Часть теней обиженно рванулись из его хватки прочь. Одна развернулась, зашипела по-змеиному и обожгла руку человека хлестким ударом, но покорившись мысленному приказу, все-таки истаяла.

Картины недавнего прошлого рухнули на линаара, как весенний ливень, глаза невольной жертвы на мгновение наполнились тьмой и остекленели, а затем Макс резко прервал контакт. Тело под его рукой обмякло и мешком рухнуло на пол, но и самому Штрогге едва удалось устоять на ногах. Голову на мгновение стянуло раскаленным обручем, по спине вдоль позвоночника прокатилась огненная волна. А потом плечо словно копьем пронзили. Макс резко обернулся, забыв о противнике, и оторопело уставился на повисшую прямо в воздухе руну сдерживания.

Напитанная бледно-золотым светом, неровная, но достаточно узнаваемая, она застыла на высоте человеческого роста, подрагивая от напряжения. Сюзанна, подняв руку, стояла у противоположной стены каморки, на лице её читалась непередаваемая смесь страха, сосредоточенности и изумления:

— Оставь его, — приказала она глухо. — Немедленно.

Но Макс уже и так забыл о жертве и выпрямился в полный рост. Взмах его руки превратил светящийся символ в бесформенный дым, боль в плече бесследно пропала. А уже в следующее мгновении линаар оказался рядом с Сюзанной, и крепкие пальцы обхватили тонкую шею, угрожая лишить дыхания. Она испуганно пискнула, безуспешно пытаясь оттолкнуть его прочь, в распахнутых глазах волной взметнулась паника.

— Никогда. — Голос линаара звенел от напряжения. — Слышишь? Никогда не смей применять против меня свою магию, какой бы смешной и слабой она ни была. — Она ногтями вцепилась в его предплечье в инстинктивной попытке высвободиться, но линаар наоборот сжал пальцы сильнее. — Иначе я просто тебя убью, — пообещал он, сдерживая острое желание воплотить угрозу в жизнь здесь и сейчас. — Это понятно?

А потом резко отпустил, позволив сделать по-настоящему глубокий, хоть и судорожный вздох. Отвернулся, встал на одно колено около поверженного противника, приложил два пальца к его шее, проверил пульс, оттянул веки, рассматривая расширенные зрачки, тихонько выругался. Снова прикоснулся к виску, вытягивая остатки магии.

— Как, — Сюзанна закашлялась, но все-таки закончила фразу, — как ты нас нашел?

— Разумеется, следил, когда это удавалось. Ты же не думала, что будешь играть в двойную игру бесконечно? Сбегать без объяснений, прятаться по углам, просить время, чтобы побыть наедине с собственными мыслями, и тут же залезать в чужую постель, — бросил Штрогге через плечо, и лишь убедившись, что жертва понемногу приходит в нормальное состояние, поднялся. — У аристократов так принято или мне особенно повезло?

— Макс, это не…

— Неужели? — ощерился он. — А выглядело, как очень даже «да». Впрочем, мне плевать, чем ты это будешь оправдывать.

— Произошедшее — моя вина, — раздалось приглушенное позади. — Не её.

— Неужто? — вздернул бровь Штрогге, складывая руки на груди и в упор рассматривая противника.

— Да.

— Карл, не надо, — Сюзанна втиснулась между мужчинами, всё ещё бледная, но гораздо более собранная, чем минут назад. — Макс, знакомься: Карл Мейдлиг, старший секретарь отца, мой друг и человек, которого я ценю и люблю всей душой. Карл, думаю ты уже и так догадался: мэтр Максимилиан Штрогге, мой супруг и один из потомков Фазура. — Она неуверенно кашлянула. — Точнее, линаар, последний из тех, кто служит короне Лидора.

В комнате повисло гробовое молчание.

— Ценю и люблю, — Макс протянул эти слова медленно, как будто пробуя их на вкус. — Не повезло тебе, парень.

Сюзанна вспыхнула до корней волос, но глаза не опустила.

— И когда ты научилась создавать знаки? — поинтересовался Штрогге.

— Сейчас и научилась, — насупилась она. — Раньше не понимала, что вообще должна делать и чувствовать, но после работы с печатью, — она быстро оглянулась на Карла, очевидно поняв, что объяснять придется долго и обстоятельно, — в общем, как-то само собой получилось.

— Повтори.

— То есть дать тебе повод все-таки свернуть мне шею? — недоуменно переспросила она.

— Не на мне. Призови огонь.

Секунду она колебалась, потом быстро начертила в воздухе несколько линий, нахмурилась, глядя в пустоту. Раздраженно фыркнула, закрыла глаза, застыла так на минуту, но в конце концов разочарованно покачала головой:

— Не выходит.

— Я так и думал, — хмыкнул Штрогге. — Случайная активация. Ты это не контролируешь, нужен мощный стимул.

— Какой?

— Яркая эмоция, пробуждающая природный инстинкт. Например, страх смерти.

Он сел на свободную лавку, как ни в чем ни бывало вытянул ноги и положил локти на стол. Кивнул на место напротив. Сюзанна послушно села, но Карл, хоть и выглядел слегка помятым, остался стоять, положив руку ей на плечо. Похоже, что новость о знакомстве с живым линааром не оказалась для него такой уж неожиданной. «Догадывался, — внезапно понял Макс, вылавливая в хаосе считанных мыслей обрывки пусть и сумбурных, но довольно близких к истине, версий. — Умный. Что ж, так даже проще».

— Знаете, у меня ведь есть вполне законное право и масса возможностей усложнить жизнь вам обоим. Особенно после тех трогательных воспоминаний, которыми любезно поделился Карл, — произнес он наконец.

Они переглянулись, Сюзанна прикусила губы, Карл отозвался коротко и холодно:

— Вы же не думали, что у такой женщины не будет прошлого и за нее не придется бороться?

— С учетом того, как часто это прошлое давало о себе знать в последние полгода? Нет, не думал.

Карл проглотил оскорбление молча. Макс, внимательно наблюдавший за его реакцией, одобрительно усмехнулся.

— Повторю для непонятливых. Мне плевать на ваши оправдания, причины и надежды ровно до тех пор, пока они не мешают моим собственным планам. А вот на опасные недоговорки, дорогая Сюзанна, совсем не плевать. Ты хоть в курсе, что за этими стенами, — он неопределенно кивнул головой в сторону, где располагался выход из трактира, — дежурила в ожидании приказа пара очень сомнительных личностей. Правда, — он играючи пропустил между пальцами несколько полупрозрачных язычков магии, — уже не дежурит.

— Люди канцлера или короля? — напряженным голосом поинтересовалась Сюзанна. — Они мертвы?

— Я не убиваю без весомой причины. Что же до того, по чьему приказу они работают, то понятия не имею.

— А их воспоминания?

— Если я начну применять ментальную магию ко всему, что вызывает подозрение, — прозвучало это издевательски, — то наслежу не хуже, чем дворовый пес в хозяйской спальне. И окажусь в собственном подвале, но уже в качестве пленника. Однако ловушка почти захлопнулась, тебе надо исчезнуть из города как можно скорее.

— Что? — нахмурился Карл. — Она не может, только не сейчас. Возможно, вы не понимаете, но...

— Всё я понимаю, я видел твои мысли, — поморщился Штрогге. — На то, что вы двое затеяли, уйдет несколько недель, которые желательно пережить, сохранив здоровье и свободу. Ты меня особо не интересуешь, хотя польза от тебя всё же есть, а вот Сюзанна рискует головой. Мне нужна живая королева, способная снять клеймо, тебе — живая любовница, верно?

— Вики, — Карл бросил на Макса уничтожающий взгляд. — Даже если всё так и риск велик, ты должна отозвать людей.

— На это нет времени, — повторил линаар.

— Тебе-то плевать на последствия, — огрызнулся Карл. — Но груда костей вместо трона — паршивый вариант.

— Паршивый — быть игрушкой в чужих руках, — внезапно прервала их спор Сюзанна. — Откуда мне знать, дорогой супруг, что ты хочешь спасти меня, а не передать с рук на руки королю? Да-да, одну важную встречу ты пропустил, а может, следить за канцлером оказалось сложнее, чем за мной? Раз уж мы рассуждаем о честности, то хотелось бы знать об условиях твоего договора с Фердинандом. Или лучше спросить об этом лорда Жаньи? Амарит в курсе подробностей. Прости, Макс, но я не знаю, могу ли верить тебе после этого.

— А кому можешь? Этому мальчишке? — он кивнул в сторону внезапно насторожившегося Карла. Пожал плечами. — Впрочем, твой выбор. И, пожалуй, я бы в самом деле отдал тебя в обмен на свободу, но правда в том, что свободный линаар — это слишком много. Для Фердинанда, для Глосси, даже для Лидора. Я свою роль сыграл до конца и, если подвернется удобный случай, от меня избавятся. Глосси уже попытался. Очевидно, по собственному почину, а не по приказу, иначе ему не пришлось бы маскировать покушения так неумело, — пояснил он в ответ на молчаливый, но хорошо угадываемый вопрос. — Первый раз меня спасла банальная удача, второй раз — ты сама. Но канцлер просчитался, пытаясь играть против всех. Глосси умен и изобретателен, однако слишком амбициозен и хочет прыгнуть выше головы, не понимая, что он, как и все мы, только инструмент. Довольно грубый, причем, ему не хватает изящества и точности. А вот Фердинанду хватит. Поэтому я свой выбор сделал, Сюзанна, теперь слово за тобой.