Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Не знаю, как дикарь меня расслышал, но-таки расслышал и лязгнул затвором. Я выловил в оптику проход между домами, расчёт гранатомёта. Двое с длинной трубой и ещё двое автоматчиков в прикрытии. Это не РПГ, это, похоже, базука, и заряжают они её не гранатой, а болванкой, поэтому по нам и вдарило как кувалдой, и если я не потороплюсь, вдарят снова.

— Готово!

— Выстрел!

Отдача, звон гильзы. Проулок заволокло дымом и пылью. В последний момент гранатомётчик успел нажать спуск, но рука дрогнула, и вторая болванка ударила в постамент. Владимир Ильич покачнулся, бронзовое тело опасно накренилось, однако устояло. Наших коммунистов просто так не уронишь.

Из соседнего проулка выскочил ещё один расчёт. Да сколько же вас!

— Осколочный!

Снаряд ударил точно им под ноги, в стороны полетели куски мяса, трубу отбросило метров за сорок.

— Шум, свиной выпердыш, чего не стреляешь⁈ — взъярился я.

Шум по-прежнему не двигался.

— Отстрелялся он, Дон, — тихо проговорил Желатин. — Всё.

Я потянул пулемётчика за плечо, тело легко откинулась, рука сжимавшая рукоять МG, упала. Справа на виске зияла дыра. Когда ударила болванка, Шум приложился головой о выступ крепления, проломил череп. Как же неудачно получилось, да и не вовремя.

— Пехота подходит, — сообщила Алиса, и добавила, помедлив. — Наша.

Я открыл боковой люк. Звуки стрельбы стихли, группа Дворника зачистила монолит, в окна второго этажа выкинули несколько трупов. По рации подсчитывали трофеи, делились впечатлениями. Похоже обошлось без потерь.

На площадь выходили солдаты. Около сотни. Под красным знаменем. Все как один в полевой форме советской армии, в касках с большими звёздами, в древних бронежилетах. Армия Анклава. Вот, значит, кого имел ввиду Гук, говоря, что бойцы будут обученные, экипированные и мотивированные. На счёт первого утверждения ничего не скажу, ибо на их учениях не присутствовал и на полигоне Центра безопасности не встречал, по вопросу второго — экипировка так себе, мягко скажем, не современная, прихожане экипированы на порядок лучше. А вот третье, тут да, мотивировка железная. Бойцы так и рвались в бой, по лицам видно, что готовы умереть, но приказ командира выполнить, и если бы мы не успели сжечь третий проходчик, то немало бы их полегло под его пулемётом.

Под знаменем, как в песне, шёл командир, на левом предплечье отсвечивал шеврон с двумя годичками — звеньевой второго ранга. Анклав расщедрился и прислал по просьбе Гука целую роту, причём, не самую худшую в их понимании. Теперь я вспомнил этого Плашкина, Наташка посылала его наводить порядок в Приюте после нападения миссионеров, а такие вещи абы кому не поручают.

С чего бы такая щедрость? Ах да, у Гука с Наташкой было что-то в прошлом. Сам он ничего такого не подтверждает, но по глазам видно — было. Вот и сейчас решил воспользоваться старыми связями.

Рядом с Плашкиным шёл Гук. Когда я выбрался на броню, он подмигнул:

— Молодец, Дон, хорошо сработал.

— Хорошо да не хорошо. Ты знал, что у прихожан базуки на вооружении?

Комендант мотнул головой:

— Не знал.

— Вот и мы не знали. Ладно хоть болванкой вдарили, а могли и кумулятивным зарядить.

— Потери?

— Шум.

Харитон с Желатином вытащили тело пулемётчика, положили возле гусеницы. Гук вздохнул:

— Добрый был боец, — и тут же забыл о нём. — Нужно зачистить тот проулок. Там дальше перекрёсток и дом буквой «Г», тоже бывший опорник. Если вернём его, считай, вся северная окраина снова наша. Плашкин, направь один взвод туда, второй на усиление Дворнику, а третий пусть закрепляется в монолите.

Плашкин внимательно разглядывал панцер, на лице отображалась вся палитра чувств кроме радости.

— Фашистский что ли? — морща нос, спросил он.

— И что? — набычился я.

— Вражеская техника нам не подмога! Нам с ней не по пути. Слава Анклаву! Слава Радикал-социалистической партии большевиков под руководством товарища Куманцевой!

Сказано это было с такой патетикой, к тому же все редбули в один голос трижды проорали: Слава! Слава! Слава! — что мне осталось только руками развести.

— Знаешь, родной, если б ты историю не по лозунгам учил, а хотя бы по памяткам и пособиям к использованию трофейной техники, то знал, что немецкие танки всю Великую Отечественную войну верой и правдой служили Рабоче-крестьянской Красной Армии, повергая фашистов в страх и трепет. В частности, PZ III нередко использовался в качестве командирского танка, ибо обладал неоспоримыми достоинствами по части обзора, разведки и простоты эксплуатации малоподготовленными экипажами. Ферштейн?

Он не поверил, да и насрать, буду я ещё каждому фанатику что-то доказывать. Приказ получен, пусть выполняет, а не станет выполнять, может возвращается в Анклав.

Примерно то же самое сказал ему и Гук.

— Плашкин, заканчивай тут свою социалистическую демагогию разводить. Будешь делать то, что говорят. Или становись к стенке. Наталья Аркадьевна передала мне на тебя все права. Что выбираешь?

— Я готов выполнить любой приказ коменданта Полынника, — без тени смущения отчеканил Плашкин.

— Вот и молодец. Задача получена, выполняй.

Плашкин пошёл отдавать команды, а я кивком подозвал Звездуна. Тот сидел на ступенях монолита, жевал яблоко.

— Чё расселся? Для тебя место освободилось, иди, осваивай новое оружие. С пулемётами, надеюсь, знаком?

— Обижаешь, начальник, я не лох анклавский, знаю и за танки, и за всё остальное. Ты, главное, цель укажи, и можешь дальше спать спокойно.

— Разговорчивый стал.

— Это потому что у меня винторез есть.

— Ладно, забирайся.

Я дождался, когда взвод редбулей зайдёт в проулок и лишь после этого дал команду Желатину начать движение. До указанного Гуком дома было сотни две метров. Улочка на первый взгляд выглядела тихой и не опасной, только чуть дальше возвышался на уровень роста человека завал из ящиков и кирпичей.

— Желатин, переберёшься?

— Легко. Если только они там мин не наставили.

— Думаешь, у них и мины есть?

— После базуки я уже ни в чём не уверен.

Я взял рацию.

Плюшкин… твою мать… Плашкин! Проверь завал на предмет мин и растяжек.

С чего его проверять?

Придурок, ты уже достал тупые вопросы задавать! Делай, что говорят или клянусь, не пожалею на тебя снаряд!

Двое бойцов в касках выдвинулись к баррикаде, осмотрели её. Действовали необдуманно. Если бы рейдеры оставили прикрытие, то этих двоих положили не задумываясь. Остальные ринулись проверять дома. Ходили как по плацу, хорошо хоть не строем. Вот и выползла из них настоящая обученность. Орать «Слава!» и бежать в полный рост в атаку они умеют, всё остальное мимо. Понятно, почему в войне с Загоном победил Загон. Им бы Гвидона в инструкторы, чтобы на себе прочувствовали правила перемещения в боевых условиях.

Наконец, один разведчик махнул рукой: проход свободен. Желатин включил передачу и на полной скорости врезался в баррикаду. Полетели кирпичи, доски. Пехота двинулась дальше, а мы остановились. Меня по-прежнему беспокоил четвёртый проходчик. В душе скреблись кошки. На фасаде монолита я успел разглядеть выбоины размером с кулак. Пулемёт, даже крупнокалиберный, такие не оставляет. Тут поработала пушка, двадцать пять, может, тридцать миллиметров. У штурмовиков Мёрзлого такие на вооружении есть, я видел спарку на электроплатформе и турельную установку на крыше Центра. Почему бы нечто подобное не иметь и рейдерам?

Если так, то броня панцера нас не спасёт.

Прислушиваясь к переговорам по рации, я попытался понять, что происходит справа и слева. Плашкин добрался до второго опорника. С северной окраины заходила группа Дворника. Сопротивления со стороны противника почти не было, редкие перестрелки нельзя было отнести к организованному отпору. Рейдеры отступали, выставляя небольшие заслоны, которые в свою очередь торопливо отходили к центру и западу. Лишившись основных средств поддержки, они как будто растерялись, и теперь собирали оставшиеся силы в кулак, готовясь к отражению атаки.

39
{"b":"919372","o":1}