Я лезу в мою большую кожаную сумку и достаю оттуда плеер, с которым я, подражая моему любимому герою Даниле из балабановского «Брата», никогда не расстаюсь. В плеер как раз заряжен дебютный диск Эминема «Slim Shady» который я слушал сегодня утром по дороге в школу. Я вынимаю компакт и направляюсь к большому проигрывателю, установленному слева от доски. Весь класс изумленно и в полном молчании следит за моими движениями.

Я быстро нахожу нужную песню и говорю:

— Слушайте внимательно. И не пытайтесь меня убедить потом, что «Пиковая дама» сегодня не актуальна.

С этими словами я нажимаю кнопку «Play», и из динамиков слышится мягкий, почти что даже приторно-сладкий голос:

This song is dedicated to all the happy people.

All the happy people,

That have real nice lives,

That have no idea What it’s like

To be broke as fuck.

(Что переводится так:

"Эта песня посвящается всем счастливым людям,

Всем счастливым людям,

У которых очень хорошая жизнь

И которые не имеют ни малейшего представления о том, что такое

Сидеть без гроша в кармане.")

— Это про Германна, — успеваю сказать я, прежде чем Эминем переходит к настойчивому рэпу:

I feel like I’m walking a tight rope

Without a circus net.

I’m popping percuscet.

I'm a nervous wreck.

I deserve respect.

But I'm working sweat

For this worthless check.

("У меня такое ощущение, как будто я иду но проволоке

Без подстраховки.

Я глотаю перкусет.

Нервы мои никуда не годятся.

Я заслуживаю уважения.

Но я работаю в поте лица

За этот ничтожный чек.")

— Слышите, — говорю я и, резко увеличив громкость, обвожу класс взглядом. — А теперь ещё внимательнее слушайте. Сейчас припев будет, а в нем весь смысл.

Я ещё больше увеличиваю громкость, и из динамиков несутся слова, которых не постыдился бы сам Пушкин. Тем более что он, с его частично африканским происхождением, сегодня наверняка был бы рэпером.

— That’s Rock Bottom, — поет Эминем. — When this life makes you mad enough to kill —

That’s Rock Bottom.

When you want something bad enough to steal —

That’s Rock Bottom.

When you feel that you’ve had it up to here

‘cause you mad enough to scream

but you sad enough to tear —

That’s Rock Bottom.

("Это самое дно,

Когда эта жизнь доводит вас до такого исступления, что вы готовы убить,

Это самое дно.

Когда вы так сильно хотите чего-то, что готовы это украсть,

Это самое дно.

Когда вы уже сыты всем этим по горло,

Потому что вам хочется кричать от злости,

Но от грусти у вас льются слезы —

Это самое дно.")

— Только попробуйте сказать мне, что это не про Германна, — говорю я. — И это тоже.

Эминем поет второй куплет, который начинается словами «Му life is full of empty promises and broken dreams»("Моя жизнь полна пустыми обещаниями и разбитыми мечтами"), а заканчивается так: «Cause all you need ts bucks to be the man» ("Потому что для того, чтобы быть мужчиной, нужны только деньги").

— Слышите? — говорю я. — «All you need is bucks to be the man» — в этом смысле с пушкинских времен ничего не изменилось. А это разве не про Германна? «I want the money, the woman, the fortune, the fame» ("Мне нужны деньги, женщина, удача, слава»). — Я нажимаю нa «Паузу» и повторяю вслед за Эминемом, чтобы подчеркнуть, что это как будто прямо о Германне написано. — Только Германн думал решить свои проблемы при помощи карт, а у героя Эминема нет ничего, кроме пистолета. Впрочем, и Германну тоже пришлось прибегнуть к помощи оружия, хотя на курок он так и не нажал. «Means I ain’t burning in hell scorching in flames» ("Значит, не гореть мне в аду, корчась в огне"). А это надо с прямо противоположным знаком понимать. то есть именно так, что ему предстоит как раз в аду гореть и в огне гееннском корчиться. Потому что ключевой момент в «Пиковой даме» — это тот, когда Германн, умоляя графиню открыть ему три карты, говорит ей, что если её секрет связан с каким-то грехом, то он готов взять его на себя. Этим он решает свою судьбу, да и судьбу Лизы, кстати, тоже.

Я опять обвожу взглядом моих онемевших от изумления учеников и включаю музыку, повернув ручку громкости до предела. Снова начинается мой любимый припев:

— That’s Rock Bottom, — уже не поет, а утверждает Эминем. — When this life makes you mad enough to kill —

That’s Rock Bottom.

When you want something bad enough to steal —

That’s Rock Bottom.

When you feel that you’ve had it up to here

cause you mad enough to scream

but you sad enough to tear —

That’s Rock Bottom.

Дослушать песню до конца мы не успеваем, потому что дверь в класс с шумом распахивается и на пороге возникает директор школы мистер Файнстайн.

— Что здесь происходит? — кричит он, пытаясь заглушить им же самим недавно приобретенные новые колонки, о которых он с такой гордостью рассказывал мне в тот день, когда показывал школу и давал советы, как обращаться с учениками. — Выключите немедленно это безобразие!

Я нажимаю на кнопку «Стоп» и понимаю, что меня ждут большие неприятности.

— Привет, — вспыхивает окошко ICQ на Дашином компьютере. — Узнала меня?

— Не большая загадка, — печатает в ответ Даша. — Тут же имя твоё стоит. Сергей.

— Помнишь меня?

— Помню.

— Скучала?

— Очень. Прямо спать не могла.

— Напрасно иронизируешь. Я вот скучал.

— Сильно?

— Сильно.

— Почему?

— Ну почему люди друг по другу скучают? Хочу тебя увидеть.

— Ты же видел. Я же тебе фотку посылала.

— Это не то. Хочу живьём увидеть.

— Зачем?

— Ты красивая.

— Красивых много.

— Да, много. А такая, как ты, одна. Как жених твой поживает?

— Нормально.

— Часто встречаешься с ним?

— Не очень. Он работает. Я учусь. И работаю тоже. Времени нет совсем.

— А на меня найдешь время?

— Не знаю. Я подумать должна.

— Ну хорошо. Думай. Только не очень долго.

— Я быстро не умею.

— Хорошо. Я подожду.

— О’кей.

— Береги себя, Даша. И не бойся ничего.

— Уже подумала, — печатает Даша, но окошко ICQ гаснет.

Сергей отключился, не успев прочитать её ответа.

Смена у Игоря заканчивается в десять часов вечера. По ночам он пока всё-таки ездить боится — достаточно всякой грязи за день видит, чтобы ещё в ночные истории ввязываться. Хотя ночью, говорят, заработать больше можно — машин мало, конкуренция минимальная, да и пассажиры часто пьяные ездят, на чай хорошо дают.

Когда Игорь подъезжает к базе, где ему предстоит сдать машину и дневную выручку, он видит стоящего у входа в их «Car Services» Пола — сына Илюшиного троюродного брата Максима, с которым он познакомился в самый первый день своего пребывапия в Америке, когда прямо с аэродрома совершенно неожиданно вместе с Ильей и его семейством попал к ним в гости. Пола вообще-то родители Пашей назвали, но он в Америке себя переименовал.

Припарковав машину, Игорь вылезает из нее и говорит Полу:

— Подождешь меня? Мне надо деньги сдать.

— Никаких проблем, — говорит Пол, закуривая. — Только не тяни особенно. Они там ждать не любят.

Игорь возвращается довольно быстро — Пол даже не успевает докурить свою сигарету.

— Куда идём? — говорит Игорь.

— В «Эдем». Тут недалеко.

Вечером, с наступлением темноты, Брайтон быстро пустеет, и трудно поверить, что днем тут кипит такая бурная жизнь. Людей на улицах практически нет, только огромные горы отбросов около многочисленных продуктовых магазинов и ресторанов.