Выпили первый тост, и мужики начали вспоминать первый момент, когда они только увидели, в каком виде были лаги…

— Ничего, глаза боятся, руки делают, — улыбаясь в усы, подвёл итог Аристарх и поднял следующий тост за хозяев, который все охотно поддержали.

Долго сидеть не стал. Выждал немного и поднялся, сразу за мной поднялся Тимур, а за ним и Иван. Иван, вообще, сидел как на иголках, и пить не пил, и подскочил сразу, как мы встали.

Слава тут же к нам подошёл.

— Мы пойдём, Слав, — извиняющимся тоном проговорил я. — Нам ещё билеты на завтра покупать…

— Да, и мне надо бежать, — протянул ему руку Иван.

— Спасибо, вам! Спасибо, — искренне благодарил нас Славка. — Не знаю, чтобы я без вас делал!

Иван попрощался со всеми и вышел. Мы с Тимуром пошли за ним. Славка провожал нас с грустным видом.

— Ну, ты чего? Ещё увидимся, — сказал я ему, стараясь подбодрить.

— Я провожу вас завтра, — пообещал он нам с Тимуром.

Мы все попрощались с ним. Иван пошёл к себе, а мы с Тимуром отправились в обратную сторону на вокзал.

Святославль. Дом Николаевых.

Иван собрался, переодел старые штаны и куртку на более цивильные, подошёл к Веронике, взял её лицо в свои ладони и поцеловал.

— Мне ещё надо будет сходить в одно место сегодня, — сказал Иван жене. — Не знаю, когда вернусь. Если задержусь, не жди меня, ложись спать и ни о чём плохом не думай, ладно?

Она кивнула ему в ответ, доверчиво улыбнувшись.

Уже на выходе он замешкался и, подумав, взял с собой своё милицейское удостоверение.

Иван прекрасно понимал, что от того, как он себя сейчас проявит перед Шанцевым, будет зависеть его будущее. Сможет ему Павел в дальнейшем помочь с каким-то своим заманчивым предложением, или нет, это ещё бабушка надвое сказала. А Шанцев, вот он, ждёт от него результата.

Лучше уж синица в руке, чем журавль в небе. Ну и журавль, конечно, тоже не помешает, — улыбнулся собственным мыслям Иван, направляясь в сторону садовых участков.

Он рассчитывал спокойно обыскать там дачу Вагановича, пока дачный сезон не начался и там никого нет.

Садовое товарищество «Первомайское» — прочёл Иван вывеску над воротами и протиснулся в приоткрытую калитку, шире открыть её не позволял сугроб.

Заметив следы на снегу, уходящие вглубь товарищества, Иван попытался определить, насколько они свежие, но не смог. Февральский ветер гнал позёмку даже в ясный день и довольно быстро заметал любые следы. Увидев, что чужие следы свернули в сторону от предстоящего ему пути, Иван успокоился и пошёл дальше.

Найти участок первого секретаря райкома было не трудно, у него единственного на участке была установлена небольшая цистерна для воды на каркасе из мощных швеллеров. Под ней был сооружён то ли шкаф, то ли низкий сарай. Иван открыл его и осмотрел содержимое.

С одной стороны, хочешь получше спрятать, положи на самое видное место, — подумал он. — А с другой… Этот сарай, вон, запирается на проволоку. Тут ничего нет, кроме старого садового инструмента и ржавых вёдер. И как докладывать сюда ценности? — думал он, продолжая перекладывать из угла в угол содержимое этого хозяйственного помещения. — На виду у всех соседей и прохожих? Нет. Это помещение не годится, — решил он и закрыл его обратно на проволоку.

Чтобы вскрыть навесной замок на входной двери одноэтажного домика, Ивану много времени не понадобилось, но руки успели замёрзнуть. Он спрятал их в карман и, пройдя внутрь, сел посреди единственной комнаты, осматриваясь.

Наконец, руки согрелись и глаза привыкли к сумраку. Но, всё равно, Иван включил фонарь. Его интересовали щели в полу. Он неспешно осматривал доски в поисках люка. Поднимал половики, сдвигал мебель…

— Кто здесь⁈ — услышал он за спиной нервный крик.

Святославль. Садовое товарищество «Первомайское».

Иван тут же направил свет своего фонаря на голос, и увидел на пороге взъерошенного старикана с вилами наперевес. Не просто старого, а аж высохшего от старости… Такое впечатление, что ветер подует, и его унесет тут же…

— Спокойно, гражданин, — поднялся он. — Что вы тут делаете? Кто вы?

— А ты кто⁈ — воинственно взмахнул он вилами.

— Спокойно, дед, милиция! — вытащил Иван своё удостоверение и направил свет фонаря на него. — Видно?

— Отоно чё, — пробормотал дед и тут же опустил вилы. — Я ж не знал…

— Идет секретная милицейская операция, а вы мешаете! Предъявите документы!

Дед протянул ему потрёпанную книжицу, пенсионное удостоверение. Иван переписал себе данные с него, чтобы впечатлить и напугать свидетеля его незаконных действий, после чего потребовал покинуть место возможного преступления, предупредив при этом о наказании за разглашение.

— Что ж я, не понимаю, что ли? Я всё понимаю, — ворчал, уходя дед. — Сходил, блин, кролей покормил…

Ну, и кормил бы своих кролей, чего лезть? А если б это настоящие грабители были б? Вилы, не вилы, а зарезали бы старичка, как пить дать. Прошли те времена, когда он мог этими вилами кого-нибудь прищучить, — думал Иван, провожая щуплую фигурку взглядом и удивляясь своему спокойствию. Он сейчас откровенно и внаглую нарушал закон, а самому хоть бы хны. Что-то изменилось в нём, после разговора с Павлом и Шанцевым. Он вдруг совершенно по-другому стал на свою жизнь смотреть. Иван не мог понять, как так вдруг вышло, и думал об этом всё оставшееся время, пока обшаривал дачу Вагановича.

Раньше он инфаркт от страха получил бы за этим занятием, а сейчас чувствовал себя спокойно и уверенно. Методично и аккуратно он выполнял свою работу, и ему плевать было на всё. И речь шла не о том, что, если что, Шанцев его прикроет, совсем нет. В этом он как раз уверен не был. С досадой думал, что мог бы и договориться об этом с Шанцевым тогда, когда вопрос решали. Но и в голову не пришло, опыта не хватает. А уверенность откуда… Да в нём самом что-то изменилось.

Раньше я смотрел на свою жизнь снизу вверх, — осознал, вдруг, свои ощущения Иван по дороге домой после безрезультатного обыска. — А теперь я смотрю на неё сверху вниз и чувствую себя её хозяином.

И он совсем не был разочарован отрицательным результатом обыска дачи. Ничего, он от Вагановича теперь не отцепится. Он — его билет в новую жизнь…

Мы с Тимуром добрались до вокзала и взяли три билета на Москву по моему удостоверению на семичасовой проходящий поезд. Тимур, оказывается, встал в военкомате в Святославле на учёт по прибытии в отпуск и планировал ехать в Москву на несколько дней нелегально в гражданке.

— Не будет у тебя проблем? — поинтересовался я.

— А каких? — пожал он плечами. — Главное, в драки ни в какие не встревать, чтобы до милиции дело не дошло, а то документы проверят и сразу передадут в комендатуру.

— Ты, лучше, военник тогда, вообще с собой не носи по городу, — посоветовал я. — Ты же не обязан с паспортом везде ходить. Турист и турист из Святославля. Приехал Ленина в Мавзолее посмотреть, отдать дань уважения, да под стенами Кремля походить.

На обратном пути мы вместе дошли до Огарёва, а дальше попрощались и я пошёл к Шанцевым.

Александр Викторович разбирался с какими-то бумагами. Не хотел ему мешать, только спросил, звонили ли наши?

— Да, всё нормально, — ответил он, — доехали. Смотри, что мне для тебя подготовили… Просил же, что-то интересное, достойное центральной прессы… А что дали… Эх!

— Итоги четвёртой пятилетки, пятой, шестой… Н-да… Очень интересно… Не расстраивайтесь, Александр Викторович. Я девушку одну хочу себе в помощь привлечь, она на Механическом заводе работает, толковая девчонка. Будет мне материал для статей собирать… Давайте её попросим нам помочь. Она с людьми на предприятиях поговорит, ей быстрее расскажут интересные случаи и разные курьёзы…

— Серьёзно? Ну, давай, попробуем, — с интересом посмотрел он на меня.