То есть наши внутренние дети начинают учить внутренних детей наших родителей, вместо того чтобы понять и принять их сценарий и четко разобраться, почему так было, почему у меня так и как я действительно хочу сам, что для меня важно.

Что-то мог делать родитель плохо или не до конца. И вам не хотелось смотреть на это. Это могут быть как самые простые элементы, так и сложные.

Например, мама лежала, отдыхала, вместо того чтобы что-то приготовить. Папа был сердит. «Все, я не хочу этого видеть, вырасту – буду делать так, чтобы папа не сердился, стану удобной, хозяйственной, обрету пятьдесят рук, стану идеальной». Подразумевалось, что стать идеальной нужно, «чтобы на меня потом партнер не сердился и не предъявлял миллион претензий, что я какая-то не такая» – а претензии все равно идут.

Или мама начинала уборку тогда, когда папа приходил, чтобы показать свою важность. «Зачем мама так делала? Ведь папе было бы приятно прийти уже в чистый дом. У неё было время. Не хочу это видеть!» И потом, во взрослом домике, вы уже ИДЕАЛЬНАЯ поломойка, которая старается угодить своему партнеру. А ценности в свой адрес все равно не получаете.

Или мама с недовольным лицом. «Нет-нет, это недопустимо! Не хочу этого видеть! И как он здесь живет? Вечное недовольство, претензии, жуткий характер и все не так! Нет, я буду улыбаться и терпеть все». И потом со всеми вы надеваете маску улыбки. Кстати, она же надевается еще как защита, когда внутри все плохо, но «я туда не хочу никого пускать и буду показывать во внешнем мире, что мне хорошо».

Или там были какие-то ужасные сцены, кто-то кого-то бил, кто-то пил, кто-то совершал плохие поступки, люди расходились, предавали друг друга. Подумайте про то, что вы не хотели там видеть и как проиграли сценарий семьи во взрослой жизни.

Мы выбираем состояние. И если в системе родительской семьи была «войнушка», то спокойствие и экологичность вам же не подойдут? Знаете, почему? Потому что вы живёте состоянием, которое не ваше, оно родительское. Но такое привычное и родное. И вы знаете только это состояние, другое не ощущали. Если фокус состояния на страдании в отношениях, например, то дай вам миллион экологичности, вам будет в ней некомфортно, потому что родитель противоположного пола воспринимался как холод. А если родитель одного с вами пола воспринимался как «недо» – то, собственно, это говорит о том, что вы и к себе внутренне относитесь точно так либо так будут относиться к вам другие.

И даже если вы бежите с этого домика в поиске нового состояния, с собой вы тащите абсолютно все то, что там впитали как губка. Как маленький зритель понял сценарий, так он его и будет играть. А если не понял, значит нужно притянуть такие же обстоятельства, чтобы прочувствовать все то, что чувствовали родители в тот или другой момент жизни. Для того, чтобы доказать родителю, что он мог бы справиться иначе.

Например, папа изменял, и у ребенка уже сформировалась состояние недоверия, значит вы будете все контролировать, не давая себе расслабиться. Папа ушел, значит вы будете бессознательно бояться того, что вас бросят, и выберете стратегию уходить первым или не сближаться сильно, чтобы, если это произойдет, вам не было так больно. Вы заранее отказываетесь от любви, потому что восприятие любви – это разрушение.

Вы могли слышать такие элементы в родительской системе семьи: «Отстань! Замолчи! Ты какой-то не такой, тихо, зачем ты орёшь, зачем ты так громко смеёшься! Как ты себя ведёшь? Здесь же люди! Не позорь меня! Всё услышат! Помалкивай! Никому ничего не говори! Завидовать будут! Никто не должен знать, что у нас тут происходит. Смотри, какие соседские дети! Закрой свой рот, я устала! Слушать тебя не хочу! Тебя много! Ты громкий! У меня нет сил, не сейчас! Ты тупой! Неблагодарный, я все для тебя, а ты так разговариваешь! Не лезь не в свое дело! Ты ещё маленький, чтобы командовать и управлять! Будет у тебя своя семья, посмотришь, как это! Ни звука! Идеальная тишина! Чтобы я тебя не слышала! Я работаю, не мешай! Ты можешь хоть на секунду заткнуться! Ты меня утомил! Мне не интересны твои истории! Только попробуй вякнуть! У нас не принято про это говорить! Ты что такое говоришь, за такие слова в тюрьму! Откуда у тебя такие слова? Вырастешь – будешь высказывать свое мнение!»

Или просто было в родительском домике так страшно, что ваш ребёнок предпочёл замолчать, чтобы этого никто не знал. Или ребенок надел на себя маску стыда за родительскую жизнь и тащит ее за собой. Этот спектакль был для него слишком большим ударом, о таком не говорят. Либо просто уровень авторитетности родителя выглядел устрашающе. Что родитель бы не одобрил, не принял бы меня, значит нужно молчать, либо быть кем-то, либо соответствовать чему-то, какой-то роли. Либо просто молчали, не уделяя вам внимания, не проявляя к вам интереса.

Так у вас пропадает уверенность в себе, так люди могут молчать или спорить, так люди перестают слышать и чувствовать. И теперь им нельзя говорить и выражать свое мнение. Потому что что-то с его словами не так! Отсюда замкнутость, страх выражать мнение, обучать. И множество срывов и слез, когда во взрослой жизни что-то не получается, где-то вы не можете договориться, когда хотите пойти в рост, освоить преподавание, или выступать на сцене, или говорить с партнёром и обсуждать не только покупки в магазине, а ещё и ваши душевные истории, сблизить ваших внутренних детей. Чтобы не как дети психовать внутри и плакать, почему он так делает, а красиво сесть и проговорить словами важное. И, конечно, сформировать важное внутри, как вы примете. И примерить действия и поступки другого на себя.

Вы точно думали, что с вами что-то не так и вы какой-то не такой! А все нравоучения воспринимались как атака – «а я их не понял и хотел, чтобы все ушли и дали мне свободу». Думали, что «я никчемный – меня сравнивают, меня не любят, мне не говорят хорошего, я постоянно не соответствую, какой-то не такой, а значит, меня не полюбят, не будут дружить, не будут уважать, заботиться, чего-то лишат, за что-то накажут, поступят плохо, мне что-то будет даваться сложно и что-то нужно заслуживать, и выбивать»!

Потом в социуме вы обязательно отыграли какую-то роль, где-то защищались, где-то наоборот были чересчур супер, чтобы получить хоть какую-то «звёздочку». Потом в отношениях её тоже хотели получить, и вроде и дают, но мало, а много – фу, не принимаю, тошнит, я недостаточно хорош – и эту маску вы тоже надели там, в родительской семье, и продолжаете себя ею уничтожать.

И конечно же, маленький зритель впитал в себя все отношения между папой и мамой. И если кто-то кого-то подавлял, зритель может стать тем самым подавителем. Потому что маленький ребёнок думает, как второму плохо, и во взрослой жизни ему так же плохо, поэтому нужно подавлять другого, потому что если не я, то меня – я же такую историю видел а родительском домике. Я же не видел другую. Я не знаю, как может быть иначе.

Крайности. Либо подавляю, либо терплю. Все зависит от того, как ваш внутренний ребенок воспринял сценарий. Либо кто-то был суперслабым, беспомощным, например, мама, и папа растил из вас «солдата», а вы – девочка, а девочке крайне важно чувствовать себя девочкой, а не солдатом.

Видя и слыша раздрай, дети уже что-то думают. Что-то абсолютно не то, что там на самом деле происходит в системе. Думают, что кто-то злодей и ведёт себя не так, вырывая куски и не видя всю картину целиком. Думают, что если они будут какими-то не такими, то их не будут любить. Что-то думают и что-то воспринимают в протест.

И с этими детскими мыслями проживают свою несчастливую страдальческую жизнь, даже если надевают маску «улыбки» или «все хорошо».

И не поверите, но там, именно там, в детстве, в этом спектакле родительской семьи ребёнок уже сформировал всю свою жизнь! Весь свой собственный сценарий спектакля! Именно там уже понятно, что будет тогда, когда он вырастет!

Именно тогда уже ребёнок делает выбор и понимает, как нужно поступить этим героям, абсолютно не видя и не понимая, за что у героев происходит сражение.