Едва усевшись, она снова высунула голову в окно и позвала гвардейца:

– Иди и проследи за тем щенком! Следуй за ним на отдалении и, когда он уже не сможет идти, немедленно сообщи об этом мне!

– Слушаюсь, – получив приказ, гвардеец поклонился.

Чжу Янь криво улыбнулась:

– Хм, посмотрим, сколько еще сможет упрямиться этот звереныш! Умрет, но не попросит меня о помощи?!

Повозка, покачиваясь, двинулась вперед. Внутри царило молчание. Чжу Янь задумалась о чем-то своем, подпирая ладонью щеку и отрешенно глядя в окно.

– Послушайте, княжна… – няня Шэн забормотала что-то себе под нос.

– Я знаю, знаю, в этот раз я влезла не в свое дело! – возмущенно перебила Чжу Янь, понимая, что хочет сказать нянюшка. – Меня не должно это волновать! Пусть этого щенка прямо сейчас задавит телега! Мне наплевать!

– На самом деле… – няня Шэн осеклась и вздохнула. – На самом деле вас нельзя ни в чем обвинить. Вы с детства… ох… с детства по-особому относились к людям моря. Как же вы могли бросить его умирать?

По-особому? Чжу Янь на мгновение застыла, догадавшись, что няня Шэн имеет в виду. Невольно ее щеки запылали. Верно, старая няня видела, как она росла, и, конечно, знала ее тайные мысли. В год, когда ей исполнилось шестнадцать, она впервые поняла, что значит быть в отчаянии. И нянюшка Шэн была рядом, утешала ее. В глазах этой пожилой женщины она вечно будет ребенком, и от нее не утаишь ни чувства, ни желания.

– Няня.

Чжу Янь подняла руку и задумчиво погладила нефритовый кулон с каплей драконьей крови, висевший у нее на шее. После долгого молчания она все же решилась произнести имя, которое так давно не слышала.

– В последние годы ты… ты что-нибудь слышала о Юане?

Няня Шэн была ошеломлена, она взглянула на Чжу Янь и произнесла:

– Княжна, вы до сих пор не можете выкинуть его из головы?

– Я хочу увидеть его хотя бы один разочек, – Чжу Янь опустила глаза. – Я думаю, наши судьбы связаны, и эта связь не может вот так оборваться. Та ночь не должна стать ночью нашей последней встречи.

Для няни Шэн эти слова были явной неожиданностью, и она долго молчала, прежде чем сказать:

– Княжна, видите ли, то, что вы называете судьбой, может оказаться самообманом и несбыточными надеждами.

Чжу Янь побледнела и вдруг топнула ногой.

– Я всего лишь хочу увидеть его снова, и все!

– И что тогда? Что будет, если вы встретитесь? – вздохнула няня Шэн. – Увы, княжна, но уже всем вокруг понятно, что он совсем не любит вас! Из-за вас ему пришлось покинуть дворец Чи, но сейчас вы хотите и вовсе загнать его на край света?

Чжу Янь тяжело уронила голову на грудь. На самом деле она и сама не знала, что бы сделала, если бы снова увидела Юаня. Но абсолютно точно не смогла бы смириться с тем, что больше никогда его не встретит. Человек, который был с ней все детство, видел, как она росла, неимоверно красивый, нежный и добрый. Тот, кто провел с ней бесчисленное количество дней и ночей, в итоге ей не принадлежит. Ее первая любовь и первые страдания были связаны с ним. Как можно сказать, что все безвозвратно исчезло?

Чжу Янь обхватила ладонями щеки и глубоко задумалась, неподвижно уставившись в одну точку, но няня Шэн была возмущена и продолжала непрерывно ворчать.

– Эти русалки! Ты ведь знаешь, они не такие, как мы. Жители моря не только живут в десятки раз дольше людей, но при рождении не имеют пола, – няня Шэн покашляла, привлекая ее внимание. – Когда после достижения совершеннолетия они встречают человека, которого полюбят, того, кто сможет тронуть их сердце, они выбирают себе пол: если любимый человек – женщина, они становятся мужчинами и наоборот. А если оба влюбленных – маленькие бесполые русалки, они договариваются между собой и перед лицом Морского жреца выбирают пол и перерождаются.

– Я знаю, – Чжу Янь чуть слышно вздохнула и пробормотала: – Я все это знаю…

Да, когда она впервые увидела Юаня, он жил в уединенной, скрытой от посторонних глаз беседке на территории дворца клана Чи. Ему уже было двести лет, и он был красивым нежным мужчиной. Значит, уже встретился с кем-то в прошлом? Любил какую-то женщину? И где она теперь? Почему Юань поселился в резиденции Чи, вдали от мира? Все осталось в далеком прошлом, и ей уже не суждено узнать правду.

Легенды гласят, что русалка может выбрать пол лишь единожды, так же как и влюбиться лишь один раз за всю свою жизнь. Однажды сделав выбор, уже нельзя его изменить! Не то чтобы она не понимала этого, но шестнадцатилетняя девушка, впервые узнавшая любовь, храбрая и безрассудная, решительно сделала первый шаг, полагая, что может бросить вызов судьбе. Ведь раньше ее жизнь была безоблачной, и она всегда получала то, что хотела. Но, очертя голову бросившись в омут, Чжу Янь потерпела страшное поражение. И это был закономерный итог. Прошло уже больше двух лет, но ей до сих пор больно от тех воспоминаний. Когда она думала о той ужасной ночи, перед глазами вставало полное ярости и ненависти лицо Юаня. Ее сердце сжималось, будто ей снова дали пощечину. Наверное, после того, что произошло в ту ночь, ей следовало бы сдаться.

В тот год Чжу Янь исполнилось шестнадцать лет, и она превратилась в изящную и грациозную молодую девушку, милую и прелестную, слава о красоте которой разошлась по самым дальним уголкам Западной пустоши. Представители всех знатных домов считали своим долгом превознести до небес несравненную прелесть юной дочери князя Чи, сравнивая ее с цветком ириса.

– А-Янь – цветок? – услышав это впервые, князь искренне расхохотался. – Разве что трупная лилия!

– Отец! – вспылила княжна и еле сдержалась, чтобы не щелкнуть плеткой.

Но теперь всем стало очевидно, что Чжу Янь уже не ребенок, и что она достигла того возраста, когда так неожиданно настигает первая любовь. Юань тоже это понимал и стал намеренно сторониться ее: они больше не проводили многие часы вместе, не читали книги и не катались на лошадях. Он никогда с тех пор не засиживался у нее допоздна. Иногда Чжу Янь становилось тоскливо, и она искала встречи с ним, но Юань всегда находил причины, чтобы их избежать. Он много работал, а порой и вовсе оставлял свою беседку в резиденции клана Чи, укрытую от посторонних глаз, и надолго уезжал в неизвестном направлении.

Уловки Юаня ясно показывали его намерения, и любая обычная девушка уже давно бы все поняла и отступила. Но сердце бестолковой и избалованной шестнадцатилетней Чжу Янь пылало страстью первой любви, которую было не потушить и ушатом ледяной воды! Неискушенная княжна не знала, что чувства подобны песку в руке: чем сильнее сжимаешь кулак, тем быстрее высыпается песок. В ту ночь она всеми правдами и неправдами задержала Юаня в комнате.

– Не уходи! Я хочу… хочу сказать тебе кое-что!

Юная девушка собиралась впервые в жизни признаться в любви. Ее сердце забилось, как барабан. Она была взволнованна и смущена, и от своей неловкости еще больше горячилась.

– Ты… ты…

– Если тебе есть что сказать, давай поговорим об этом завтра, – Юань не мог не понять ее чувств, но остался холоден и равнодушен. Отстранив ее, он пошел к двери.

– Уже слишком поздно, – видя, что он снова собирается сбежать, она решительно выдернула из пучка на голове Нефритовую Кость.

Чжу Янь впервые использовала заклинание с тех пор, как покинула храм на горе Цзюи. Княжна превратила нефритовую шпильку в кисть для рисования и обвела ею глаза, брови, губы, одновременно едва слышно произнося заклинание. Когда кончик Нефритовой Кости цунь за цунем очерчивал уголки ее глаз и изящные брови, в свете лампы незаметно менялось лицо девушки. Это было заклинание, вводящее в заблуждение чужое сердце – техника «Манипуляции». Она станет той, кого ее избранник больше всего желал увидеть.

– Юань! – Чжу Янь дочитала заклинание и окликнула мужчину прежде, чем он успел выйти.

Он нахмурился, но инстинктивно обернулся, бросив на нее быстрый взгляд. И вздрогнул. Выражение его глаз резко изменилось.