Время летело быстро, и Чжу Янь не заметила, как прошел месяц. Настало время князю Чи и его людям покинуть храм Цзюи и возвратиться домой. Недовольный ребенок, так и оставшийся с пустыми руками, был вынужден последовать за своим отцом в земли Западной пустоши.

Как только девочка вернулась во дворец клана Чи, она тут же побежала к Юаню, чтобы рассказать ему о молодом человеке, которого встретила в долине Императоров. Такое нельзя было рассказать никому, кроме Юаня. С самого детства только он один был посвящен во все ее тайны.

Юань улыбнулся, услышав ее историю:

– А-Янь, похоже, тебе очень понравился тот старший братец?

– Конечно нет! Он такой скупой! – княжна топнула ногой и буркнула: – Говорил, что подарит мне перо, но бессовестно солгал. Отвратительно!

Юань щелкнул ее по сморщенному носу и ласково улыбнулся:

– Это всего лишь перышко, зачем оно тебе так нужно?

– Чтобы летать! Летать, подобно той белой птице!.. Ну, если не получиться летать, можно набросить перо на плечи. Это тоже неплохо, – она говорила и говорила, держа Юаня за плечи. – Вы, русалки, можете подолгу плавать под водой, но мы, жители Кунсана, не умеем и этого! Мы не умеем ни летать, ни плавать! Мы ничего не умеем!

Юань обнимал ее, но глаза его потемнели.

– Отчего же? – его голос звучал хмуро и задумчиво. – Вы, люди Кунсана, покорили подлунный мир, и даже Морское царство пало пред вами.

После возвращения в город Небесных ветров прошло много дней. Живая и бойкая натура не позволила княжне долго раздумывать и страдать. Проводя каждый день с Юанем, она постепенно забыла молодого жреца из храма Цзюи. Но весной следующего года в княжеский дворец клана Чи неожиданно доставили подарок из дальних земель. Это был большой сверток, обернутый шелком и запечатанный красным сургучом с оттиском храма Цзюи.

– Что это? – удивился князь Чи. – С горы Цзюи?

Двое слуг вышли вперед и осторожно развернули сверток. Внутри оказались два огромных белых пера, сияющих, словно мифический шелк, сотканный русалками из водяных нитей. Это зрелище заставило ахнуть всех.

– Ох! – Чжу Янь застыла в изумлении.

Даже князь Чи был ошеломлен неожиданным подарком.

– Это… это белое перо священной птицы?

Священная птица Чун Мин меняет оперение раз в шестьдесят лет. Все сброшенные ею перья хранятся в храме предков на горе Цзюи. Они белые, словно снег, и нежные, словно шелк. Им не страшны ни огонь, ни вода. К тому же эти перья могут защитить от любого зла. Подобное сокровище преподносят правителям как высочайшую реликвию. Никто из удельных князей не мог получить такую драгоценность, кроме как из рук самого императора.

– Младший жрец действительно подарил тебе это? – бросив быстрый взгляд на квадратный оттиск, поставленный киноварью, князь Чи задумчиво посмотрел на свою дочь. – А-Янь, когда ты успела так сдружиться с младшим жрецом? Ты видела его?

Она хотела ответить, но вспомнила об обещании, которое взял с нее братец: никому не рассказывать о том, что произошло в тот день. Поэтому она покачала головой и сказала:

– Я… я не видела его!

– Это хорошо, – вздохнул князь Чи с облегчением, но продолжал теряться в догадках. – Но с чего бы ему делать внезапный подарок?

– Это… это потому… – Ее маленький мозг работал очень быстро, и она тут же придумала подходящую ложь. – Потому что мы с Чун Мин хорошие друзья!

– С Чун Мин? – князь Чи остолбенел. – Ты подружилась с птицей?

– Ага!

Чжу Янь быстро кивнула, не зная, как выкрутиться и что говорить дальше. Но князь Чи больше не задавал вопросов, только внимательно посмотрел на свою маленькую дочь.

– Младший жрец живет в уединении. Никто из шести удельных князей не имел возможности завязать с ним знакомство. У тебя талант…

Девочка была полностью поглощена подарком, прыгая от радости:

– Скорее! Нужно раскроить и сшить мне платье!

Князь-отец неотрывно смотрел на свою наивную, бестолковую дочь, и что-то особенное промелькнуло в его взгляде. Он задумался на миг, а затем повернулся и дал распоряжение управляющему позвать портного.

Крутясь перед зеркалом в снежно-белом платье, Чжу Янь вдруг повернулась к князю и серьезно сказала:

– Отец, я хочу обучаться магии в храме предков на горе Цзюи! Я хочу уметь летать!

Вечно строгий отец на этот раз не стал сразу ей возражать. Он задумался и сказал:

– Хоть в храме Цзюи и есть правило, по которому нельзя принимать женщин, ты еще только ребенок. Я подам личный запрос Верховному жрецу. Посмотрим, можно ли сделать исключение и позволить тебе совершенствоваться на горе Цзюи, на несколько лет став учеником, скрыв имя.

– Как здорово! – воскликнула Чжу Янь и снова упоенно закружилась. В белой одежде из перьев она была похожа на голубя.

Той же осенью, когда листья на горе Цзюи пожелтели и пожухли, девятилетняя Чжу Янь второй раз сопровождала отца в храм предков. Расставаясь, она с грустью обняла Юаня за шею, поцеловала в губы и пробормотала:

– Я ухожу! Как только я научусь летать, тут же вернусь обратно!

– Конечно, – улыбнулся Юань. – А-Янь, ты такая умная, ты обязательно быстро всему научишься.

– Я ухожу надолго… Я буду думать о тебе, – грустно сказала она, проводя пальцем по его длинным аквамариновым волосам. – Там нет ни одной женщины, только мужчины да дедушки, и все с холодными каменными лицами. Это будет совсем не весело.

Юань сжал ее пухлые щеки и с улыбкой сказал:

– Не переживай. Когда А-Янь смеется, тает даже лед.

– Но я все равно не хочу с тобой расставаться, – прошептала она. – Мы так долго не увидимся!

– Возьми вот это, – немного подумав, Юань повесил что-то ей на шею.

Это был белоснежный кулон в виде кольца. Чжу Янь не знала, из какого материала он сделан. На вид он напоминал белый нефрит или глазурь. Внутри кольца порхали еле различимые красные искры.

– Это кровь древнего дракона. Большая ценность. Оно может изгнать любое зло. Носи его, и я всегда буду рядом с тобой.

Чжу Янь надела драгоценный кулон на большой палец и повертела. Подумав, что Юань долго носил эту вещицу на своем теле, она невольно рассмеялась сквозь слезы:

– Хорошо! Мы будем вместе каждый день.

– Не показывай его никому, – сказал Юань тихо, но настойчиво. – Поняла?

– Поняла, – она послушно кивнула, надела кулон на шею и спрятала под бельем. – Я буду хранить его здесь. Никто не увидит.

В то время она была ребенком и совсем не задумывалась о том, почему нельзя никому показывать эту вещицу.

В храме Цзюи Чжу Янь вновь встретила того юношу. На этот раз он сменил простую одежду на великолепное торжественное одеяние. Белое платье ниспадало до земли, волосы стягивал нефритовый обруч. В руках юноша держал нефритовую табличку, молча стоя за спиной Верховного жреца. Прекрасный и величественный, словно небожитель. С возвышения в главном зале он наблюдал, как Чжу Янь вошла в храм. Фигуру молодого человека скрывала колышущаяся дымка, поднимающаяся над реликтовой треногой у него за спиной, так что нельзя было разглядеть выражение лица.

– Ин, это юная дочь князя Чи, о которой я тебе рассказывал, княжна Чжу Янь. В этом году ей исполнилось девять, и она всем сердцем стремится овладеть магией. – Верховный жрец взял ее маленькую ручку из ладони отца и подвел к своему ученику. – Тебе уже исполнилось восемнадцать, а значит, пророчество потеряло силу. Теперь ты можешь уйти из долины и взять ученика. Если согласен, можешь начать обучение с Чжу Янь. Пусть княжна станет твоей первой ученицей, но никто не должен знать ее имени.

Она в тревоге взглянула на младшего жреца, опасаясь, что его ответ может прийтись ей не по вкусу. Если он действительно откажет, Чжу Янь обязательно напомнит ему его же слова, сказанные год назад. «Когда в следующий раз увидимся, я научу тебя магии», – пообещал он тогда. Но юноша задумчиво опустил взгляд, затем безразлично посмотрел на княжну:

– Я плохой учитель. Изучать магическое искусство со мной будет очень тяжело.