— Счастливо погулять, — неуверенно пожелал Маккин.

— Хоть соловьем заливайся. — Гуча грозно сверкнул глазками и, подцепив хвостом край двери, потянул ее за собой. — А ты мне все равно не нравишься, душегуб.

Дверь захлопнулась.

— Извини, он был груб. — Аркаша смотрела на дверь, но несмотря на укоризненный тон опекуна, не испытывала ни капли негодования по отношению к Гуче.

— Не за что извиняться. — Маккин тоже расстроенным не казался. — Это наш с ним договор. Говорить лишь правду. Он выражает свое истинное отношение ко мне, но при этом не смешивает его со страхом. «Душегуб» в его исполнении вовсе не клеймо, а констатация. Принять как данность и жить с учетом этого факта, а не бежать без оглядки, стремясь укрыться под покровом собственного страха, — это то, что он выбрал. И за это я ему очень благодарен. Хотя и отдаю себе отчет, что проявляет он лояльность ко мне лишь ради тебя.

— А я была на сто процентов уверена, что лояльность его конек. — Усмехаясь, Аркаша подумала, что вновь хочет крепко— крепко обнять Гучу. — Он же такой лапочка.

— Боевая лапочка. — Маккин поежился.

— Несладко пришлось?

— Скажем так, впечатлился я не на шутку. Был я на озере в зоне Вечной Весны. И в какой-то момент на бережок выскочил Гучебей и начал кричать что-то вроде «неблагодарная порося», «бездушная треска» и что-то еще из съестной тематики. Одновременно грозился позаимствовать у знакомого мушкет, веревку, топор и купальную шапочку. Шапочки я на всякий случай тоже испугался. И попробую воспроизвести дословно конечную фразу. Нечто, похожее на «тащи свой хвост из этой лужи, а иначе я газану в тебя своим природным мускусом». Даже не знаю, что из всего сказанного ужаснуло меня больше.

Аркаша прыснула.

— Я бы на твоем месте восприняла угрозы всерьез.

— Поверь, — Маккин сделал большие глаза, — я воспринял.

Скинув на кровать шляпу, Аркаша уставилась в пол, теребя краешки широких спортивных шорт.

— Насчет правды. Почему ты при первой встрече сразу же признался мне в том, что ты русал с севера? Ты же прятал свою ипостась от других. Даже капюшон на лицо натягивал, хотя уж по нему-то распознать в тебе русала было абсолютно невозможно. Парень и парень. А мне взял и с ходу выложил всю свою подноготную.

— Это... — Маккин замялся и отвернулся, выставляя на всеобщее обозрение стремительно алеющие уши. — Просто ты была такой непосредственной. Общалась с какой-то завораживающей легкостью.

«Легкостью?» — Аркаша задумалась. Раньше с кем бы ни общалась она действительно на автомате включала режим приятного собеседника. Ее вежливость и демонстрация расположения к окружающим сохраняли видимость того, что у нее все хорошо. Разве вечно позитивный человек может от чего-то страдать? Иметь проблемы? Грустить? Люди в это не верят.

Возможно, ее напускная открытость и сбила с толку Макки?

Аркаша пристально вгляделась в лицо юноши, все еще смущающегося из-за вынужденного признания. Нет, даже в первую встречу она не изображала перед ним кого-то иного. Ей и правда было приятно с ним общаться.

— И ты была такой веселой. А еще этот конфуз с рубашкой, — продолжал бормотать Маккин. — Я расслабился и потерял бдительность. И ляпнул, не подумав. Но ты, — юноша наконец повернулся к ней, — не выдала меня. Сохранила секрет.

— Но позволила Томасу раскрыть тебя. — Горечь слов жгла язык не хуже кислоты. Аркаша, сердясь на себя, ожесточенно смяла в кулак края шорт.

— Это вовсе не твоя вина. — Маккин скрепил пальцы в замок. Его голос стал тише. — Я сам оплошал. Не смог пересилить страх перед демонами. Не сумел обуздать клеймо Седны. А Багро только это и нужно было. Что ж, он устроил себе неплохое развлечение.

— Директор и не собирался отчислять тебя. — С демонами у них обоих не заладилось, так почему бы не перескочить на иную тему, решила Аркаша. — А ты вместо того чтобы радоваться, взял и исчез.

— Хочешь узнать о причинах? — Маккин едва слышно вздохнул и встал с кровати. — Я знал, что строить замки из иллюзий не стоит. Это ощущение — одна ошибка и превратишься в изгоя, — хождение по краю и постоянный контроль. Но так хотелось перемен. У меня был один-единственный шанс. Возможность не превратиться в источник всеобщего ужаса и легкую мишень для проклятых демонов. Я так жаждал спокойствия... Однако не смог продержаться и недели. — Юноша шагнул к столу и медленно отодвинул стул. — А теперь они знают. Эта мысль въелась в подкорку как ржавчина. Скальный действительно один из лучших представителей магического сообщества. Он не корил меня, не страшился меня и даже не утешал. Он убеждал меня, что я должен оставаться таким какой есть и поступать так, как велят мои собственные моральные принципы.

— Твои моральные принципы велели тебе спасаться бегством?

— Или спасать других от себя самого? — уточнил Маккин, грустно улыбаясь.

— Ты никому не угрожаешь.

— Бытует иное мнение. И, наверное, я просто сломался. Поверил, что смогу нормально жить. А тут в один миг все полетело в тартарары. — Маккин водрузил локти на стол и спрятал лицо в ладонях. — Опять на дне. Нечестно, думал я. Только вылез, только уцепился за край, и вот снова. То озеро в зоне Вечной Весны принесло мне успокоение. Но с ним вернулось и осознание того, кем я являюсь. Предрассудки сильнее. Предрассудки толпы — в сотни раз. Думаю, если бы не Гучебей, я бы не верну.

Бур-ра-ра-бур-бу-у-у-у-у-ур…

Маккин обернулся и обалдело уставился на съежившуюся Аркашу.

— Мой живот выражает бурный протест, — прохрипела девушка, усиленно похлопывая по названной части тела. — Перевожу дословно: «чушь несете, сударь!» Я с ним, между прочим, солидарна.

Раздалась еще пара продолжительных глухих мелодий с урчащим подтекстом. Видать, склонный к красноречию живот не преминул выразить довольство по поводу сходства во мнениях с хозяйкой.

— Чума, — сконфузилась Аркаша. — Прошу прощения. Я нынче плохо обращалась с собственным телом. Прям слышу, как внутренние органы договариваются коллективно сбежать и отдаться на продажу.

Маккин неожиданно для Аркаши засмеялся.

— Твой живот взбунтовался очень кстати. Благодаря ему мое положение уже не кажется мне таким уж ужасным.

— Метод убийства любого пафоса. — Ухмыляясь от уха до уха, Аркаша загнула один палец. — Берем один оголодавший желудок...

— И идеальное убийство завершено, — подхватил Маккин. — А раз пошли такие пироги...

— Вот про пироги не надо!

Русал с подозрением прищурился.

— Скажите-ка, миледи, а вы вообще соизволили сегодня хоть раз откушать?

— Миледи соизволила сегодня побегать от слетевшего с катушек вервольфа, стать жертвой эксперимента второкурсников и силами не стесняющегося в выражениях нефилима ощутить себя шматком грязи под ногтем. На остальное время как-то не хватило.

— Погоди-ка, вервольф? Эксперименты? — Маккин растерянно замотал головой. — И когда ты только успела?

— За подробностями обращаться к телу по имени Аркадия Теньковская, но к сытому пошарканному мыльцем и губкой и вдобавок выспавшемуся

— Понял. — Маккин привстал со стула и жестом фокусника сорвал с дальнего края стола сложенную вчетверо простыню. — Исполнению первого пункта плана готов посодействовать прямо сейчас. В этом термосе молодой картофель, а здесь тефтельки. Захватил еще пару огурцов и помидоров. А это булочки с изюмом. На все мне термосов не хватило — всего два имею, — так что какао, возможно, уже остыл. Сегодня на ужин точно не рискну идти, поэтому решил проверить уровень лояльности Мефисты. Повезло. Ее отношение ничуть не изменилось, хотя она и в курсе, кто я. Похоже, я и правда хорошенький. — Юноша взял со стола тщательно обмотанные салфетками столовые приборы и принялся освобождать их от защитного слоя. — Снабдила едой на вынос. И надеюсь, миледи, вы не откажете мне в чести откушать в вашей приятной компании. Аркаш, я не жалуюсь, но выражение на твоем лице слегка диковато.

Аркаша медленно повернулась к русалу, изо всех сил удерживая губы сомкнутыми. Во рту разом накопилось столько слюны, что попробуй она его открыть, из него хлынул бы водопад.