На такое неудачное совпадения я никак не рассчитывала. В нашу последнюю встречу Ками выглядела такой умиротворенной, такой счастливой, когда упоминала о муже. Да, сейчас я сердилась на нее за умалчивание о визитах ко двору, но вовсе не собиралась разрушать хрупкое семейное счастье единственной подруги.

— Откуда именно отравляется корабль? Мы должны срочно отправить туда письмо.

— Вообще-то из Хоуфен, в одну сторону не меньше дня по суше, речные баржи отправляются только утром, сегодняшнюю мы уже пропустили, — не понял Карл. — А зачем?

— Демоны! — я вскочила на ноги, судорожно пытаясь сообразить, как удержать ускользающую возможность уберечь семью Ками от опасности. — Затем, что Людвигу нельзя уезжать: корабли не пройдут проливы.

— Почему? Зимние шторма уже окончились, лед сошел, — нахмурился Карл. — Или есть что-то, о чем я не знаю?

— Д-да, — я скривилась и потерла переносицу. Пульс отдавался в голове глухими ударами. — Помнишь, я упоминала, что решу вопрос с охотой на контрабандистов? Так вот, решение заденет и торговую гильдию тоже.

— Заденет, значит, — медленно и как-то очень задумчиво повторил Карл. — Исправь меня, если я ошибаюсь, но ты приказала перекрыть не только поставки с юга, а и вообще все поставки? — уточнил он и, не дождавшись опровержения, чуть за голову не схватился: — С ума сойти! Чем ты вообще думала, Вики?

На его лице застыла смесь удивления, недоверия и гнева. Я упрямо вздернула подбородок, стараясь игнорировать остро кольнувшее чувство вины:

— Мне это нравится не больше, чем тебе, но это вынужденная мера. И временная к тому же.

— Ты понимаешь, что поставила под удар не Фердинанда, а Лидор и всех его жителей? Про Ками я вообще промолчу.

— Вот поэтому вместо того, чтобы напоминать мне о цене ставок, лучше найди перо и бумагу. Чем скорее мы отправим письмо, тем лучше.

Он отрицательно качнул головой:

— Корабль отплывет раньше, чем даже королевский гонец мог бы добраться до порта. А ни у тебя, ни у меня нет больше доступа к королевской почте. Мы просто не успеем, Вики.

Я досадливо прикусила губы. Плохо, очень плохо. Послать кого-то следом? Думаю, легкое парусное суденышко могло бы догнать тяжелые и не самые быстроходные корабли гильдии. Но как найти в море именно тот, где находился Людвиг, как заставить охрану подпустить непонятных посланцев к груженым до предела судам, как в конце концов уговорить Людвига сойти на берег и при этом не заставить остальных насторожиться? Малейшая утечка информации приведет к слишком большому числу вопросов. Дрянная ситуация, как ни крути. Разве что попробовать перехватить мужа Ками до входа в проливы. Ведь будут же корабли заходить в порты за пресной водой? Вряд ли Карл знал, где это произойдет, зато военные из сопровождения — наверняка, и они, возможно, могли бы передать послание быстрее, чем мы двое. Если только адмирал согласится на это.

— Мне надо переговорить с одним человеком, возможно, он поможет.

— Кто именно?

— Прости, Карл, — я отвернулась, не выдержав его прямой взгляд. — Ты не должен знать. Если все пойдет не по плану, я не хочу, чтобы ты пострадал.

— Вики, — он подошел ко мне, взял мои руки в свои, нежно поцеловал кончики пальцев, однако взгляд остался таким же, как и был: тревожным и испытывающим. — Я уже по уши в заговоре и ради тебя пойду до конца, каким бы он ни был. Сомнения и недоверие разорвут нас в клочья вернее королевских псов. И все-таки речь не о тебе, не обо мне и даже не о Камилле, хотя она-то точно не заслужила такого отношения. Просто есть черта, которую мы не должны переступать, иначе потеряем право считать свои поступки справедливыми и честными. Я прошу тебя позаботиться не о Людвиге, а обо всех нас. Отзови людей.

Я высвободилась медленно и неохотно, отлично понимая, что просто не смогу выполнить его просьбу. Раньше обращаться к адмиралу было опасно, сейчас же явиться с требованием отменить приказ — просто невозможно. Он не послушает, потому что я — рискованное, но все-таки выгодное вложение, правда ровно до тех пор, пока не мешаюсь под ногами. Для него я средство достижения собственной цели. К сожалению, как и он для меня.

Карл, уловив за молчанием нешуточную внутреннюю борьбу, приобнял меня за плечи, прижал к себе. Нежно провел рукой по волосам, коснулся губами моего виска, затем — краешка глаза, щеки, едва ощутимо — губ.

— Прошу тебя, Сюзанна. Я знаю, как нелегко тебе дается эта борьба, как просто потеряться в стремлениях и обидах, как может разъедать невозможность исправить причиненное тебе зло. Но ты должна остаться выше этого. Ты была преданной дочерью, верной подругой, нежной возлюбленной. Внимательной к другим, подготовленной к правлению и. принятию непростых решений, справедливой и честной, хоть, временами, — в его голосе послышалась вымученная веселость, — колючей и заносчивой. Но ты знаешь, что правильно, а что нет.

— Не в этот раз, — выдохнула я едва слышно.

— Вики. — Он заставил меня поднять голову и всмотрелся в мои глаза. — Пообещай мне.

— Н-не могу, — я вывернулась из его объятий, зябко обхватила себя руками. — Всё слишком усложнилось за эти месяцы, Карл, пойми. Баланс уже нарушен, отступать поздно.

Он недоверчиво покачал головой, нахмурился:

— А ты действительно изменилась.

— Я не делаю ничего свыше необходимого, — бросила резко. — И пытаюсь спасти не только себя, но и тех, кто этого действительно заслуживает. В том числе, — я ткнула его пальцем в грудь, — тебя.

— Жертвуя безымянными людьми где-то там далеко?

— Так всё закончится в считанные недели, а не будет тянуться годами. И я никем не жертвую!

— Разве?

Он поджал губы, склонил голову на бок, рассматривая меня пытливо и настойчиво, как когда-то отец, поймавший дочь за недостойным жульничеством во время обучения. Краска стыда медленно, но верно коснулась щек, я не выдержала и отвернулась, чтобы через мгновение оказаться крепко прижатой спиной к его груди.

— Остановись, Вики, пока еще не поздно. Немного терпения — и ты получишь свое, обещаю. Веришь мне?

Вместо ответа я просто положила свою ладонь поверх его, позволяя Карлу самому решить, готов ли он смириться с молчанием. И вздрогнула, услышав настойчивый стук в дверь.

— Совсем забыл о заказе, — он отошел, подхватил с лавки свернутый плащ, вынул из кошеля несколько монет, бросил их на стол. — Этого хватит в любом случае. Пойдем, время уходит, надо найти перо и бумагу.

Он взял меня за руку, распахнул дверь, но тут же отлетел назад, отброшенной неведомой силой. Я испуганно зажала рот рукой и тоже попятилась.

— Так вот как ты собираешься «выйти из тени», — улыбнулся Макс, небрежно стряхивая с руки остаток сгустка магии. — В любопытной компании, как я посмотрю. Познакомишь?

Она выглядела по-настоящему напуганной. Отшатнулась, закрывая собой упавшего, но не догадавшись закричать или позвать на помощь. Глупо. В зале не менее двух десятков мужчин, много кто заглянул бы в каморку из чистого любопытства или в ожидании веселого мордобоя. Но Сюзанна упустила момент, позволив Максу закрыть за собой дверь и отрезать единственный путь отступления.

— Ну? — насмешливо поинтересовался Штрогге, отметив про себя, что сбитый с ног молодой человек поднялся с ловкостью неплохо тренированного бойца. Удар в солнечное сплетение, к тому же усиленный магией, — это не шутка. Раз вскочил так быстро, значит первую атаку пропустил от неожиданности, теперь будет аккуратнее. Не то, чтоб это давало сопернику существенные преимущества в противостоянии с линааром, но могло доставить последнему неприятности.

Которых Макс, разумеется, дожидаться не стал.

Оттолкнуть Сюзанну в сторону было делом одной секунды, уклониться от нацеленного в лицо удара и перехватить левой рукой чужое запястье — второй, коснуться виска человека — третьей.

Магия хлынула в чужой разум легко и непринужденно. Если раньше её приходилось концентрировать и направлять, то теперь Макс еле успел подхватить стремительные темные нити, не позволяя тем погрузиться в воспоминания слишком быстро и глубоко. Ему нужна информация и ответы на вопросы, а не еще один выжженный и потерявший самого себя безумец.