зачарованно наблюдаю, как скользят по толстому стеклу длинные пальцы, как обрисовываются белым на костяшках застарелые шрамы, когда пресвятой отец обхватывает широкой ладонью бокал. Конечно, по тому, как он уделал Тиарго, было понятно, что Аарон не сидел дома в аристократическом уюте, но всё равно заворожённо смотрю на эти шрамы.