На следующее утро мы с Нечаевым отправились на «объект», расположенный на одном из многочисленных островов, разбросанных в акватории Або и объединенных сетью мостов. «Объектом» оказалось место дислокации личного воздухоплавательного отряда Великого Князя, который патронировал как раз Наследник. Ему и еще профессору Юнгу — классическому «чокнутому ученому» я и был представлен господином секретарем. Так же за мной закрепили автомобиль с двумя охранниками и квартиру в доме для офицеров и служащих воздушного порта. Только жить я решил все же в затрофенном у Кракена коттедже на Цветочной улице. Нечаев поморщился, но согласился. А то, что ездить далеко — не беда. Главное там за мной не будет такого настырного надзора, как здесь. Присматривать, конечно, станут, как без этого, но там хоть будет существовать иллюзия свободы. Можно, конечно, и отказаться от задания, не думаю, что меня попытаются заставить грубой силой. Хотя, кто знает, сильно поджимает Великого Князя. Возможно всякое. Но он выбрал путь диалога, что уже жирный плюс. Еще и больно уж вкусные плюшки посулил. Есть, за что потерпеть некоторые неудобства.
Дали мне подписать кучу бумаг о неразглашении, среди которых, по чистой случайности, наверное, оказался контракт на мое имя на воинскую службу в великокняжеском воздухоплавательном отряде в чине сотника. Покачав головой, демонстративно порвал армейские писульки и выкинул в урну.
— Попробовать стоило, — буркнул Молчан, целиком оправдывающий свое имя. За все время нашего знакомства, я едва ли услышал от него десяток слов, включая предлоги, не касающихся дела.
— Еще раз попробуете, и наше сотрудничество будет завершено, — отрубил я. Еще не начали работать вместе, а уже пошли попытки подмять. Такое надо пресекать сразу. Молчан кивнул, Наследник весело фыркнул, а вот профессор Юнг побледнел, заметавшись взглядом с меня на Нечаева, с Молчана на Лодброка-младшего. Правда, поняв, что никто гневаться не собирается, успокоился. Интересно, это Молчан с Олегом такие страшные или профессор настолько пугливый?
Секретарь Лобанова переговорив с Наследником уехал. А мы без проволочек взялись за работу. Сроки нам были установлены драконовские. Посольство планировалось к отправке через неделю. Потому особых ритуалов и длительных экскурсий не устраивали. Меня провели по ангару, где зафиксированная между металлическими фермами расположилась огромная вытянутая серебристая туша дирижабля. Раза в два больше того, что доставил нас из Холмогорска в Або.
В первую очередь меня интересовали механизмы и агрегаты, требующие защиты. А это все оборудование, работающее на мане – двигатели, измерительные приборы и некоторые элементы управления. Аэродинамические рули приводились в действие механически, а вот перекачка газа между отсеками оболочки должна осуществляться под контролем автоматики. Как раз там установлены техно-магические приборы, регулирующие работу клапанов. А их на этом летающем гиганте 218 штук. И каждый надо защитить. Плюс моторный отсек, плюс рубка управления. Ну и так по мелочи еще наберется.
Профессора Юнга отправили к себе в лабораторию. Ему во время путешествия предстоит заняться картографированием и изучением самой аномалии. Ну и, наверняка, через него Великий Князь будет пытаться разобраться в моих секретах. Ну-ну. Пусть тешит себя пустыми надеждами. Пообщавшись с местным видным ученым и полистав в свободное время кое-какую литературу, я, кажется, понял, почему здесь так медленно и однобоко развивается магическая наука. Гипотезу еще предстоит проверить, но мне кажется, она верна.
Одаренные на Мидгарде не чувствуют ману. Вернее не так. Они ее чувствуют, но только как часть себя. В источнике, в энергоканалах. А вот в окружающей среде уже нет. Да что там говорить, еще каких-то сто лет назад считалось, что магия — дар Богов. Кого-то они облагодетельствовали, а кто-то оказался не достоин. И только совсем недавно ученые определили, что мана — всего лишь один из видов энергии. Именно это открытие дало мощный толчок в развитии, подстегнув научно-технический прогресс. Но даже сейчас находятся люди, считающие научное определение маны вредным заблуждением. Ересью. Впрочем, такие упрямцы есть всегда и везде, вне зависимости от мира и степени развития цивилизации.
Переодевшись в матросские робы, облазили с Олегом Ингваровичем, который, как выяснилось, и был капитаном воздушного судна носящего гордое название «Сокол», все технические отсеки. Проникали в такие далекие, труднодоступные и тесные закутки, куда, по-моему, даже корабельные крысы не заглядывают. Хотя вряд ли они есть на дирижабле. У Олега не забалуешь. С Наследником мы перешли на «ты» и по имени, буквально после первого же пройденного яруса. Лодброк-младший оказался парнем компанейским, без излишней дури, присущей золотой молодежи. Не знай я, кто его папа, подумал бы, что это обычный молодой офицер, собственными талантами и трудолюбием пробившийся в командиры корабля. Слишком любил он свой дирижабль, какой-то нежной, трогательной любовью, будто живое существо. Слишком хорошо его знал, буквально до каждого винтика. Я слышал, как Олег разговаривает с «Соколом», шепчет ему что-то тайное, понятное только им двоим. Мне всегда нравились такие люди, слегка сумасшедшие профессионалы, по самое донышко преданные своему делу. Жалко парня. Видимо у него призвание к воздухоплаванью. Потребность души, действительно дарованная Богами. Только вот не придется ему покорять небо. Ждет Олега Ингваровича самая мерзкая и зловонная клоака, которую только сумело придумать человечество, красиво назвав политикой. Молодой Лодброк это понимал и принимал, как и пристало настоящему Наследнику престола. А пока была возможность, всецело отдавался любимому делу, молясь, чтобы Боги даровали отцу долгих лет жизни, здоровья и сил управлять Княжеством как можно дольше.
Выбрались из лабиринтов далеко за полночь. Наскоро набили желудки холодным ужином. Ждать, пока разогреют пищу, просто не было сил. И завалились спать. Все мои планы ночевать в собственном только-только с боем приобретенном доме на теплой, мягкой, уютной кровати канули в Лету. С таким объемом работы, который предстоит, боюсь, придется приказать поставить раскладушку у себя в кабинете, который, по обмолвкам Наследника и профессора, у меня есть, но побывать в нем мне пока не довелось.
Едва вышел за дверь казенной квартиры, ко мне подскочил молодцеватый боец. Представившись, он проводил меня до столовой, где я быстро и сытно позавтракал, а потом и до кабинета. Спустя полчаса с вопросами по защите научного лабораторного оборудования зашел Юнг, а следом и Лодброк, тот, который младший. Оба были мной посланы далеко и надолго:
— Я занят! — рявкнул я, и посетители прониклись. Олег с профессором буквально испарились. Зря я так, наверное, с Наследником. Хотя, он парень не глупый — поймет. А не поймет, так и не беда.
Обложившись чертежами и планами «Сокола» я погрузился в расчеты, с благодарностью вспоминая моего учителя, который категорически не признавал вычислительные артефакты, заставляя меня просчитывать самые сложные, многоступенчатые схемы вручную. Как я злился тогда на него, считая замшелым пнем и съехавшим с катушек ретроградом. Золотой был преподаватель. Даруй ему Боги хорошее посмертие.
Закончил я… А не знаю когда закончил! Ночью… Обнаружил рядом с собой пустую тарелку со следами какой-то еды и пустой стакан из-под чая с подсохшей долькой лимона. Убей — не помню, кто и когда мне это все принес. А вот раскладушку поставить так и не приказал, придется тащиться в квартиру. Выйдя из кабинета, обнаружил рядом с дверью пост охраны из трех личных гвардейцев Лодброков. Причем один из них очень сильный маг. Подумал, что меня решили все-таки подмять под себя с применением силы. Но, нет. Ребята вежливо раскланялись и выстроились у дверей. Значит, караулят не меня, а мои расчеты. Думаю, сейчас ринуться копии снимать. По крайней мере, я бы сделал именно так. Ну да пусть себе снимают. Язык, на котором я писал, им неизвестен, формулы и обозначения тоже. Расшифровывать будут дольше. Быстрее самим все это изобрести. Ну, или у меня спросить. Кое-какой теорией в принципе можно поделиться. За дирижабль, подаренный роду Раевских, например. Хорошая же сделка. Считай, почти даром отдам фундаментальные изыскания в области магической науки. Нет, дирижабля за такое маловато будет. Надо подумать, что стребовать с крохобора Ингвара. Но это потом. Завтра… Или уже сегодня, судя по светлой полоске на горизонте и количеству шныряющего по базе народа. Это я что, больше суток в кабинете просидел? Что-то совсем ничего не соображаю. Надо расчетными артефактами заняться будет, как из степи вернемся. Не дело так себя нагружать.
