— Знаю, что не дурак, — усмехнулся я. — Поэтому и решил иметь с тобой дело. В общем, будем оставаться на связи. Если появится интересная информация, касающаяся меня лично, звони, щедро оплачу, ну и запросы буду свои оставлять по мере надобности, за которые тоже буду хорошо платить. Ну что, получится у нас таки сделать хогоший бизнес? — скопировав манеру общения Скруджа, усмехнулся я.

— Таки с вами пгиятно иметь дело, молодой человек, — в тон мне ответил Скрудж, и мы снова пожали друг другу руки. — Как долго займёт починка хроностопера? — задал волнующий его вопрос старичок.

— Точно сказать не могу, — немного подумав, ответил я, потому как понятия не имел, в какой мир меня забросит великий рандом в ближайшее время и будут ли там соответствующие специалисты, что способны осуществить ремонт. Всё же вещь довольно специфическая. — От недели до месяца.

— А есть возможность придать артефакту дополнительные свойства? — как бы невзначай закинул удочку Скрудж, но мигом забурлившая в венах кровь подсказала мне, что ответ на данный вопрос волнует старичка очень сильно.

— Хочешь не просто остановить своё увядание, но и несколько годков сбросить? — усмехнувшись, в лоб спросил я.

— Скорее пару десятков годков, — в тон мне ответил Скрудж. — Вам, молодым, не понять, каково это — быть запертым в дряхлом теле. Когда более или менее сносно двигаться, без прострелов в суставах, можно лишь благодаря сильнейшим медицинским артефактам.

Ох, и знал бы ты, кому это говоришь, про себя вздохнул я. Были у меня такие жизни, когда удавалось дожить до глубокой старости. Тут я, пожалуй, со Скруджем соглашусь. И врагу такого не пожелаешь, но и преждевременно покидать такое тело не в моих правилах. Если и бороться, то до самого конца. И неважно, кто это будет — стиратель, пришедший по мою душу, или старуха в чёрном балахоне с косой в руках.

— Конкретно этот артефакт может лишь остановить ход времени для своего владельца, — проговорил я. — Причём совершенно неважно, сколько конкретно времени осталось у человека. Пока артефакт работает, отпущенное мирозданием время не уменьшается. Данная модель рассчитана на год. Что же касаемо возможности сбросить лишние года, такая возможность существует. Предвосхищая твой вопрос: нет, в моём распоряжении на данный момент такого артефакта нет, но если когда-нибудь получится заполучить такую редкость, ты об этом узнаешь в числе первых.

— Страшно представить, какую цену ты потребуешь за обретение молодости, — по-стариковски кхекнув, проговорил Скрудж.

— Вернуть молодость — не самое важное в данном вопросе, — усмехнулся я. — Гораздо сложнее обмануть Смерть и убедить её, что встреча с конкретной душой должна состояться несколько позже запланированного. Но об этом мы будем говорить, когда я добуду нужную вещицу. Мне пора, мистер Скрудж. Я буду забегать к тебе в образе того паренька, чтобы не светить лицом графа. До связи.

Восемь девушек и Шнырь ждали меня рядом с сильно потрёпанным армейским «Тигром», на внешней обшивке которого имелось множество вмятин и даже несколько пробоин от крупнокалиберных пуль. Вооружения ноль, но это и понятно. Если толкнуть списанную технику можно относительно спокойно, такого добра хватает везде, тем более что, скорее всего, номера на движке сбиты, и понять, откуда именно ушла на сторону техника, будет довольно проблематично, то за всплывшее в ненужном месте оружие может и по шапке прилететь, причём так, что эту самую шапку попросту не на что будет надевать. В империи с незаконным оборотом оружия дело обстоит строго, тем более что и законных вариантов приобрести нужное вооружение хватает, были бы деньги.

— Ваше сиятельство, — склонив голову, поприветствовала меня полноватая женщина с измождённым лицом и синими мешками под глазами. — Меня зовут Клавдия. Не знаю, чем вас так заинтересовал мой шалопай, но большое спасибо за предоставленный шанс. Мы вас не подведём.

— А чё эт я шалопай-то? — возмутился Шнырь. — Да граф вообще чёткий мужик, — продолжил он, в то время как его мать и сёстры побелели от такого фамильярного обращения к аристократу довольно высокого ранга. — Вон как профессионально двух хмырей уработал, вся деревня гудит.

— Вась, ты с ума сошёл? — отвесив подзатыльник сыну, проговорила Клавдия. — Придержи язык. Думай, с кем говоришь.

— Да всё нормально, — улыбнулся я. — Не надо загонять его в общие рамки и вбивать послушание. Он парень необычный. Вы не в курсе, но ваш сын — неинициированный одарённый, причём с крайне редким даром. Я готов взять на себя его обучение и развитие, но взамен потребую вассальную клятву.

— Чё, я реально маг? — восхитился Шнырь. — Всамделишний?

— Реально, — усмехнулся я. — Но предупреждаю сразу, у моего рода очень много врагов. Как внутренних, так и внешних, поэтому служба мне может быть связана с определённым риском, но я обещаю, что постараюсь его минимизировать.

— А вы действительно пьёте кровь девственниц? — не выдержала и пискнула девчонка лет шестнадцати, отчего её мать пришла в ещё больший шок.

— А ведь действительно, очень хороший вопрос, Андрей, — с огромным трудом сдерживая смех, проговорила Мила, в то время как Настя уже сгибалась пополам от беззвучного хохота. — Меня тоже очень интересует данная тема, а то в сети всякое пишут о магах крови.

— Нет, никакую кровь я не пью, ни девственную, ни любую другую, — украдкой показав юмористкам кулак, ответил девчонке я. — Поменьше слушайте, что говорят в телевизоре. Мне нужно ваше решение, Клавдия, — перевёл взгляд на женщину я. — Со своей стороны гарантирую, что вероятность возникновения неприятностей внутри моего поместья сводится к минимуму, но, должен признаться, не равняется нулю.

— К девочкам никто приставать не будет? — немного потупив взгляд, спросила Клавдия.

— Никакого принуждения в стенах моего замка, как и вообще в своём графстве, я не потерплю. Любые связи только по обоюдному желанию. Это правило будет донесено до всех, кто пожелает поступить ко мне на службу.

— Соглашайся, мам, — на редкость серьёзно проговорил Шнырь. — Другой возможности выбраться из нашей дыры уже не будет. — А там, глядишь, и приглянутся наши ди́вчины кому из гвардейцев графа, и внуков тебе нарожают, всяко лучше, чем перед нашими забулдыгами за гаражами по-тихому юбки задирать.

У двух старших сестёр Шныря щёки мигом стали пунцовыми, а мать растерянно переводила взгляд с одной на другую, но те лишь опускали глаза. Ой не просто так паренёк упомянул гаражи. Похоже, он научился скрываться в тенях и тайком подглядывал за сёстрами.

— Я согласна, ваше сиятельство, — выпалила Клавдия. — Нам бы вещи собрать да с отцом попрощаться, он с нами живёт после того, как из армии уволился.

— А кем служил? — заинтересовался я.

— Да тыловик он, — отмахнулась Клавдия. — Всю жизнь на складе штаны просиживал да обеспечением части занимался.

Хм, интендант, значит. Вот свезло так свезло. Это всю семью к делу можно сразу пристроить. Возиться с хозяйственными делами и закупками множества бытовых мелочей самому мне будет некогда, да и неохота, но если поставить на эту должность грамотного, и что немаловажно, преданного человека, то это снимет с моих плеч большой геморрой и освободит массу времени.

— Слушай, а что ты скажешь, если я предложу тебе двести тысяч золотых за всё твоё имущество вместе с домом, это чтобы не возиться со сбором вещей, а деда мы тоже к делу пристроим. Мне начальник обеспечения с огромным опытом работы пригодится.

— Скажу, что это раз в пять больше, чем стоит наш дом вместе со всем добром, — ответила Клавдия. — Да и отец не в себе, — опустила глаза женщина. — Врачи говорят: что-то в голове растёт, а на целителей денег у нас нет. Я думала соседку ему в сиделки нанять, а с первого оклада работу целителя оплатить.

— А что, медицинская страховка за выслугу лет твоему отцу не полагается? — нахмурилась Мила.

— Да что там этой страховки-то, — отмахнулась Клавдия. — Только на простые лекарства да периодические осмотры и хватает.