Теперь в просторной спальне У Мингжу они лежали вдвоем. Кровать пустовала, обоим постелили на полу. Лин Ху тяжело дышал, руки не болели, сломаны были только ноги, ребра, повреждены мышцы на спине и порваны голосовые связки, повязки с лица немного съехали. У Мингжу лежала рядом, тоже глядя в потолок, на спине, но дышала спокойнее. Юноша хотел бы попросить у нее прощения, хотя сам не понимал за что, но отчего-то ощущал себя очень виноватым перед ней. Ему даже казалось, что она теперь в нем разочаруется, как и многие из его родного клана. Это прибавляло к физической боли еще и душевную.

Шэнь Чаган сам принес их в дом, они всю дорогу находились под его защитой. Но на пороге передал их другим служителям и снова ушел. Небожители вообще очень занятые существа. Удивительно, как времени хватило на судебное заседание.

Их оставили в покое. Было прохладно, из открытых настежь дверей веял легкий и приятный ветерок. В саду мелодично журчала вода, и откуда-то доносилась музыка. Лин Ху был в безопасности, несмотря на все раны.

Зайти сюда и попытаться его забрать означало начать открытый конфликт против другого небожителя.

– Спишь? – спросила вдруг У Мингжу. Лин Ху пошуршал в качестве ответа, приготовился слушать. Если бы девушка сейчас попросила его станцевать на сломанных ногах, он бы это сделал. Лишь бы можно было как-то извиниться.

– Мне очень жаль, что так получилось… Эти существа – они не простые служители. Они лучшие воины, которых он забрал к себе на службу, выдернув из нижнего мира. У меня и шанса не было.

Лин Ху снова сделал жест рукой, означавший, что уж он-то не сердится. Он гадал, знает ли девушка, что он теперь немой.

– Ты мне нравишься, – призналась У Мингжу. – Думаю, дело не только в красоте. С самой первой нашей встречи вы были в уязвимом положении. Ты был сильно ранен. Как сейчас. Поэтому я и вспомнила.

Лин Ху, несмотря на больное горло, повернул к ней голову. У Мингжу все еще смотрела в потолок.

– Я была слабой. Просто вещью. Это было ужасно. Меня погубили, а потом меня же в этом обвинили… Если бы я просто умерла, наверняка стала бы мстительным духом. Во мне было столько боли… Госпожа решила, что можно посылать к вам меня, ведь я не ее служанка и никто на нее не подумает. Но отдала меня своему другу. Вначале я так испугалась, но… но что я делала бы в качестве служанки богини погоды? Была бы облаком, что проливает слезы над полями родителей? Тут же все вдруг поменялось. Я почувствовала себя сильной. По-настоящему сильной. Вы втроем нуждались во мне тогда, когда я пришла спасти вас от голодной смерти. Да, по поручению, но все же. Такая маленькая я… вы были на тот момент сильнее меня. Я – просто девушка, вы – заклинатели. Сяо Тун была девушкой. Фа Ханг спал. Видимо, поэтому я зацепилась за тебя. Госпожа знала, кого просить… Для меня помогать вам стало личным желанием.

Лин Ху успокоил себя тем, что она совсем не то имела в виду. «Нравишься» не в значении «я хотела бы создать с тобой семью». В конце концов, она служитель нижних небес. Служанка продолжала говорить, и юноша убедился, что правильно все понял.

– Мне хотелось и дальше помогать вам. Но самое главное – мне хотелось спасти тебя… и у меня не получилось…

Голос стал тише, У Мингжу теперь казалась совсем разбитой, и Лин Ху стало грустно и совестно. Он не лежал бы здесь, если бы его не забрала У Мингжу. Лин Ху, морщась, приподнялся и теперь искал тушь, кисти, что-то похожее на свиток, но был готов рисовать и на полу, лишь бы донести эту мысль, что он никого не винит и что пора заканчивать спасать его.

– Я даже мечтала, что однажды Ван Хайфен найдет вас, и я… пусть не спасу, но хотя бы умру за вас. Мечта у меня такая была в то время.

Девушка все еще не смотрела на него. Она подняла руку, чтобы закрыть лицо, и Лин Ху заметил кровь на запястье. Она теряла концентрацию. Он перекатился, стараясь беречь ноги, оказался рядом, заставив У Мингжу вздрогнуть, и положил ладонь на ее рану. Пожалуй, эта техника к заклинателям перешла как раз от небожителей. Те могли наложением руки успокаивать раны, останавливать кровь. Рана быстро затягивалась, У Мингжу замерла. Потом погладила Лин Ху по бледной щеке, призналась:

– Эта забота помогла мне справиться с прошлым. Ощутить себя полезной, и теперь очень обидно, что в самый важный момент я не справилась.

Лин Ху немного отодвинулся. Ноги болели уже не так остро, скорее, ныли довольно неприятно. В голове гудело, и заклинатель сделал над собой последнее усилие: взял ее руку в свою, ту, что была замазана кровью, и пальцем вывел на ее ладони несколько иероглифов. Потом трижды повторил их. По лицу У Мингжу трудно было определить, поняла ли она, но девушка нахмурилась. Лин Ху решил, что у них еще будет шанс поговорить позже, и сполз к себе под одеяло. Все, теперь он был окончательно выжат.

Шэнь Чаган отправился навестить Бань Бао и Моу Сюли. Их как раз готовили к тому, чтобы вернуть в нижний мир. У заклинателей оставалась часть воспоминаний о столице небожителей. Правда, обычно они были неясными и расплывчатыми. У тех, кто выступал в суде, память о небесной столице стиралась полностью. Для всех жителей нижнего мира эти люди просто уходили гулять, а потом возвращались. Шэнь Чаган точно знал, что их разговор сотрется из памяти.

Заклинатели находились в гостевой комнате, охрану от них убрали, это место считалось безопасным. Для бога это был единственный шанс поговорить без свидетелей.

Моу Сюли первой заметила его, она переодевалась в платье заклинателя, смутилась и попыталась уйти в другую комнату.

– Останьтесь, – мягко попросил Шэнь Чаган. – Я понимаю, что вы собираетесь возвращаться, меня не оскорбит ваш вид.

Заклинатели переглянулись, Бань Бао пришлось сильнее повернуть голову, чтобы посмотреть здоровым глазом. А потом оба тревожно наблюдали, как небожитель закрывает за собой дверь и запечатывает ее. Печать небожителя молодые заклинатели не смогли бы сломать, получалось, что их тут заперли. Оба занервничали, поэтому Шэнь Чаган постарался успокоить молодых людей:

– Ваш учитель – прирожденный рыбак. Мы знакомы с ним и находимся в дружеских отношениях.

Заклинатели сразу успокоились. С одной стороны, в небесной столице им вряд ли бы причинили вред, с другой – от них впервые за все это время убрали охрану.

– Вряд ли он, конечно, знает, что я небожитель. Он вообще знает меня в другом образе. Думаю, вы догадались, о чем я хотел поговорить?

– Лин Ху был под вашим покровительством, – напомнила Моу Сюли.

– Я и не просил вас убивать его, – признал бог.

– Так это вы? – только понял Бань Бао. – Это через вас наш учитель приказал нам… нам это?

– Убить Фа Ханга, – кивнул Шэнь Чаган. – Это верно. Как видите, доверять мне можно.

– Но вы помогали его другу! – сорвалась девушка. Бань Бао осторожно попытался ее успокоить и незаметно отвести от бога подальше. Кажется, он подозревал, что их пришли убрать как свидетелей.

– Я ничего не имею против ни его друзей, ни самого Фа Ханга.

– Я придерживаюсь другого мнения! – смело выпалила Моу Сюли. – Близкий мне человек пострадал исключительно из-за него! Знаете, почему Бань Бао остался без глаза?!

Шэнь Чаган выглядел спокойным, он легко махнул рукой, и девушка начала оседать на пол. Бао подхватил ее и стал медленно отступать.

– У нас мало времени. Это приказ от меня лично. От небожителя. Я подтверждаю, что сказал вам ваш учитель: то, что живет в этом человеке, однажды вырвется и вернет привычный вам мир к прежнему хаосу. Вы даже не представляете, что там творилось. Любой монстр покажется вам лишь зверушкой в сравнении с этим человеком. Он сильнее меня, он почти равен по силе небесному императору. Но не сейчас. Фа Ханг далеко не первое его перерождение, и каждый раз мы находили его и убивали в детстве. Сейчас на него ни у кого не поднимается рука. Но ему же будет лучше, если он умрет. Он бы сам убил себя, если бы увидел, какие беды сможет принести. Я могу дать вам оружие, силы. Могу дать тебе другой глаз, пусть не настоящий, но более полезный. Только убейте его. Вас прославят в веках как героев. Я могу ручаться за это.