Виктор хохочет и хлопает меня по плечу.

— Каждый раз смешно, когда ты так говоришь. Как-то не верится, что ты до сих пор ходишь в школу.

— Знаешь, я бы не ходил, но это уже выпускной класс. Надо закончить.

Выходим из тени производственного помещения на улицу, и тут как раз подъезжает чёрный внедорожник. Из него выходит пузатый мужчина и быстрой походкой приближается к нам.

— Доброе утро, господа! Я так понимаю, уже без меня всё осмотрели?

Кивнув, отвечаю:

— Доброе утро. Доступ открыт кому угодно. Судя по всему, здесь часто ночуют бродяги и кутят подростки.

— Так и есть, к сожалению. Игорь, — представляется мужчина, затем пожимает мне и Вику руку.

— Меня зовут Александр Грозин, это Виктор Белов, командир моей гвардии.

— Это правда вы? — удивляется Игорь. — В последнее время о вас много слышно, Александр.

— Скоро будет слышно ещё больше. Послушайте, в целом меня устраивает ваше здание. Предстоит много работы, но я готов рассмотреть условия. Хочу использовать это здание для базы охранного агентства и моей гвардии.

— Как угодно. Мне без разницы, как вы будете его использовать. Оно уже два года стоит без дела.

— Но место хорошее, хоть и запущенное. Почему никто до сих пор не арендовал?

— Проблемы с коммуникациями. На производстве случилась серьёзная авария, надо менять всю проводку. Это большие вложения.

— Что ж вы в объявлении об этом не сказали? Мы бы даже смотреть не поехали, — кривится Виктор.

Игорь разводит руками, а я прикидываю, во сколько обойдётся заменить проводку в таком большом здании. Мы не будем потреблять столько мощности, сколько производство, так что местами можно будет сэкономить. На первое время, возможно, нам хватит даже пары дизельных генераторов. Но со временем всё равно надо будет восстановить нормальное энергоснабжение, и это будет дорого. Не говоря уже о прочих вложениях.

— Сколько вы хотите за аренду? — спрашиваю я.

Игорь называет сумму. Она настолько завышена, что Вик фыркает и говорит:

— Идёмте, ваше сиятельство. За такие деньги мы найдём нормальное место.

— Что же вы так сразу? Давайте поторгуемся, — предлагает Игорь.

Я соглашаюсь:

— Давайте. Кроме снижения цены, я бы хотел обсудить и другие условия.

— Слушаю, господин Грозин.

— Во-первых, заключим договор на год без права расторжения с вашей стороны и без права продажи здания на время действия. Во-вторых, у меня будет приоритетное право на покупку по рыночной цене минус сделанные мной вложения. Если вы откажетесь продавать мне здание, то будете обязаны компенсировать все инвестиции, которые я сделаю в ремонт.

Игорь даже отступает на шаг и восклицает:

— Ничего себе! А вам не кажется, что это слишком сурово?

— Не кажется. Здание два года пустует, я собираюсь привести его в надлежащий вид за свой счёт. Но я не смогу в дальнейшем забрать проводку и многое другое. Соотношение таково, что-либо вы сдаёте мне здание бесплатно и ещё приплачиваете за услуги по ремонту, либо мы делаем так, как я сказал до этого.

— Жёстко ведёте торги, Александр, — мотнув головой, произносит Игорь.

— Предложение истекает через две минуты, — взглянув на часы, говорю я. — Мне нужно ехать.

Помявшись, мужчина машет рукой.

— Ладно, согласен! Вы правы, здание всё равно стоит без дела. Так я хоть немного заработаю.

— И сможете через год продать его. Условия, быть может, и суровые, но сделка всё равно выгодная.

— Так я и подумал, — Игорь улыбается и протягивает мне руку.

— Мой человек привезёт вам договор и деньги за первый месяц. Всего доброго.

Я очень рад, хоть и не показываю этого внешне. Моё финансовое положение не позволяет так с ходу приобрести нормальное помещение. Здесь же, хоть и много работы, достаточно площади для всего необходимого. Когда приведём строение в порядок, это будет отличная база для Вольги. А для гвардии со временем заведу настоящую казарму.

Еду в школу. Директор попросил меня сегодня выступить с небольшой речью. Хоть официально никто не объявил об отмене моего изгнания, слухи просочились. Думаю, что утекли из дворянской палаты, а уже затем об этом написали несколько мелких СМИ. Крупные издания пока не торопились ничего говорить, поэтому отмена изгнания так и осталась на уровне слухов.

Но директор решил, что именно сейчас, до официального объявления лучшее время. Он попросил меня выразить Бриллианту благодарность, и я не стал отказывать. Потому что действительно был благодарен. Думаю, что косвенная поддержка рода, владеющего школой, сыграла свою роль. Ведь именно после того, как Бриллиант публично отказался меня исключать, наши с мамой дела немного наладились.

В любом случае мне несложно произнести небольшую благодарственную речь.

— Что-то много машин сегодня, — бурчит мой водитель, когда подъезжаем к школе.

Смотрю в лобовое стекло и убеждаюсь, что он прав. Автомобилей стоит гораздо больше, чем обычно. Похоже, что директор не постеснялся и устроил что-то вроде приёма, куда пригласил родителей учеников и журналистов.

Вообще-то, я думал, что произнесу речь только перед учениками и персоналом школы. Оказывается, что аудитория будет гораздо больше.

Меня уже ждут. Как только машина останавливается, к ней подлетает целая толпа журналистов. Мелькают фотовспышки, мне в лицо суют микрофоны. Чувствую себя кинозвездой.

— Александр, ваше изгнание правда отменено? Скажите, в чём причина? Это решение князя Грозина или его наместника? — один за другим сыплются вопросы.

— Я не могу ничего комментировать, пока глава нашего рода не сделает официальное объявление, — отвечаю я.

— Мои источники в дворянской палате утверждают, что поданы документы об отмене вашего изгнания, — сообщает журналистка с ярко-красными губами.

— Никаких комментариев, — отмахиваюсь.

— Александр, пара вопросов о компании Цитата! Это правда, что вы теперь председатель совета акционеров⁈

— А это здесь при чём? — удивляюсь я. — Дамы и господа, это не пресс-конференция. Что касается Цитаты — состав совета акционеров выложен на сайте компании. Можете ознакомиться.

— Александр! — рядом со мной возникает директор и обнимает за плечи. — Идём. Господа журналисты, я же просил — все вопросы после официальной части. Дайте пройти!

— Что вы устроили? — на ходу спрашиваю я.

— О чём ты?

— Я не думал, что вы решите создать такое громкое событие из моей благодарственной речи.

— Мой граф приказал выжать из ситуации максимум, — как бы извиняясь, пожимает плечами директор. — Прости, что не предупредил о журналистах. Тебя ведь не затруднит ответить на пару вопросов?

— В следующий раз предупреждайте. Я не люблю, когда меня используют вслепую.

— Тебе это тоже будет на пользу! Разве плохо, что ты сможешь публично выступить и заявить, что больше не изгой?

— Вы издеваетесь? — я приподнимаю бровь. — Пока не будет официально объявлено, я не имею права об этом говорить. Вы портите сюрприз, который хотел устроить для общества мой дед.

— Какой сюрприз? Все уже и так всё знают, — с улыбкой говорит директор.

Заходим в спортивный зал, который у нас одновременно является актовым. Там на стульях сидит множество людей, а для меня уже подготовили сцену и микрофон. Ну вот зачем это всё? Я собираюсь говорить две-три минуты, а обставлено всё так, будто я какой-нибудь политик и произношу предвыборную речь.

Да, несмотря на монархию, некоторые должности в Российской империи являются выборными.

— Дамы и господа, прошу занять места! — объявляет директор, взойдя на сцену. — Через минуту мы начнём.

Я стою позади него и жду, когда мне предоставят слово. Прогоняю в мыслях заготовленную речь и между делом осматриваю зал. Замечаю всех своих одноклассников и других учеников. В передних рядах сидят, видимо, их родители и члены попечительского совета школы.

Замечаю среди них широкоплечего мужчину в тёмно-красном пиджаке. У него жёсткий, даже свирепый взгляд, который он не отрывает от меня. Сразу узнаю, хотя до этого видел человека лишь на фотографиях.