Чем выше я был, тем тяжелее было разобрать лицо статуй. Они становились все менее детальными и уже походили на манекены. А еще выше - вовсе перестали обладать внятными образами, больше напоминая каменные глыбы по чьей-то воле отдаленно напоминавшие человека.

И вот, наконец, я добрался до конца, где была небольшая платформа, куда мог бы сесть один или два человека. Присев на неё, я ощутил чью-то руку на ноге. В панике, еще не определившись достать меч или отбиваться ногой, я посмотрел вниз. Это был Красный. Зараза, напугал же. Я поднялся ко мне. Мы сидели спиной друг к другу.

Внизу вода постепенно поднималась. Мы оттянули время, но его не так много, как я думал. Хотя, мы всё же попытались.

В последний раз, я открыл свой дневник. Хотя-бы так, я скрашу этот конец. Буквы вновь формировали абзацы. Как иронично название "Выиграть время"

Во рту всё пересыхало, то-ли во рту была баня, то-ли пустыня. Голова ноюще гудела с перерывами на странное ощущение, которое я бы описал как "Замирание мозга". Звон склянок резал мне уши и эхом раздавался в голове. Создавалось такое ощущение, что я чувствую течение крови в каждой из своих вен на голове. Ещё чуть чуть и они бы лопнули. Ещё больнее становилось от этой долбанной повозки, которая будто специально наезжала на каждую кочку во зло мне.

Рукой протерев глаза, мне удалось облокотиться на ближайший ящик. Ещё пару минут щурясь, я смог приоткрыть левый глаз. Правый в никакую не хотел открываться, а область век жутко чесалась и ныла. В кузове было довольно темно, хотя обычно накрывающий его тент хорошо просвечивался солнечным светом. Сейчас ночь, вечер или утро?

Я попытался встать. По началу было довольно легко - тело ощущалось надёжно. Однако сделав всего один шаг, ему предстояло стать пёрышком, что повалилось бы вниз от первого же толчка кузова. Приземлившись на ту же коробку, где секундой ранее мне приходилось отдыхать, я чуть не разбил всё содержимое, а точнее те самые склянки. От греха подальше, я ползком пробрался поближе к Кучеру, валясь на полу кузова. Отодвинул небольшую коробку и чуть не уронив зеркало, замотанное в ткань, мне удалось приблизиться.

Кучер обратил внимание на шум позади. Он с улыбкой встречал меня - ползающего, как раненное животное, чудо. Я смотрел на него единственным открытым взглядом. Трудно вообразить моё лицо в этот момент, однако оно явно было не из лучших. Впрочем Кучер лишь снова рассмеялся. Куда громче и задористо. Мне очень хотелось его прибить в этот момент.

Но он сжалился. Из кармана своего кожаного жилета, который я ранее на нём не замечал, он вытянул небольшой бурдюк и протянул мне.

Вода - первое, что необходимо человеку для выживания. И хоть ситуация сейчас была далека от такого слова, я всё же схватил этот бурдюк с скоростью, которой поразился и сам. Однако присосавшись к горлышку, я только через пару секунд понял, что не вытащил заклёпку. Вытащив её, я принялся не пить, а вливать в себя содержимое, с ощущением некого дежавю. Какой уже раз я испытаю столь дикую жажду? Уже в пору записывать меня в алкоголики.

Допив содержимое, я протянул бурдюк обратно к хозяину. Кучер, всё еще улыбаясь своей широчайшей улыбкой, принял его и положил обратно в жилетку. Я же, находясь рядом с ним, развернулся к нему спиной, смотря внутрь кузова. Во рту был стойкий привкус какой-то грязи. Странный вкус напоминай о тех видах пищевой глины или чего-то подобного, которыми она меня поила в подобных ситуациях. Давно я не чувствовал этот вкус.

Прохладный ветерок ударил сзади и прошёлся по волосам. Ноздри заполнились лесным запахом. Все недуги начали потихоньку сходить на нет. Глаза наконец открылись на полную, однако в зоне правого глаза что-то всё еще сильно ныло. Прикоснувшись, я ощутил резкую боль. Кажись ударился где-то.

Кучер что-то говорил за спиной, постоянно смеясь. Какое-то время я не придавал этому вида, однако развернувшись, я понял, что говорит он это мне. Он постоянно смеялся смотря на моё лицо, а его слова были наполнены нравоучительным тоном. Это жутко раздражало. Что-бы он хоть как-то заткнуться, я резко махнул рукой назад, надеясь, что он заметит. Однако он продолжал говорить. Тогда я развернулся. Увидев мой полный злобы взгляд, Кучер усмехнулся, но всё же заткнулся.

Развернувшись, я принялся просматривать содержимое кузова, размышляя о стоимости товаров, редкости и применению. В какой-то мере это заменяло мне телевизор и социальные сети. Хотя я бы не отказался от даже самого унылого фильма. Почти всё пространство занимали всё те же коробки с склянками, амулетами, провизией. Считать их всех было бессмысленно. А вот топоры, кое было два, и серпы, которых было четыре - уже имеет смысл. Также было по две лопаты и кирок.

Наверное в это время стоимость таких вещей в это время велико. Всё же это должны быть качественные инструменты. От них в средневековье напрямую жизнь зависит. Ну, по крайней мере от топора точно.

На глаза попалось то замотанное зеркало, что я недавно чуть не уронил. Оно лежало возле меня. Немного согнувшись, я подцепил его фалангами пальцев и потащил к себе, пока не взял в руки. Зеркало жены Старосты пригодилось мне и сегодня.

Размотав его, я немного ужаснулся своему виду. Небритый, невыспавшийся, бледный с фингалом под правый глазом и грязью на лице. Не думал, что обнаружу себя в таком виде когда-нибудь. От шока, я пару раз коснулся фингала. Походу вчера я знатно надрался.

Сначала мы пили в каком-то здании, там играл какой-то мужик на флейте. Потом мы вроде пошли к реке. Не помню зачем. Наверное хотели проститься с павшими. Там мы с кем-то повздорили и, кажется, именно я получил в морду первый. Только кто меня затащил обратно в кузов? Хотя это уже не так важно.

Я поднёс зеркало поближе к лицу. Хотел разглядеть свои глаза получше. Кажется сосуды немного лопнули. Однако неожиданно произошло нечто странное. Моё лицо начало размываться, а заместо него появлялись деревья. Я несколько раз протер глаза, полагая, что либо сплю, либо алкоголь, несмотря на мои расчеты, взял меня покрепче.

Когда открыл глаза, увидел дорогу, вдоль которой был лиственный лес. Утренний свет слегка просвечивал путь через массив деревьев. Вид был сверху, подобно тому, как если-бы зеркало показывало мир глазами птицы. На дороге была колонна повозок. Они проезжали по плохо восстановленной лесной дороге, больше походящей на расширенную тропинку. По пути то и дело встречались ямы и клочки земли, будто вырванной. Однако несмотря на это, повозки относительно спокойно проезжали дальше, пусть и тряслись как бешенный псины.

Вдруг, повозки приблизились к деревянному заграждению из брёвен в основании, и деревянных кольев по обе стороны. Свет солнца ознаменовал конец утра, освещая округу куда лучше. Вокруг заграждения стояли люди, одетые в самые разные одеяния. Большая часть из них была одета в небрежно сшитые подобия одежды, что больше напоминали лохмотья. Были и те, кто разодет в более менее приличную городскую одежду, однако и так уже явно износилась и теряла свою торжественность, чутка ровняя их с более нищими.

Лишь несколько людей могли похвастаться кольчугой. Они больше выглядели как бывшие стражники, на элементах брони встречались какая-то символика, которая либо стёрлась, либо её пытались стереть. Только один среди толпы обладал нормальной экипировкой: нагрудник, покрывающий большую часть торса; шлем, полностью закрывающий лицо и кольчуга, обволакивающая почти всё тело.

Чать толпы была вооружена копьями с древком и криво приделанным концом. Другая часть, менее удачливых, имела при себе деревянные дубины и просто большие увесистые палки. Те, что в кольчуге при себе имели булавы и деревянные щиты. Человек с нагрудником хранил в ножнах двуручный меч.

Они заградили собой путь и окружили повозки, будучи наготове атаковать. Из толпы вышел тот самый человек с нагрудником и странной, в чём-то театральной походкой, подошёл к головной повозке. Из неё к тому спешилось ещё одно лицо. Нагрудник, обсуждая что-то с человеком, похожим по одежде на Кучера, жестом показал своим людям осмотреть другие повозки. Что-то обговорив с Нагрудником, последний выдал первому довольно увесистый мешочек, в котором, судя по всему, были монеты. Нагрудник казался доволен, однако повозчик был встревожен.