Веревка лишала заклинателя магических сил. Такая могла бы нейтрализовать Лин Ху или Сяо Тун, которые были физически не так сильны. Но Фа Ханг – крестьянский сын, рослый и высокий. Веревка запечатала его магию, но физическая сила оставалась при нем. К тому же навыки боя и ловкость, тренированные годами. Двое охранников сами не поняли, как выпали в окно, которое точно было закрытым. Люди в коридоре видели только, как главный охранник бежал прочь из дома, сбивая с ног любого, кто пытался его остановить. На втором этаже, в спальне, что-то громко треснуло. Затем послышался крик, переходящий в хрип. В этом доме давно привыкли к грохоту и воплям. Ни у кого и мысли не возникло, что может кричать сам хозяин. В конце концов, ведь он был окружен охраной…

Лин Ху выгнали.

У Мингжу все еще восстанавливалась, у него срослись кости ног и мышцы спины. Горло все еще было повреждено, и говорить он мог только очень тихо и невнятно. Поэтому предпочитал молчать, чтобы не повторять по три раза.

В его комнату, отдельную от спальни служанки, ворвались трое слуг. Вид у них был такой, что Лин Ху сначала собрался драться, но слуги бросились помогать ему одеваться. Лин Ху оказался озадачен. Сами они ничего не говорили, а он спросить не мог. Решил, возможно, кто-то очень важный хочет его видеть. Судя по спешке, сам небесный император. Юноша не сопротивлялся. Его переодели в красивое дорогое ханьфу: ярко-синее с серебряной вышивкой, – наспех убрали волосы в хвост, закололи их дорогой заколкой, после чего всучили в руки его оружие, и, пока Лин Ху ждал объяснений, он вдруг оказался в совершенно другом месте.

Только что – просторный светлый дворец с высокими потолками, с богатой обстановкой, идеальной погодой и таким ярким солнечным светом, что слепил глаза, и вдруг он оказался посреди побоища. Черный пепел мешался с белым снегом, вокруг было темно, но очень шумно. Дом местами сгорел, местами обрушился. В руинах коридора в ряд висели трое окровавленных людей. Даже у Лин Ху пошли мурашки по коже, но он быстро сориентировался и пошел на шум и крики.

Несколько перепачканных и испуганных людей выбежали ему навстречу. Казалось, они испугались его больше, чем того, от чего бежали. Двое мужчин и женщина. Последняя тут же упала на колени и начала:

– Небожитель! Кто бы ты ни был, спаси нас от…

Мужчины, видя, что Лин Ху не собирается их убивать, подхватили ее под руки и быстро пробежали мимо него. Происходило что-то интересное.

Лин Ху направился дальше. В других комнатах кто-то в ужасе бегал, кричали: «Демон! Не зная того, вы притащили в дом демона!» Казалось, за дверями тоже дрались, но это было больше похоже на бытовую ссору, и заклинатель решил не вмешиваться. Шум привел его в сад. Снег был черным от пепла, и кто-то голосил. Но как-то отчаянно и уже устало, словно сам утомился от своего крика. Спиной к Лин Ху сидел человек, одежда на нем кое-где порвалась, и через нее проглядывали покрытые грязью и кровью раны, длинные волосы совсем растрепались. Этот человек смотрел куда-то вниз, туда, откуда кричали. Несмотря на такой ужасный вид, Лин Ху узнал Фа Ханга и бросился к нему через снег. Тот обернулся так резко, что показалось – ударит. Но при виде Лин Ху лицо его преобразилось.

– Ты такой красивый, – произнес Фа Ханг, осматривая его с головы до ног. На глаза его навернулись слезы. – Как небожитель…

Лин Ху хотел сказать: «Сколько же меня не было, что ты до такого дошел?» В мире людей время шло медленнее, чем на небесах, и Лин Ху отсутствовал почти неделю, но знать этого не мог. Он показал на свое горло и попытался издать звук, получилось, как всегда, глухо, и Фа Ханг понял – кивнул.

– Конечно. Ты спешил. Ты еще не восстановил голос. Он вернется?

Лин Ху кивнул. В яме, в грязи копошился голый толстый человек. Его лицо было разбито, кровь капала на землю. Рядом с ним лежало голое женское тело. Пальцы еще живого человека торчали как-то странно в стороны, казалось, что его руки кто-то повредил. Повредил, а потом заставил этими руками копать. И стонал он от боли, а не ужаса.

Лин Ху стало не по себе. Он обернулся и внимательно всмотрелся в Фа Ханга. Тот выглядел как обычно, только немного дымился. Но это был не бог смерти. Конечно, Лин Ху не видел Вэй Юшенга, но своего друга знал очень хорошо. Но все же в голове не укладывалось, что тот способен на такое. Лин Ху подумал: что, если Фа Ханг только притворялся сейчас прежним?

Но ответ был очевиден. Если бы Вэй Юшенг возродился, то вряд ли вырезал бы один дом. Лин Ху знал легенды о нем и помнил, что бог смерти был хоть и безжалостным, но не бандитом. Человек в яме не понимал, спасти его пришли или, наоборот, покарать. Он попытался вылезти, но влажная и холодная земля осыпалась, да и поврежденные руки не очень помогали. Он мазнул грязными пальцами по подолу и сапогам Лин Ху, как-то даже застенчиво заговорил:

– Благословенный небожитель. Я со своей наложницей спал этим утром, но тут появился этот монстр! До этого он сжег один мой дом, теперь убил мою наложницу и мою охрану! Молю вас, спасите меня от этого произвола. Скажите, кто вы, и я воздам вам тысячу молитв за это!

На Лин Ху была дорогая одежда, которой ему раньше и носить не доводилось, и перед прыжком в яму он поморщился от брезгливости. Фа Ханг переживал, что его друг увидит убитую девушку и расстроится. Лин Ху же был спокоен – перевернул тело, проверил глаза, осмотрел синяки и раны, смахнул грязь с кожи. У них пропала Сяо Тун. Это все, что знал Лин Ху. Насчет публичного дома он ничего не знал. Был ясно, что Фа Ханг искал похитителей. Для себя Лин Ху решил, что его друг нашел чиновника, злоупотреблявшего властью, который убивал молодых красивых девушек. Человек все еще жался к Лин Ху, продолжая говорить, как жестоко с ним поступили. Заклинатель старался не обращать на него внимания. Фа Ханг сел на корточки и закрыл лицо руками:

– Да, он прав… Я не знаю, что на меня нашло. Это был я, но в то же время… Я не знаю. Мне вас очень не хватало. Прости, если хочешь как-то меня наказать, я не буду возражать.

Лин Ху достал меч, и Фа Ханг убрал ладони от лица. Теперь он ждал, глядя сверху вниз. Лезвие вошло в горло человека, который продолжал цепляться за Лин Ху. Так глубоко, что вышло с затылка. Он обмяк и упал в яму. О, если бы у Лин Ху был голос, он бы много чего сказал и спросил. Фа Ханг кивнул:

– Точно… да. Я рад, что ты правильно все понял. Но я все равно оказался слишком яростным. Учитель бы не простил мне.

Он не уточнял, какой учитель: еще живой, который сам их выгнал, или мертвый, который до конца не говорил, почему находился рядом с Фа Хангом и от чего защищал его. И вдруг рассмеялся: булькающе, нервно. Словно испытал облегчение.

– Он думал, что ты хороший! – смеялся Фа Ханг. – Думал, что ты его спасешь! Убийцу! Что ты совсем меня не знаешь и поверишь его россказням!

Лин Ху очень хотелось, чтобы ему протянули руку и помогли выбраться из этой ямы. Он мог бы сделать это сам, но не хотел запачкаться еще сильнее. Он впервые со своего появления услышал голоса – они были не одни. Из-за забора, скорее всего, через какую-то дыру, за ними наблюдали. Неужели в городе нет ни одного заклинателя, чтобы хотя бы попытался их усмирить? Побоялись звать, или те отказались, зная, что наказание заслуженное.

Лин Ху пришлось поспешить и выбраться из ямы. Проще всего было оставить все как есть: раз стража уже тут, то они разберутся, кто эта мертвая девушка и есть ли у нее родители, чтобы вернуть им тело. Надо было уходить, но он не видел у Фа Ханга ни оружия, ни вещей. Юноша надеялся, что друг не оставил их в доме чудовища. Вцепившись в руку Фа Ханга, Лин сначала ткнул в свой меч, потом жестом показал деньги. Они очень хорошо друг друга знали. Фа Ханг без труда сообразил, что Лин Ху спрашивает о божественном оружии и об оставленных общих деньгах.