Виталий бросается к Юрию и хватает за плечи.

— Юрий, брат! Это наш отец. Приди в себя.

— Я должен прийти в себя⁈ Он не в своём уме! Он прямо сейчас смешивает наше имя с грязью!

— Это временно. Только временно. Он просто…

Понизив голос, Виталий что-то шепчет брату на ухо. Тот мотает головой, рыча сквозь зубы. А потом отталкивает Виталия и быстрым шагом идёт к выходу.

— Я этого не приму! — орёт он на ходу. — Все слышали⁈ Я не принимаю бастарда и его мать, как членов рода. Я не принимаю его, как наследника. Если этот ублюдок станет князем — я объявлю войну.

— Юра! — восклицает Алексей. — Не бросайся такими фразами!

— Я не шучу. Если он станет князем — я устрою войну внутри рода. И убью его. Ты меня слышал, бастард⁈

Остановившись у двери, Юрий вонзает в меня взгляд. Я медленно киваю в ответ.

— Услышал, дядя.

— Молодец!

— Только не подумайте, будто я так просто позволю себя убить. Если понадобится — будем воевать.

— Замолчите оба! — приказывает Григорий.

Юрий вылетает из комнаты, хлопнув дверью так, что стены дрожат. Татьяна, смахивая слёзы, поднимается и кланяется князю:

— Простите, ваше сиятельство. Вы же понимаете, он не всерьёз. Он просто рассержен.

— Так иди и успокой его, — сухо отвечает Григорий.

Ещё раз поклонившись, Татьяна бежит следом за мужем.

Мама берёт меня за руку и крепко сжимает. В её взгляде столько страха, что мне становится не по себе. Сжимаю её руку и одними губами произношу: «Всё хорошо».

Анна лишь мотает головой. Да уж. Вряд ли ей кажется, что всё хорошо.

— Как заметил Виталий, назначение Александра действительно временно, — говорит князь. — Может быть, я выберу другого наследника. А может быть, и нет. Посмотрим, как будут складываться события. Я хочу ещё кое-что сказать напоследок. Всем вам. Послушайте меня внимательно. Предельно внимательно! Максим! Ты слушаешь?

— Да, ваше сиятельство, — тихо отвечает Макс.

Он всё время простоял в глубине комнаты, и я почти его не замечал. Выглядит Максим не менее напуганным, чем моя мать.

Григорий обводит членов семьи взглядом и говорит:

— Образумьтесь. Перестаньте строить друг другу козни. Я понимаю, за что вы боретесь, но будьте уверены — каждому из вас я передам столько богатства и власти, сколько он заслуживает. Ни больше, ни меньше. Надеюсь, что понятно выражаюсь.

— Предельно, брат мой, — произносит Алексей.

— Евгения, — князь поворачивается к ней. — Ты под угрозой. Я не шучу. Я долго терпел твои выходки, поскольку ты жена моего брата, но отныне с этим всё.

— Что вы имеете в виду, ваше сиятельство? — принимая наивный вид, спрашивает Евгения.

— Ты прекрасно знаешь. Умерь свою публичную активность. Стань скромнее. Перестань, в конце концов, одеваться как шлюха. Мне плевать, что ты известна и имеешь связи в шоу-бизнесе. Ты всё равно позоришь наш род.

Евгения хлопает ресницами и беспомощно смотрит на Алексея. Тот лишь качает головой.

— Но ваше сиятельство… Я этим живу. Светские мероприятия, телевидение, показы мод. Я лицо трёх брендов! Я не могу вести себя скромнее.

— Можешь и будешь. Или я пойду на крайние меры. Алексей, ты должен за этим проследить.

— Да, брат, — отвечает тот.

Евгения обиженно куксится и отворачивается. А затем, будто в отместку, распахивает блейзер, выставляя свою грудь на обозрение.

— Вот ещё что, — продолжает Григорий. — Какое-то время мне придётся провести в больнице. Пока я не вернусь домой, Алексей назначается временным главой рода. Проследи, чтобы всё было в порядке.

— Да, брат, — как эхо, повторяет Алексей.

— Вот на этом действительно всё. Передайте Дмитрию мои слова. Виталий, поговори с Юрием. Угомони его. Нам не нужны неприятности. Род Грозиных и без того в непростом положении.

— Конечно, отец, — Виталий кланяется.

Кивнув, князь тяжело вздыхает. Его плечи опускаются, взгляд тускнеет. Такое чувство, будто он разом потерял всё силы.

— Верните меня в палату, — тихо произносит он.

— Отец, позволь мне, — вдруг поднимается мама.

— Конечно, дочка, — Григорий вяло приподнимает руку.

Мама встаёт и увозит дедушку из комнаты. Когда дверь за ними закрывается, Алексей садится рядом со мной и кладёт руку на плечо:

— Как ты?

— В шоке, если честно. Я так и думал, что его сиятельство лишит Юрия титула наследника. Но то, что он назначил меня…

— И правда, это был неожиданный ход. Но будь уверен, князь ничего не делает просто так. Я знаю его всю жизнь. Значит, он решил, что ты справишься.

Смотрю Алексею в глаза и уверенно говорю:

— Справлюсь, если будет надо. Проблема не в этом.

— А в чём тогда?

— Думаю, вы и сами понимаете.

Двоюродный дед задумчиво кивает. Убирает руку с моего плеча и смотрит на Максима:

— А ты что думаешь?

— Я думаю, что для семьи настали сложные времена, — негромко отвечает он.

— С этим не поспоришь. Как я и говорил, Александр, — Алексей усмехается. — Сегодня день больших перемен.

— Ну, ведь его сиятельство сказал, что это временно, — вмешивается Евгения. — Наверняка потом он назначит Виталия. Или тебя, дорогой. Ты был бы отличным князем.

— Я не хочу им становиться, — хмуро отвечает дед. — К тому же, это будет означать перевод титула в другую кровную линию. Тогда после меня титул должен будет получить Дмитрий. А ему нет дела до рода.

— Может быть, у нас с тобой ещё родится сын, — томно протягивает Евгения. — Мы ведь с тобой…

Алексей бросает на супругу такой обжигающий взгляд, что она застывает с открытым ртом. И даже плотнее запахивает блейзер.

— Даже не заикайся об этом. Титул получит кто-нибудь из потомков Григория, — твёрдо говорит Алексей и встаёт. — Поехали. Нам с тобой нужно кое-что обсудить. Ты ведь слышала слова князя? Это тоже не просто так.

— Но дорогой…

— Дома обсудим, — отрезает Алексей.

Он крепко пожимает мне руку и улыбается.

— До свидания, Александр. Береги себя.

— Вы тоже, ваше сиятельство.

Двоюродный дед берёт жену за руку, и они вместе уходят. С большим трудом заставляю себя не смотреть на обтянутые платьем ягодицы Евгении. Их плавное покачивание гипнотизирует, как маятник.

Если говорить о внешности, то она вполне в моём вкусе. То, что в голове у неё только вечеринки и цацки, это другой разговор. Как картинка Евгения чрезвычайно привлекательна. Этого нельзя отрицать.

Хотя, возможно, я её недооцениваю. Алексей не стал бы брать замуж красивую, но тупую женщину. Возможно, весь её развратный образ — только маска, за которой прячется расчётливая дьяволица.

Ведь у неё же как-то получилось выйти замуж за Алексея. Одной красотой такого человека к себе не привязать.

Встаю и подхожу к буфету. Беру бутылку с водой и залпом осушаю её до половины. Максим неслышно подходит ко мне. Какое-то время он переставляет кружки на стойке. А потом поворачивается в мою сторону, улыбается и говорит:

— Вот это поворот.

— И не говори. Даже не знаю, что мне теперь делать.

— А что ты сделаешь? Разве что стоит обеспечить себе безопасность. На всякий случай.

Максим заметно мрачнеет и, помявшись, продолжает:

— Знаешь, мой отец… Он страшен в гневе. И способен на всякое.

— На убийство тоже?

Помедлив, Макс кивает и тихо произносит:

— Только никому не говори. Но я знаю минимум два случая, когда он приказал убить кое-кого. А ещё тот случай возле клуба. Ты, возможно, слышал.

— Не припомню.

— Он повздорил с каким-то парнем в ночном клубе и забил его до смерти на парковке. Мне тогда было лет десять.

— Да уж, твой отец — вспыльчивая натура.

Делаю ещё глоток воды. На душе становится неспокойно. Я не боюсь Юрия. Но понимаю, что его возможности простираются гораздо дальше моих. И то, что говорит Максим, не добавляет радости.

Выходит, если Юрия достаточно сильно разозлить, он может убить и своими руками. А может грамотно взвесить все риски и отправить головорезов.