— Знать и видеть — разные вещи, — прошептал он, скривившись.

Для персонала станции не было секретом чем кормят не только их, но и гостей, однако представлять, как из этих, больше похожих на краски, субстанций, делают его любимые свиные рёбрышки, было мерзко. Там, на Асторне, всё иначе. Настоящая еда, настоящее солнце, настоящая жизнь.

Дверь в коридор и сопровождающие со всех сторон трубы. Мерное гудение, неприятный запах, чувство опасности. Ноги, казалось, сами вели Мольца в нужном направлении, и похоже он прекрасно знал куда идти. Ровно полсотни шагов от двери. Взгляд влево, где к креплению одной из труб подвешен медальон гостя. Не зная точно, обнаружить цепочку из его сна не так уж просто. Едва заметна и спускается за другую трубу, а на ней висит небольшая коробка. Сам медальон в коробке и та не закрылась полностью, чтобы выпустить цепь наружу. Он некоторое время просто разглядывает находку. Содержимое коробки несомненно было в том сне, но лишь открыв её он вспомнит.

«Похоже это именно то, зачем я сюда пришёл, — с некоторой радостью подумал глава БС. — Эта ночная прогулка целиком и полностью непредсказуема. Я знал о коробке, но не мог предвидеть ни одного из моих шагов. Это не мой путь. Я лишь следую за кем-то в прошлом. Почему же очередной сон привёл меня сюда? Интересно, даже более чем. Так откуда столь сильное желание оставить находку здесь?»

Мольц, даже толком не рассмотрев коробку, поспешил покинуть запретное для него место. Страх боролся с любопытством. Несколько раз останавливался, бросая полные неуверенности взгляды назад, но так и не оставил находку в подземелье. Вернулся к лестнице и поднялся на лужайку за автоматами. Выронил ключ в траву и едва нашёл тот. Выйдя на дорожку, не сразу заметил, что за ним наблюдают.

— Господин Эйке?! — наконец обратил на себя внимание один из патрульных, выходя на свет.

— Мы уж подумали, заприметив тень, что кто-то из гостей заблудился, — облегчённо добавил второй.

— Нет, это просто я, проверяю всё ли в порядке, — излишне громко и не особо уверенно объяснился Мольц. — Вижу, у вас всё под контролем. Проверка пройдена. Молодцы, ребята!

— Стараемся, господин Эйке! — несколько растерянно ответил первый охранник.

Оба проводили поспешившего уйти начальника странными взглядами. Проверок ночью никто не помнил.

Путь назад в полном одиночестве, вновь удивлённый взгляд охранника Квина, подъём на лифте. Он зачем-то прятал коробку от глаз патрульных и охранника. Словно знал, что содержимое преступно. Только добравшись до своей комнаты, смог наконец спокойно рассмотреть её. Знакомый логотип на крышке и выбитая на днище надпись «Станция «Эхо». Отдел МС. Номер одиннадцать.»

— Коробочка из хранилища Луи, — заботливо вытер он платком своё «сокровище». — Момент истины, Мо.

Присел в кресло возле журнального столика, положив коробку рядом с книгой. Застыл, внезапно осознав, что обратного пути уже точно не будет. Словно коробка была дверью в приснившийся ему этой ночью кошмар. Он не желал открывать её и одновременно стремился покончить с загадкой. Долго не решался, но всё же, усилием воли стряхнув с себя страх перед переменой, слегка подрагивавшими от возбуждения руками открыл коробку.

В ней, помимо медальона гостя за номером один девять два ноль пять один, лежали части тел. Наверняка из-за того, что коробка не была закрыта полностью, а может из-за долгого срока, те начали активно разлагаться. В нос ударил до того незнакомый ему, тошнотворный запах. Белесые черви копошились в мёртвой плоти. Мужчину вывернуло наизнанку быстрее, чем он успел добежать до уборной.

Едва придя в себя, вернулся к столику. По телу разлилась слабость, голова продолжала кружиться, а рвотные позывы, казалось, вот-вот вернутся. Он всё же смог рассмотреть составленную безумцем картинку. К явно женской груди были пришиты кисть, ухо, два носа, и какие-то внутренности. В ухо был вставлен глаз и маленький серебристый шарик. Несколько бирок топорщились в стороны, словно расшалившиеся на ветру флажки. Преодолев отвращение, он повернул одну из них..

На ней чарующе-ожидаемое: «Мольц Эйке». Запах, даже сильнее мерзкого и абсолютно невероятного содержимого, будил новые воспоминания. Они росли в его голове, постепенно грозя расколоть её словно спелый арбуз. Он обхватил голову руками, покачиваясь, с закрытыми от боли глазами. С протяжным стоном откинулся на спинку кресла. Руки медленно сползали вниз, голова безвольно упала на сторону, тело обмякло. Теряя сознание, по мере запредельного увеличения боли, глава БС решил, что умирает. Прошлое возвращалось. Всплывали новые знакомые запахи, в ушах шумело от привычных звуков, перед глазами проносились тревожащие сознание картинки. Водоворот воспоминаний уносил сидящего в кресле человека в настоящее прошлое его ненастоящей жизни.

Живой мертвец Рам Севе́р

Станция «Эхо»

Год три тысячи сто девяносто третий

День шестьдесят шестой

Абсолютная, непостижимая, безграничная пустота. Из невесомого состояния мечтательной дрёмы его выхватил приятный женский голос. В капсуле было настолько уютно, спокойно и лениво, что покидать её не хотелось вовсе. Лежащий в ней старик одновременно осознавал себя как бессмертный Рам Север, охотник Дэн Санкт, механик Пауль Рудигер и конс Стэн Лурье. Пока ни одна их этих четырёх сущностей не смогла взять Сферу под единоличный контроль, живой мертвец считал, что грезит.

— Станция «Эхо». Настоящее время — пятнадцать часов одна минута. Просьба приготовиться к высадке. Прямо в здании космопорта вас ожидают служащие. Каждый, кому требуется сопровождение, должен обратиться к одному из них. Для тех же, кому не по силам передвигаться по станции на ногах, подготовлены коляски. Однако не советуем злоупотреблять комфортом и для вашего же блага собраться с силами. Так вы, ещё до погружения в Купол, лучше прочувствуете это приключение и сможете в полной мере насладиться жизненной терапией.

Тело постепенно оживало. После прорезавшегося слуха вернулось зрение. Он приоткрыл глаза и зевнул. Защитная крышка медленно сползала вниз, открывая взору один из отсеков корабля. Ряды точно таких же капсул, равномерно расположенных по просторному залу, достаточно яркое, но не режущее глаз освещение, бегущие по полу зелёные стрелки, настойчиво зовущие пассажиров к выходу. Корабль достиг пункта назначения, двигатели заглушены, а стариков ждёт космопорт. А это значит, что цель всё ближе. Мысли сущностей тасуются в голове живого мертвеца словно колода карт. То он рад очередному путешествию в парк развлечений, то не может понять почему так быстро постарел. Через пару мгновений вспоминает о том, что управляет телом мертвеца и должен успеть попасть в мир Купола. Однако сущность бессмертного постепенно гасла. К сожалению, вместе с ней исчезали и мысли механика. За контроль над Сферой продолжали отчаянно бороться охотник и конс.

Старик не спеша, по мере возращения сил, поднялся. Восстановление ускорилось. Прилив энергии был столь сильным, что ему хотелось не идти, но бежать к своей цели. У других, судя по кряхтенью и проклятиям, ощущения были не столь уж приятными. Немудрено, ведь возраст пассажиров был более чем почтенным. Пробуждение запустило физические процессы и боль была их неотъемлемой частью. Вовремя вспомнив о маске и не желая вызвать подозрений, он тоже зло поворчал, кривясь от мнимой боли. Дальше во всём подражал им, — тем, кого теперь ненавидел всем призрачным сердцем. С остальными чувствами вернулось и обоняние. Нос уловил мерзкое зловоние. Так воняли презревшие смерть. Выползая из капсул, они спешили по зелёным стрелочкам, спешили вспомнить о жизни.

Через длинный освещённый коридор в здание космопорта. Он мог бы выйти первым, но терпеливо плёлся за часто останавливающимися, дряхлыми туристами. Старался выглядеть таким же слабым и медленным. Слиться с толпой врагов — самое важное сейчас. После выхода из широкого проёма в зал нужно приложить свой медальон к сканеру. Тем, кто с трудом передвигается, почти не видит и не слышит, а порой и очень медленно соображает, помогут это сделать радушные служащие станции. Большой, просторный зал с высоченным потолком полон этих улыбчивых, молодых людей. Молодых и никак иначе, ведь даже те из них, кому явно было за пятьдесят, выглядели весьма пристойно на фоне очнувшихся от почти вечного сна гостей. В отделке преобладает красный цвет. Как объяснил ему Руди, дабы взбодрить прибывающих сюда бесов. Красный — цвет жизни. Дряхлые старики крайне нуждаются в бодрости и, несмотря на несомненно искусственный подъём сил после выхода из капсул, многие не обойдутся без помощи. В красные костюмы одеты и служащие, которые, в отличие от бесполых стариков, имеют весьма ярко выраженные половые различия. Ещё одно напоминание об утерянном прошлом. Посланник с интересом осматривается, скорее, чтобы удостовериться в соответствии картинки воспоминаниям охотника и рассказам Руди. Всё в точности так…