— Ты ужасно тихая. Что случилось?

Делаю глубокий вдох и вижу, что Гэвин готовит себя к тому, что я скажу.

— Я знаю, почему Карли арестовали. Точнее почему Фил ее выдал.

Гэвин хмурится.

— Ла-а-адно. И почему?

Я прочищаю горло, готовясь к его гневу.

— Дамиан — та самая причина. Я не знаю наверняка, но верю, что по его наводке арестовали и Литу.

— И откуда именно ты это знаешь? — рычит Гэвин, пока на его скулах играют желваки.

О, черт. Я оглядываю переполненный ресторан, делая все возможное, чтобы оттянуть свою следующую фразу.

— Потому что… он сказал мне.

Гэвиг делает очень глубокий вдох. Я вижу, как поднимается и опускается его грудь, когда он пытается сдержать свой гнев.

— Он сказал тебе? — переспрашивает Гэвин, глядя на меня как на Карли… с отвращением.

— Да. Однажды я пришла домой, а он был в нашей квартире. Я не сказала тебе, потому что беспокоилась о твоей реакции.

Взгляд Гэвина суров, отчего во мне разгорается пламя вины.

— Я знала, что ты будешь расстроен, и волновалась, что ты сделаешь что-нибудь, что может доставить тебе неприятности.

Я в ужасе наблюдаю, как Гэвин одаривает меня зловещей улыбкой.

— Это так круто. Ты беспокоилась, что я пострадаю, пока находилась дома… наедине с человеком, который управляет гребаным наркокартелем? — смеется он, но в его смехе ни капли юмора.

— Да. Через несколько секунд я поняла… знала, что он не собирается причинять мне вреда. Кажется, у него бзик, что он должен защищать меня… как отец своего ребенка.

Гэвин хмурится и качает головой, будто не может поверить ничему из того, что я говорю.

— Ты действительно веришь, что он не причинит тебе вреда? Потому что я не верю. Я не верю в это ни на одну чертову секунду.

Гэвин встает и бросает на стол немного денег, прежде чем положить руку на стол и наклониться ко мне.

— Мы обещали ни хрена не скрывать друг от друга, но на самом деле ты имела в виду, что не хотела, чтобы я что-то скрывал от тебя. Ты, однако, можешь делать все, что захочешь, включая общение с известными преступниками, за моей спиной.

Гэвин отталкивается от стола, все еще глядя на меня. Его грудь вздымается, а челюсть ходит ходуном. Он начинает отворачиваться, но останавливается и снова смотрит на меня.

— Как долго? Как долго ты поддерживаешь контакт с этим человеком?

У меня сводит живот, когда я слышу его вопрос.

— С Рождества, — отвечаю я дрожащим голосом. Глаза Гэвина сужаются еще больше.

Рождество закончилось шесть недель назад.

— Неважно. Я ухожу отсюда, — добавляет он, отходя от меня и выходя из ресторана.

Я знала, что он не обрадуется, но не ожидала, что он встанет и оставит меня, из-за чего я нервничаю, насколько шатким на самом деле является наше будущее.

***

Гэвин не позвонил и не пришел домой той ночью, даже с Кэлли. Я предполагаю, и все потому, что он не позвонил мне, что он останется у Кирана. У Кэлли там есть игровая комната, оставшаяся с тех пор, как Киран помогал Гэвину, но я не позволю им снова оставаться там и сегодня вечером.

Это дом Кэлли, и если Гэвин расстроен настолько, что не хочет находится рядом со мной, тогда я буду той, кто уйдет. Я позвонила Габби ранее, и она сказала мне, что я могу приехать и пожить у нее с ней и Ноем. Ной официально там не живет, но бывает там почти каждую ночь.

Я отправила Гэвину сообщение, в котором написала, что дома меня не будет, и он может вернуться на квартиру с Кэлли, но он снова ничего не ответил.

— У вас двоих все будет хорошо. Гэвин зол, но он не будет злиться вечно, — говорит Габби, плюхаясь на стул рядом со мной.

Вечно… не так давно это слово имело другое значение.

— Я никогда раньше не видела его таким взбешенным. Даже с Карли.

Поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как она грустно улыбается мне.

— Он беспокоится о тебе, и, должна добавить, не без причины. Что бы ты чувствовала, если бы он скрыл от тебя нечто подобное?

— В том-то и дело, что он скрывал от меня важные вещи, когда думал, что защищает меня. Сначала я не говорила ему, потому что беспокоилась о том, что он может сделать. Затем его жизнь перевернулась с ног на голову сначала из-за Литы, затем из-за Карли. Следующее, что я осознала, что прошло несколько недель.

— Тогда скажи ему это.

— Я бы так и сделала, если бы этот засранец поговорил со мной, — выдыхаю я.

Понимаю, почему Гэвин злится, и даже согласна, что он имеет на это право, но игнорировать меня больше двадцати четырех часов… это просто ребячество.

— Я пригласила Алиссу к нам, но она сказала мне, что у нее планы.

— Планы? — повторяю с улыбкой. С тех пор, как Алисса смирилась с идеей встречаться с Кайлером, я очень редко ее видела.

— Видится с Кайлером. Она все еще не признает, что они встречаются, но Ной говорит, что Кайлер всегда с ней.

Я рада, что наш разговор уходит от моих проблем к чему-то более радостному.

— Это здорово.

— Да, и могу сказать, что она все еще напугана, но добивается своего. А Кайлер отличный парень.

— Да, это так. Надеюсь, все наладится.

Дверь открывается, входит Ной и направляется прямо к Габби. Они вдвоем сворачиваются калачиком в кресле, пока я растягиваюсь на диване, чтобы посмотреть фильм.

Я закрываю глаза, кажется, всего на несколько минут, но когда открываю их, оглядываюсь и вижу, что одна, в комнате темно, и кто-то накинул на меня одеяло. По дороге в туалет вижу часы, которые показывают чуть больше пяти утра. Черт, я не просто вздремнула, а провалялась в отключке всю ночь.

Теперь, когда я знаю, который час, чувствую себя совершенно бодрой. Несколько минут сижу в гостиной Габби, но слышу только тиканье часов. Встаю и пишу Габби записку, в которой сообщаю, что направляюсь домой. Но как только я выхожу на улицу, вижу, что солнце только начинает всходить.

Пребывание на улице напоминает мне, насколько прекрасна жизнь на самом деле. Из-за моего несчастного случая и более низких температур прошло много времени с тех пор, как я ходила на пробежку. Вместо того, чтобы направиться домой, я заканчиваю свой путь долгой прогулкой — которая почти так же хороша, как пробежка — по близлежащему парку. Где-то по пути я присаживаюсь на скамейку и смотрю вдаль, задаваясь вопросом, как именно моя жизнь дошла до этого момента.

Я отвлекаюсь от своих мыслей, когда слышу шаги позади себя. Изо всех сил стараюсь небрежно оглянуться через плечо, чтобы осмотреть окрестности, когда вижу очень сердитого Дамиана Пааша, стоящего позади меня.

— Что? Ты? Я имею в виду… — запинаюсь я, потрясенная тем, что из всех людей в городе, вижу именно его.

— Что происходит, Кейт? Почему ты не с Гэвином? — резко спрашивает он меня, пока я все еще пытаюсь осознать тот факт, что он стоит рядом со мной, а не где-то в Мексике управляет своей империей. — Вы двое расстались?

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я.

Дамиан не отвечает, заставляя меня пораженно вздохнуть. Очевидно, от него ничего не ускользает, и я хочу разобраться, как это возможно.

— Нет, мы не расстались. По крайней мере, я так не думаю, но он злится на меня, — Дамиан молчит, но садится на скамейку рядом со мной. — Злится на меня из-за тебя. Ему не нравится, что мы общаемся, или тот факт, что я только вчера рассказала ему, что мы общаемся уже несколько недель.

— Хорошо.

Я ожидала, что Дамиан будет как минимум раздражен, но когда он сказал «хорошо», его голос звучал почти радостно.

— Хорошо? — переспрашиваю я.

— Да. Это значит, что у него есть голова на плечах. Я — последний человек на земле, которого порядочный мужчина хотел бы видеть рядом с женщиной, которую любит. Я знаю все о его нелегальном бойцовском клубе и должен сказать, что это заставило меня беспокоиться о нем, но чем больше я узнаю о Гэвине Ломане, тем больше думаю, что он тебе подходит.

Я не нахожу слов. Во-первых, мне нравится ирония. Он управляет наркокартелем, но беспокоится о Гэвине, владеющем Хиллом? В чужом глазу соринку увидел, а в своем и бревна не замечает.