Он прочистил горло, и его рука упала с моей спины. — Я нашел клинок.

Кошмар. Черт.

Мое сердце заколотилось, и я резко повернулась к нему лицом, не уверенная, что он собирается сделать.

— Больше никто его не видел, — сказал он. — Я пока спрятал его, но действовал не обдуманно, когда нашел его. — Он перевернул руку, и я заметила руны с рукояти Кошмара, выжженные на его левой ладони. — Кожа повреждена, но со временем она заживет. Будем надеяться, что пока никто не заметит отметину.

Я крепко сжала губы, ничего не сказав о том, где я его взяла и почему носила с собой.

— Ты планировала использовать этот клинок против меня? — спросил он твердым голосом и немигающими глазами.

Я по-прежнему ничего не говорила, и его челюсть дрогнула от разочарования.

— Говори, — настаивал он, но теперь мое молчание было моей единственной защитой.

Он вздохнул, подняв руку и заставив меня вздрогнуть, поскольку я почти ожидала наказания за то, что сделала. Его рука коснулась моей щеки и скользнула в волосы, и его пальцы запутались в прядях.

— Я не могу постичь глубину боли, которую ты испытываешь, — сказал он, сдвинув брови. — Думаю, я, возможно, забыл, что значит чувствовать все так остро. Но твои страдания раздражают меня. Поэтому я разберусь с Вульфом и обрушу на него неописуемые ужасы за то, что он натворил.

— Я хочу, чтобы он умер, — сказала я, мой язык был пропитан ядом.

— Я обрушу на него бесконечные муки боли перед смертью, — мрачно сказал он, и, несмотря на то, как я была зла на него, как сильно я обвиняла его, я не собиралась мешать ему преследовать Вульфа. — Он так легко не отделается.

Он отступил, направляясь к двери.

— Я хочу быть там, — крикнула я, решив, что он не откажет мне в этом.

К моему удивлению, он кивнул.

— Правда? — Я ахнула.

— Ты больше не просто придворная, бунтарка. Ты моя невеста. И если ты захочешь быть там, ты будешь. Я приду за тобой, когда придет время его допрашивать.

Невеста?

Дыхание сорвалось с моих губ, когда я осознала это слово. Это сделало ужасающе реальным то, что я должна была выйти замуж за этого вампира. Это было последнее, о чем я думала среди всех других ужасов, с которыми я столкнулась, но сейчас это слово потрясло меня, напомнив о затруднительном положении, в котором я оказалась.

Эрик переступил порог и оглянулся. — Этот дом твой. Иди, куда пожелаешь. Ты больше не пленница. — Он кивнул на блюда, разложенные на богато украшенном столе. — И ешь. Клянусь, ты больше никогда не будешь голодать.

Он закрыл дверь, а я в шоке смотрела ему вслед.

У меня в голове вертелась одна-единственная мысль: если я собираюсь присутствовать при допросе Вульфа, я хочу, чтобы Кошмар был у меня. Но Эрик не был бы настолько глуп, чтобы оставить его там, где я смогла бы легко получить к нему доступ.

Я проглотила несколько кусочков фруктов и хлеба, мне нужно было набраться сил на этот день. Когда я закончила, я направилась к балкону и отодвинула дверь. На секунду я засомневалась, заперта ли она, но Эрик оказался верен своему слову. Я больше не была пленницей. Или, по крайней мере, на мне было меньше цепей. Я сомневалась, что действительно смогу пойти куда-нибудь одна, но, по крайней мере, я больше не была заперта в замке.

Выйдя на балкон, я окинула взглядом прекрасный вид, простирающийся вдаль. Нью-Йорк возвышался на горизонте в серебристом свете полной луны. Я предположила, что нахожусь в нескольких милях от его границ. Дом, в котором я жила, стоял на вершине поросшего травой холма, а за большим передним двором простирался обширный участок земли, на котором идеальными линиями росли небольшие кустарники.

Я вдыхала свежий воздух и находила крошечную надежду, за которую можно было ухватиться между ветром и пением птиц. Келли была где-то там. И хотя мы не могли быть вместе, несмотря на эту боль, так было лучше. У нее была свобода, о которой мы всегда мечтали, и я молилась, чтобы она сохранила ее.

Я вцепилась в перила, когда горе снова угрожало захлестнуть меня. Но я должна была быть сильной. Я должна была быть готовой встретиться лицом к лицу с Вульфом. Потому что, когда я это сделаю, он не увидит, как я плачу. Он не увидит боли, которую причинил. Я позволю ему увидеть лишь силу во мне. Силу, которая всегда жила в моей семье. И никто, и меньше всего такой отвратительный монстр, как Вульф, не сможет отнять ее у нас.

Я

вздрогнула, когда раздался стук в дверь. Я была погружена в свои мысли, пытаясь утрясти информацию, которую я получила от Монтаны, пока наши умы были связаны. Ее боль от потери нашего отца была самой настоящей, но я узнала от нее и кое-что еще. И худшим из этого было то, зачем она была нужна вампирам.

— Келли? — Из-за закрытой двери донесся голос Магнара. — Ты в приличном виде?

— Я одета, если ты это имеешь в виду, — раздраженно ответила я.

Я знала, что он зол на меня за то, что я втянула его в эту ситуацию, но я тоже была зла на него. Он знал, почему я это сделала. И если он был так против идеи, что я приму обет, тогда он должен был прояснить последствия. Откуда мне было знать, что произойдет, если он мне не сказал? Он помахал передо мной морковкой в виде даров истребителей и забыл упомянуть цену.

Магнар открыл дверь и подошел ко мне, протягивая дымящуюся миску с едой. Я приподняла бровь, принимая ее, от насыщенного запаха у меня заурчало в животе.

— Я думала, ты злишься на меня? — Спросила я. Его поведение раздражало меня. Почему он вручал мне такие вещи, как ванна, новая одежда, а теперь еще и еду? Это противоречило общей атмосфере раздражения, которую он излучал, и заставляло меня чувствовать себя не в своей тарелке.

— Я же говорил тебе, что никогда не увижу, как ты будешь голодать, пока ты со мной. — Он сел на другой конец дивана, сохраняя расстояние в фут между нами и не глядя на меня. Половина меня хотела, чтобы он снова оставил меня в покое. Другая половина желала, чтобы он придвинулся ближе и… ну нет, другая половина меня просто хотела пнуть его за то, что он выплеснул свой гнев на кучу дерьма, с которым я уже пыталась справиться.

Я набила рот тушеным мясом, и оно заплясало по моим вкусовым рецепторам. Я не могла вспомнить, когда в последний раз пробовала что-то настолько вкусное, и мне оставалось только гадать, как ему удалось приготовить что-то так вкусно, используя консервы, которые он нашел в этом забытом месте. Магнар действительно умел готовить.

Я быстро отправила в рот еще ложку, утоляя тупую боль в желудке, звяканье ложки о тарелку было единственным звуком, заглушавшим потрескивание огня.

— Кроме того, — добавил Магнар. — Теперь я несу за тебя ответственность.

Я ощетинилась от такого намека. — В твоих устах ответственность звучит очень похоже на бремя.

Магнар что-то проворчал, что выглядело как согласие, его слова прожигали меня насквозь и погружались в глубину моего нутра. Если он так сильно хотел избавиться от меня, то это было прекрасно.

Я сунула ему недоеденную миску обратно и поднялась на ноги.

— Я никогда в жизни ни для кого не была обузой и не собираюсь начинать сейчас. — Я зашагала подальше от него из комнаты, направляясь прямо к входной двери. У меня не было ни куртки, ни ботинок, но я была слишком переполнена болью и гневом, чтобы обращать на это внимание. Я потеряла своего отца, сбежала от всего знакомого в своей жизни и понятия не имела, как начать поиски своей сестры, которая находилась во власти монстра. С меня хватит. Я так чертовски устала от всего этого, и если Магнар больше не хотел, чтобы я была с ним, то меня это вполне устраивало.

Назойливый голос в глубине моей головы говорил мне, что я веду себя по-детски, раздражительно и совершенно глупо, поворачиваясь спиной к единственному мужчине, способному помочь мне со всеми моими проблемами, но я подавила его. Моя голова была слишком забита всем, что со мной произошло, всем, что пошло так ужасно неправильно, и мне нужно было немного пространства и свежего воздуха, чтобы прочистить ее. Я не хотела быть рядом с Магнаром, если все, что он собирался делать, это заставлять меня чувствовать себя еще хуже.