– Алло, мама?

– Кароль, дорогая моя! Как я рада слышать тебя!

Брижитт: Дошло до того, что я уже не решаюсь позвонить ей. Мне так и не удалось поговорить с ней об Альбере. Думаю, Летисия ее уже поставила в известность.

– Мама, я ни от чего тебя не отрываю?

Брижитт: Какой неожиданный вопрос! Никогда ни одна из моих дочерей не была так предупредительна ко мне.

– Почему ты мне ничего не сказала?

– О чем ты говоришь, дорогая?

– Ну о том мужчине, которого ты встретила, естественно. Или есть еще что-нибудь важное, что ты скрываешь от меня?

Брижитт: Действительно, почему я не поговорила с ней об этом? Она меня растрогала. Нану меня раздражает, а вот перед Кароль я чувствую себя вздорной.

– Летисия так плохо отнеслась к этому. Я была обескуражена.

– Но я, наоборот, считаю, что это замечательно! С тех пор как ты живешь одна, таскаясь вместе с Женевьевой, я всегда думала, что ты должна снова выйти замуж. Я в восторге. Чем больше рассказывала мне Летисия, тем скорее мне хотелось встретиться с ним. Ты не желаете сегодня поужинать со мной? Ни одного лишнего дня не хочу быть в стороне от такого события.

– Сегодня, ты уверена? Ты всегда говоришь, что возвращаешься с работы изможденной.

– Ничего. Мы пойдем в ресторан. Отмстим эту прекрасную новость. Я видела, что ты была несчастлива, мама, но не решалась заговорить об этом, думала: то, что я считала возможным выходом из положения, не подойдет тебе. Мы всегда разговаривали друг с другом слишком мало. Теперь этому конец. Анн скатила в Канаду, мы станем с тобой ближе.

Кароль: Какой же мерзкой, подлой я была раньше. Когда я ее видела, то боялась, что она будет цепляться за меня. Мне казалось, что она на такое уже не надеется. Она вызывала у меня и жалость, и страх одновременно. Я не хотела стареть, как она, с этими фальшивыми молодежными тряпками и истинной тоской в глазах. Если бы она знала, какое облегчение я почувствовала, узнав, что она счастлива. Пусть так будет и впредь!

– Мы станем подругами, мама!

– А разве мы уже не были ими, дорогая?