Двоюродный дед опять предлагает мне помощь — если не охраной, то хотя бы деньгами. Отказываюсь. Деньги мне сейчас ой как нужны. Но я сохраняю твёрдую позицию — не хочу быть должным никому из Грозиных.

Тем более политику, который уже показал свою изворотливость.

Когда заканчиваем разговор, я сразу же звоню Максиму. Он не берёт трубку, но через несколько минут перезванивает:

— Привет, Саш.

— Привет. Надо встретиться. Дело довольно срочное, касается Цитаты.

Макс вздыхает в трубку и тихо отвечает:

— Не могу. Сам понимаешь.

— Нет, не понимаю. Объяснишь?

Он снова вздыхает. Несколько секунд молчит, а потом выдаёт:

— Отец наорал на меня. Сказал, чтобы я больше не смел идти против его воли. И что мне будет плохо, если я вздумаю тебе помогать.

— Сейчас не понял. Сколько тебе лет, брат?

— Двадцать два, — удивлённо отвечает Максим.

— А такое чувство, что двенадцать.

— Не понял, это шутка? — судя по голосу, Макс хмурится. — Почему?

— Потому что говоришь, как ребёнок. Но ты взрослый человек и сам можешь решать, как поступать. Даже если это кому-то не нравится.

— Всё сложнее, чем ты думаешь…

— Понимаю. Грозиным быть непросто, ты сам говорил. Но быть Грозиным и при этом тряпкой ещё тяжелее.

— Ты только что меня оскорбил? — с недоумением спрашивает Максим.

— Нет. Я даю тебе дружеский совет. Не иди на поводу у отца. Сам реши, хочешь ли ты мне помочь.

Целую минуту из динамика доносится лишь тишина. Только какие-то еле различимые звуки на фоне.

— Хорошо, — наконец, говорит Макс. — Только мне всё равно не нужны проблемы. Встретимся вечером, я скину адрес.

— Договорились. Спасибо, брат.

— Пожалуйста, — отвечает он и кладёт трубку.

Отлично. Если бы Максим отказался встретиться, мне было бы гораздо тяжелее вести войну в Цитате. Теперь осталось уговорить его на схему, которую я придумал. Но это, думаю, не вызовет проблем.

После этого звоню матери и Виктору. Вик сообщает, что нашёл ещё двоих надёжных охранников и оформил всех четверых как дворянских гвардейцев. Теперь можно купить им оружие и другую амуницию, запрещённую гражданским.

— Сейчас перечислю тебе деньги, — говорю я. — Много не могу себе позволить, но купи лучшее, что сможешь.

— Насколько тяжёлое? Пистолеты понятно, это на каждый день. Автоматы, пулемёт?

— А нам разрешат пулемёт?

— Конечно, — Вик усмехается. — Но пока один. Если будем дальше расширяться, там можно даже на тяжёлую технику разрешение получить.

— Танки нам пока без надобности. Да и пулемёт, надеюсь, тоже не понадобится. А вот автоматы возьми. Патроны, запасные рожки, обвесы — сам смотри. Всё необходимое, без излишеств.

— Принято, ваше сиятельство.

Положив трубку, я спрашиваю у водителя:

— Слышал? Сегодня вооружим вас нормально.

— Это хорошо, — отвечает тот. — Потому что за нами, кажись, следят.

— Правда? — я смотрю в заднее окно. — Кто?

— Вон тот чёрный фургон. Возле продуктового стоит, видите? Ехал за нами от Цитаты. Я не сразу заметил, но теперь уже точно.

Фургон, значит. Тогда есть два варианта. Либо он набит головорезами, либо меня хотят похитить.

Оба варианта так себе.

Может, конечно, и просто наблюдают. Но что-то мне так не кажется.

— Как думаете, кто это? — спрашивает водитель.

— Вариантов несколько, — говорю я, думая о Юрии и Белозерской. — Ладно, заводи мотор.

Снова набираю Виктору и говорю:

— Оружие надо купить немедленно. Затем хватай остальных ребят и ко мне.

— Есть угроза?

— Вероятно, да. За нами следят. Хочу узнать, кто это.

— Мля… Хорошо, принял. Покружите их немного.

— Мы возле школы.

— Да знаю я, — отвечает Вик. — На машине же маячок стоит. Всё, скоро будем.

Передаю водителю указание насчёт «покружить» до того, как прибудет подкрепление. Тот кивает и говорит, что это не проблема.

Отправляемся кататься по городу. Фургон уверенно следует за нами на почтительном расстоянии. Несколько раз я теряю его из виду, но потом он показывается снова.

Минут через тридцать Виктор звонит и говорит:

— Всё готово. Езжайте в тихое место, побеседуем с ними.

Передаю приказ водителю, и он везёт нас в промышленный район, где мало жилых домов. Там нас вдруг обгоняет Вик на мотоцикле. Метров через триста моргает поворотником.

— За ним, — говорю я.

Водитель послушно поворачивает, и мы оказываемся на какой-то полузаброшенной стройке. Виктор резко тормозит и спрыгивает с мотоцикла. Водитель паркует Ауди и говорит:

— Ждите здесь, ваше сиятельство.

— Ну уж нет. Я хочу сам с ними поговорить.

Фургон заезжает на стройку и останавливается. Наверное, в этот момент люди внутри него понимают, что их привели в ловушку.

А потом ловушка захлопывается.

Вик и парни приехали решать вопросы. (Сорян за кривые лица, нейросеть плохо рисует группу людей).

На стройку залетает ещё один автомобиль, перегораживая выезд. Из него выпрыгивают два молодчика с автоматами наперевес и целятся в фургон.

Вик снимает шлем. Достаёт из кофра небольшой пистолет-пулемёт и протягивает моему водителю.

— Мне тоже, — говорю я.

Виктор только пожимает плечами и вручает мне револьвер.

— Добрый день, господа! — восклицаю я, направляясь к фургону. — Советую спокойно выйти и ответить на мои вопросы. В противном случае мы откроем огонь. У меня нет настроения ждать, поэтому считаю до трёх. Раз!

Не успеваю сказать «два». Водитель сразу же высовывает руки в окно и кричит:

— Не стреляйте, мы без оружия!

— Все вышли, быстро! — рявкает в ответ Виктор. — Лечь на землю, руки за голову!

Водитель и пассажиры фургона сразу же подчиняются. Всего их трое, и оружия действительно при себе не имеется. Если не считать электрошокер.

Заглядываю внутрь фургона и вижу там оборудование для наблюдения, камеры и прочее в том же духе. Всё как в шпионских фильмах.

— Кто главный? — спрашиваю я.

— Я, — дрожащим голосом отвечает один из лежащих на асфальте мужчин.

— Пойдём, побеседуем. Поднимите его.

Мои охранники (то есть уже гвардейцы) заставляют мужчину подняться и тащат следом за мной. Я отхожу в сторону, к стопке бетонных блоков и останавливаюсь.

— Оставьте нас, — прошу охранников.

— А с теми что?

— Пусть полежат пока. Зависит от того, что расскажет мне этот любезный.

— Ваше сиятельство, мы ничего такого не хоте…

— Заткнись пока что, — говорю я. — Оправдания мне не нужны. Я буду задавать вопросы, ты будешь отвечать. Понятно?

— Да, — кивает он.

Внимательно осматриваю мужчину. Забавный какой-то. Телосложение как у мальчишки, на лице веснушки. Только морщинки в уголках глаз говорят о том, что ему уже за сорок.

— Имя, — говорю я.

— Иван.

— На кого работаешь?

Некоторое время он молчит, явно боясь рассказать. Так что мне приходится кое-что прояснить:

— Забыл сказать. За ложь и отказ отвечать ты будешь наказан. Мои парни стесняться не будут.

— Обещайте, что не сдадите меня, — лепечет Иван.

— Я ничего не буду тебя обещать. Либо ты сотрудничаешь, либо мы убьём тебя и твоих друзей.

Конечно, я не собираюсь превращать эту заброшенную стройку в братскую могилу. Да и не хочу пачкать руки, повод не тот. Уже понятно, что эти ребята не хотели мне навредить, просто собирали информацию.

Только вот мне важно знать, кому я так интересен. Так что припугнуть не помешает.

Ивана бьёт дрожь. Он хватается за голову и натурально скулит, как щенок.

— Пожалуйста, ваше сиятельство! Просто скажите, что не выдадите меня, и всё.

— Значит, сотрудничать ты не хочешь. Виктор! Сломайте ему что-нибудь.