Она протянула сверток, в котором оказалось нижнее белье, темное платье, платок, чулки.
— Извини, обувь достать не смогла. Сразу бы заметили пропажу. Ты не переживай, вся одежда хоть и старенькая, но чистая. Когда-то подорожный дом был богатым, здесь работало много пришлых девушек. Для них специально пошили эти платья. Потом с приходом черни достаток хозяина упал и он распустил всю прислугу, а платья оставил себе из жадности. Вот я одно и взяла. Все равно никто их считать не будет.
Виолта выбралась из своего укрытия, размяла ноги, спину, переоделась. Свою одежду она сложила и убрала в котомку, которую ей также заботливо приготовила Норна.
— Готова? — спросила старушка, взваливая себе на спину суму с нехитрой снедью в дорогу. Когда Виолта кивнула головой, приоткрыла дверь своего чердака, прислушалась. — Так, а теперь запоминай. Мы идем тихо, но быстро. У нас всего сто ударов сердца, чтобы выйти из дома. Хозяин сейчас в ледянике, поверяет продукты. Нам надо успеть, пока он не вернулся. Потом закроют двери дома и нам не выбраться.
Виолта снова кивнула головой и женщины тихими тенями выскользнули на лестницу. Старушка шла впереди, указывая путь. Им удалось незаметно выйти из дома, отойти на шагов сорок и притаиться в тени деревьев, когда услышали, как входная дверь подорожного дома закрылась на засов. Обратной дороги не было.
— А теперь нам надо немного поспешить, чтобы успеть к перекрестку, — сказала Норна. — Там подождем попутную повозку или придется идти пешком.
— Извините, — Виолта поняла, что так и не узнала, как зовут ее спасительницу, — как мне называть Вас?
— Зови меня Норна.
Им повезло, нашелся добрый возчик, который возвращался домой с торгов. Одному ехать ему было не с руки, думал уже заночевать в городишке, поэтому с радостью согласился взять двух женщин, которые со слов старшей, возвращались из Храма Первого Создателя, где просили милости Драконоса, чтобы вернулся муж ее внучки, который два года назад уехал в Лердену.
— Спасибо тебе, добрый человек, а то внучка моя Алора ни мужняя, ни вдовая. Рожать ей надо, а муж уехал и весточки не шлет. Вот и просили милости у Первородного, чтобы дал знать о нем.
— Понимаю тебя, дэна* (дэн, дэна — обращение к простым людям), у самого старший сын уехал в Арпаллу три года назад, когда не в моготу было. Лето скудным выдалось, дожди урожай залили, семью кормить нечем. А она у меня большая, жонка, шестеро детишек, а еще пару сестер младших со своими детишками. Вот старший сын и поехал на заработки в Арпаллу. Вернулся только с полгода назад. Говорит, их государство чернь не затронула. Только у нас такая напасть. Слава Небу, у нас в селении она не прижилась, все живы остались.
Так они ехали почти до рассвета, слушая нехитрый рассказ возничего. Отдохнувшие на торгу за день лошадки неспешно везли опустевший от товара воз с седоками. При подъезде к селению возничего, Норна и Виолта сошли с возка, тепло попрощались и пошли в свою сторону. Еще день они шли до деревни, стоящей у кромки леса на высоком берегу быстрой речки.
— Ну вот и дошли, слава Небу! — сказала Норна.
Виолта с интересом разглядывала селение. Оно оказалось довольно большим, в три улицы. Она даже сбилась со счету, пытаясь узнать, сколько здесь домов. Уже в сумерках Норна привела девушку к дому, стоящему у самого леса, забором упирающимся в толстые стволы елей. На вид дом был крепким, но каким-то запущенным.
— Ничего, наведем порядок, — сказала Норна. — Давно я здесь не появлялась.
Она достала из-под крыши большой ключ, отперла им замок на двери. Дом внутри оказался очень просторным, уютным, с первого взгляда понравился Виолте. Их дом в селении у Синего леса хоть и был построен еще родителями ее отца Паллия из рода Атисов чтобы в нем могла жить большая семья, но этот показался Виолте каким-то родным, словно он ждал ее.
— Норна, а ты одна в нем жила? — спросила Виолта.
— Не жила я здесь. Мне следует рассказать тебе все. Но давай не сейчас. Мы устали, отдохнем с дороги, тогда и все поведаю тебе.
Отдохнувшие за ночь женщины с утра быстро перекусили взятыми Норной с собой в дорогу пирогами и сыром, принялись за уборку. К вечеру дом сиял чистотой. Участок решили оставить на следующий день. Вечером за ужином Виолта не вытерпела и попросила Норну рассказать, почему та помогла ей. Женщина тепло улыбнулась и сказала:
— Девочка моя. Я давно ждала тебя в подорожном доме. По судьбе тебе выпало стать матерью сильнейшего дракона, фортаной самого Варрела, будущего императора.
— Как? — ее глаза раскрылись от удивления.
— Ты слышала о четырех сестрах Хорнах? Я Хорна Севера — Норна. Мы дочери Великого Неба, прядем нити жизни каждого человека и дракона. От нас не зависит то, как он проживет свою жизнь, мы можем только прервать ее, когда человек или дракон попросит нас об этом или кто-то или что-то не прекратит ее — болезнь, война, убийство.
— Хорны! — с каким-то священным выдохом произнесла Виолта.
— Когда родился Варрел, — продолжила Норна, — я, как старшая сестра, начала прясть нить его жизни, увидела его нелегкий, но великий путь, весь в узелках, темный, без любви и света, пока не появилась твоя нить, белая и сияющая, которая должна сплестись с его нитью и исцелить его. Но с самого начала все было сложно. На месте соединения ваших путей был огромный узел обиды и боли, который мне не удалось развязать. Да и не имела я право развязывать его. Только знай, что твоя судьба связана с принцем и будущим императором. И у тебя будет ребенок от него, который уже поселился у тебя под сердцем. Мне пришлось уйти из чертогов, чтобы стать простой пряхой в этом подорожном доме, где мы встретились, чтобы спасти тебя. Сейчас тебе нельзя появляться рядом с Варрелом, опасно для тебя и твоего сына. Слишком много врагов у Доррвена и Варрела, даже во дворце тебе опасно, а ребенку твоему и подавно. Рядом с Варрелом женщина, которая пойдет на все, чтобы устранить тебя и твоего сына, даже если ее выгонят из дворца. Она будет мстить всегда. Именно она смогла усыпить дракона Варрела. Не знаю как, но он сквозь мглу заклятья смог почувствовать тебя, признать своей фортаной. А потом его снова накрыло заклятье и он просто уехал, даже не вспомнив тебя. И заговор тлеет во дворце, враги будут готовы на все, чтобы убить тебя и твоего сына. У драконов может быть только одна фортана и только она может родить ему истинного наследника. Если убьют тебя до того, как появится на свет твой сынок, род Драконоса прекратиться.
Виолта слушала женщину, распахнув глаза. Она никак не могла поверить, что сама Богиня Неба и жизни сошла из своих чертогов, чтобы спасти ее. И в то, что она является фортаной Варрела никак не могла поверить. Кроме ужаса, боли и обиды никаких других чувств к нему не было. Ей хотелось навсегда забыть тот день, когда он увез ее из дома, ту ночь, когда он сделал ее своей женщиной и оставил ей свое семя.
— Я помогу тебе, — продолжала Норна, — у тебя родится сын — наследник Варрела. Когда об этом станет известно, его тут же бросятся искать и враги и женщина, которая сейчас рядом с Варрелом, чтобы убить его. Я пока не вижу нить судьбы твоего мальчика, только яркий огонек, но верь, он будет великим драконом.
— Норна, как я могу быть фортаной Варрела, я же обычная девушка? Во мне нет ни искры магии?
— Ты уверена? — с улыбкой спросила женщина. — Скажи, кто твоя мама?
— Мама? — она с удивлением посмотрела на Норну и та кивнула. — Мою маму звали Атания, отец познакомился с ней, когда ходил в Арпаллу. Оттуда они вернулись и здесь стали мужем и женой, хотя родители отца и были против. Потом у них родилась я. Но я не слышала, чтобы у мамы была какая-то магия.
— Потому что она ее никому не показывала. Это магия света, любви, магия самой жизни.
Виолта задумалась. Она всегда помнила свою маму молодой и самой красивой, казалось, что даже дневное и ночное светила улыбались ей. Всегда в их доме звучал искристый смех мамы, болезни обходили их дом стороной. А в саду всегда буйно цвели деревья, урожай ягод и плодов всегда был таким великим, что приходилось раздавать по соседям. И у Виолты, когда она подросла, тоже все играло в руках. Стоило ей посадить небольшой чахлый росток, полить его водицей из речки, возле которой стоял их дом, попросить землю принять его, как через какое-то время он набирался сил и начинал цвести. А какие вкусные плоды росли на посаженых ею деревьях. Но никогда девушка не считала это чем-то особенным, просто она любила растения, деревья, разговаривала с ними, просила землю поделиться своей силой, дать влагу корешкам.
