И начался кошмар.

Страх сковал девушку, не давая ей сделать ни единого движения. Дыхание становилось чаще с каждой секундой. Её сердце бешено колотилось, что вылилось в проступающий холодный пот на лбу. Кьёке было действительно страшно смотреть на злодея, на счету которого больше десятка убитых героев, но больше всего ей было страшно от того факта, что этот самый злодей оказался её близким другом, которого она ценила, уважала и даже любила. Мысли в её голове путались, а сама она молилась, чтобы всё это оказалось страшным сном — кошмаром, который вот-вот закончится её резким пробуждением в женском общежитии. С каждым моментом ей всё больше хотелось верить именно в этот исход, ибо такого поворота событий просто быть не могло.

Жаль только, что всё это было чёртовой реальностью, которая не благосклонна к тем, кто живёт в ней.

Чистильщик же стоял на расстоянии и смотрел девушке прямо в глаза, пытаясь понять, что же она сейчас чувствует, узнав страшную правду, которая, судя по всему, полностью перевернёт её жизнь вверх дном. Конечно, он понимал, что она не хочет принимать эту жестокую правду, в которой её друг предстаёт перед ней в образе разыскиваемого злодея, но он верил, что она сможет быстро оклематься. Однако, с каждым моментом эта надежда всё больше и больше гасла, сменяясь чувством полного разочарования. Он видел в ней проницательную, душевную и даже умную девушку, так что ожидал от неё большего, но, по факту, ничего серьёзного она пока не предприняла. Это злило злодея, ибо Джиро собиралась стать героем. Если на неё так сильно повлияло это событие, получается, ей не место среди тех, кто должен спасать чужие жизни, каждый раз рискуя своей. В отряде героев не место страху, отчаянию и грусти — герой должен стоять выше этого и постоянно улыбаться, дабы вселять надежду в сердца остальных. Так, к примеру, ведёт себя Всемогущий, но и он не без греха, хотя со своей задачей справляется.

Если сейчас Кьёка сломается, путь героя для неё окончательно закроется.

Пускай с момента раскрытия личности и прошла всего минута, каждая секунда казалась вечностью. Напряжение вокруг всё росло и росло, что уже давало понять, что весёлым концом эта ситуация не закончится. Девушка понимала это, но она всё ещё надеялась, что это просто шутка — дурацкая шутка, после которой прямо сейчас из кустов выпрыгнет весь «Б» класс и начнёт смеяться, а сам Син подойдёт к ней, положит руку на её плечо и скажет, что всё хорошо.

Но этого не происходило.

— И долго ты ещё будешь трястись от страха? Что, не можешь поверить в то, что всё это время я был тем самым злодеем, которого сейчас ищут по всей Японии? — не выдержал Син, разведя руками. — Брось, Кьёка, ты же явно не дура. Ты должна была понять это ещё давно, когда заметила моё раненое плечо. Тебе в голову должны были прийти мысли, что что-то здесь не так. Хочешь сказать, что ты даже не думала о таком? Или же ты намеренно закрывала глаза на эту, казалось бы, очевидную вещь? Что же, герой, я разочарован. — с некой тоской в голосе проговорил злодей, после чего направил злой взгляд прямо на девушку, чем заставил её трястись ещё больше.

Син медленно начал уменьшать дистанцию между ними и приближался к Джиро, которая, завидев его движения, начала медленно отползать назад. Да, именно отползать, ибо на ногах прямо сейчас она стоять не могла из-за накрывшего её страха, который заставлял дрожать каждую часть её тела. Из её глаз вот-вот должны были вновь брызнуть слёзы, но она всеми силами старалась сдержать этот порыв, ибо понимала, что это может стать её главной и последней ошибкой в её жизни, ибо, пролив ещё больше слёз, она больше не сможет прийти в нормальное состояние, а значит, что она также не сможет оказать ему сопротивления, если Син посмеет на неё напасть. Она отползала всё дальше и дальше назад, пока не упёрлась в ствол дерева. Она хотела быстро уйти в сторону и отправиться прочь, но, как назло, злодей уже стоял прямо возле неё, сверля убийственным взглядом.

— Знаешь, Кьёка, меня прямо сейчас беспокоит одна весьма непростая дилемма. Не против, если я поделюсь ею с тобой? — спросил злодей, присев на корточки. — В нашем мире есть люди, которые рождаются с некоторыми дефектами: некоторые слепы, другие глухи, а третьи и вовсе лишены обоих этих органов чувств. Казалось бы, что это должно сделать их бесполезными в этом мире, но при этом они обладают некоторыми качествами, которые, практически, недоступны для нас, обычных людей: глухие лучше видят, что позволяет им замечать даже самые малейшие изменения в людях, а слепые лучше слышат, что позволяет им слушать людей не просто ради ответа, а ради понимания. Насколько я могу судить, ты относишься к тем, кто наделён всем необходимым. В добавок, у тебя есть причуда, которая позволяет тебе лучше слышать. Так вот, Джиро, почему же ты не услышала меня? Точнее, почему ты не попыталась понять, что же я пытался до тебя донести? Всё это время я разными намёками пытался заставить тебя думать о том, что со мной… что-то не так: я специально подбирал более двусмысленные слова, делал оговорки и даже почти прямым текстом говорил, что я… не из ваших. Однако, всё это время ты будто бы специально старалась не улавливать всё это. Неужели тебе было… всё равно? Природа тебя наделила улучшенным слухом, а сама ты желаешь стать героем, но при этом ты даже не пыталась услышать меня, не пыталась понять меня. Почему же всё так произошло? Ответь мне на вопрос, если тебе не сложно. — спросил Син, не отрывая взгляда от запуганных глаз уже бывшей подруги.

Что же, если прямо сейчас Айкава хотел ещё больше запугать девушку, у него это прекрасно получилось, ибо Джиро начала дрожать ещё сильнее, а кровавый взгляд парня и вовсе заставлял её думать о том, что живой она из этой ситуации не выйдет. Однако, злодей, буквально, требовал от неё ответа, что показывал своими раздражёнными движениями. Конечно, прямо сейчас она не могла увидеть его лица из-за маски, но она понимала, что за ней явно скрывается недобрая улыбка, к которой она успела привыкнуть.

— Будешь и дальше молчать? Что же, думаю, этого я и ожидал от той, что вечно тряслась в самых важных моментах своей жизни. — произнёс Чистильщик, после чего мгновенно обхватил лицо девушки рукой, притянул к себе и со всей силы впечатал голову Джиро затылком в дерево, от чего из уст последней вырвался стон боли. — Если ты не хочешь отвечать по-хорошему, мне придётся выбить из тебя ответы! — злобно проговорил он, после чего ещё раз впечатал в дерево затылок девушки. — Ты часто говорила, что хочешь стать героем. Всё время говорила, что ты считаешь своим долгом помогать людям. Я уважал тебя за это! Я проникся твоими словами! Я видел твой настрой, когда ты выступала со мной на сцене! Почему я сейчас не вижу этого?! Где та Кьёка, которую я уважал?! — задавал вопросы Син, не переставая наносить боль девушке, из головы которой уже струилась кровь.

Джиро не отвечала. Хотела ли она вообще сейчас говорить? Бесспорно, она хотела этого, но могла ли? Нет, не могла, ибо её сковали боль и страх. Она… не хотела сопротивляться. Кьёка действительно сейчас считала себя жалкой, ибо ничего не могла противопоставить злодею, который, кажется, злился всё больше, не получая ответов на свои вопросы. Вместо того, чтобы обдумывать ответы, она вспоминала те самые приятные моменты, когда они вместе проводили время. Син был для неё образцом для подражания — героем, который помог ей преодолеть свои страхи. Она ценила его больше, чем всех остальных. В один момент он даже успел встать на одну ступень с её родителями, которых она безгранично любила. Она даже начала желать, что когда-нибудь она сможет их познакомить, дабы все они стали частью большой семьи — это было её сокровенным желанием, которое она всё время таила в себе.

А теперь объект её уважения и любви избивал её, требуя ответы на поставленные вопросы.

Девушка не выдержала и всё-таки заплакала. Дорожки слёз тут же проползли через всё лицо, а глаза её стали краснеть. Она всё ещё старалась держаться, но срыв был не за горами.