Чёрт, а речь хороша. Правда, не место ей сейчас, да и время не то. Ого, а она милая, когда грустит.

— Каждый из нас скрывает многое, Кьёка. Точно ли ты хочешь знать, что именно я прячу внутри себя? — спросил я и начал подходить к ней.

Она посмотрела на меня со страхом в глазах.

— Я… хочу… — произнесла она с дрожью в голосе.

Похоже, сейчас мой вид слегка пугающий. Ну ещё бы! Не каждый день к тебе подходит человек, чья футболка пропитана кровью!

— Ты должна понимать, что эта информация будет очень дорогой для тебя. Настолько, что ради неё тебе придётся отказаться от друзей… родственников… родителей… геройской карьеры… — произносил медленно я и встал прямо напротив неё. — И даже жизни. Хочешь ли ты пожертвовать всем этим ради того, чтобы я всё это озвучил?

Она задрожала. Молодец, Син — ты идеальный собеседник и прекрасный друг! От тебя все начинают дрожать от возбуждения и… страха.

— Я… Я… — пыталась сказать она, но не могла.

Слёзы текли по её щекам, а тело не слушалось. Завидев это, я лишь ухмыльнулся и приставил руку к её подбородку, слегка приподнимая голову.

— Ты не готова рискнуть всем, Кьёка. Лучше не стоит лезть ко мне в душу. — произнёс я и… поднёс губы к её лбу.

Секунда и я даже… поцеловал её в лобик? Чёрт, что на меня нашло? Она же сейчас ещё больше испугается. А, уже испугалась — дрожь усилилась.

— Надеюсь, что ты никому не расскажешь о том, что услышала и увидела. — сказал я и пошёл прочь, но остановился на половине пути. — Мы же с тобой друзья, да?

Договорив последние слова, я оставил её позади и ушёл в сторону основного здания академии, где располагался медицинский кабинет. Надеюсь, что там никого не окажется, и я смогу себя нормально подлатать.

Кьёка… Я не хотел этого, но так нужно. В будущем мы всё равно станем с тобой врагами, так что я не хочу, чтобы ты привязывалась ко мне.

Но как же больно.

Чертовски больно.

Порой мне кажется, что вся моя жизнь — самая плохая театральная постановка из всех возможных. И дело даже не в том, что сам сюжет хреновый, а он хреновый, если говорить честно, а в том, что на эту постановку было влито слишком мало бюджета, а для участия в ней были наняты самые ужасные в мире актёры, из которых именно я играю главную роль. Почему же я так считаю? Всё дело в том, что во всём этом представлении не понятны вещи, которые, как мне кажется, самые важные в любой постановке — эмоции героев. Конечно, второстепенные персонажи и не должны обладать самым лучшим в мире раскрытием, но хотя бы главный герой то должен быть нормально раскрыт. Почему мне кажется, что многие мои поступки, мысли, слова и действия очень плохи в плане логики? Наверное, потому что её в них нет? В последнее время я принимаю очень импульсивные и не самые рациональные действия, и делаю всё это так, будто бы так делать и надо. Я настолько начинаю путаться в себе, что это начинает выводить меня из себя.

Я перестал понимать самого себя.

Зачем я начал угрожать Кьёке? Ради чего? Она просто переживала за меня, а я просто плюнул ей в душу своими словами. Более того, из моих уст произнеслись явные угрозы, а так друзья точно не поступают. А друзья ли мы вообще? Или же всё это был очередной фарс? Быть может, ей просто стало жаль меня, поэтому и спросила? Нет, такого точно не может быть, ведь именно я начал настраивать с ней отношения. Я их инициатор, так что фактор жалости тут точно не работает. Быть может, я просто стараюсь защитить себя в столь жалкой ситуации, в которой оказался? Мои раны не проходят и сильно болят. На тренировке я чуть не раскрыл себя с травмой плеча. Если бы тот же Сотриголова успел заметить кровь в районе плеча, он тут же бы понял, что я и являюсь Чистильщиком. Уверен, что у него уже были некоторые подозрения на этот счёт, а директор их лишь усилил, отдав приказ на то, чтобы тот внимательнее следил за мной. Я заметил его сосредоточенный взгляд на мне во время того тренировочного боя. Он будто бы пытался что-то увидеть в моих действиях. Быть может, он пытался понять, похож ли мой стиль боя на стиль боя Чистильщика? Что же, в этом есть смысл, но я тщательно изменил свой подход к бою, дабы меня не смогли раскрыть во время всего подобного. Впрочем, это не отменяет того факта, что на мне чересчур сейчас много внимания. Это весьма напрягает.

Скорее всего, напряжение от всей этой ситуации и сыграло со мной злую шутку, когда я не заметил приближения Кьёки и дал ей увидеть окровавленное пятно на футболке. Мои рефлексы никогда не подводили меня, но в этот раз они дали осечку, и это очень не вовремя. Я слишком напряжён. Я перестал быть внимательным и хладнокровным. Теперь мной больше руководят эмоции, чем рациональность. Это плохо. Я начинаю паниковать. Это тоже плохо. В детстве нас учили, что нужно подавлять в себе все эти человеческие качества, ибо они делают нас слабыми и уязвимыми. Нужно просто очистить разум и успокоиться. Больше ошибок допускать нельзя.

Я и так уже хожу на грани раскрытия, безумия и отчаяния.

Даже сейчас за мной ведут слежку. Я не мог не заметить несколько героев-дилетантов, что приставили ко мне для наблюдения. Они, конечно, стараются не выдавать себя, но, похоже, у них очень мало опыта в этой сфере, так что они часто допускают ошибки и выдают себя. Помнится, я даже как-то смог увидеть их из своего окна. Если быть честным, я еле сдерживал себя в тот момент, пытаясь не засмеяться. Господи, они такие нелепые, когда пытаются играть в шпионов. Впрочем, иногда всё же я не ощущаю их присутствия, хоть они и продолжают следить. Вероятно, они учатся на ходу, исправляя свои ошибки из раза в раз. Похвально, но ещё не так хорошо, как могло бы быть.

Сейчас я медленно направляюсь в бар, где находится база Лиги Злодеев. Разумеется, я не стану вести героев прямо к укрытию моих временных союзников, ибо это было бы очень нелогично и даже глупо. Поэтому, в одном из переулков я обману их и скроюсь из виду. Конечно, это вызовет некоторые подозрения, но вряд ли они доложат руководству о том, что упустили обычного студента. Это же обернётся им позорной репутацией, а ей рисковать им точно не стоит, поэтому они сделают вид, будто бы я просто вернулся домой. Иногда мне кажется, что я не должен в своём возрасте так хорошо читать людей, ибо это убивает всякий интерес к ситуациям, в которых я оказываюсь.

Впрочем, в детстве у меня точно не было выбора.

Вот тот самый переулок. Я медленно заворачиваю в него и ухожу в несколько тёмных поворотов, не забывая при этом немного изменять свой внешний вид. Сегодня я был одет в красную куртку, белую толстовку, синие джинсы и чёрные кроссовки, которые носит почти каждый третий человек в этой стране. Разумеется, куртка и толстовка у меня двухсторонние, так что изменить внешний вид не составит труда. Конечно, я бы мог скрыть себя причудой, но это не так весело.

Итак, я быстро снимаю с себя куртку и кидаю её на ближайший бак (он был закрытым, так что кидать прямо на мусор не пришлось). Затем, я снимаю с себя толстовку и выворачиваю другой стороной, которая уже окрашена в чёрный цвет. Надев её, я тут же беру куртку и выворачиваю её обратной стороной, которая имеет фиолетовый окрас. Не самый красивый цвет, конечно, но выбора у меня особого не было. Когда одежда вновь была на мне, я достал из кармана джинс несколько резинок для волос и собрал свои длинные патлы в элегантный «Man Bun». Вроде бы должно выглядеть весьма зачётно. Вытащив из другого кармана очки-нулёвки, я быстро надел их и начал выходить из переулка. Разумеется, выходить из того же места, в котором я пропал, было не очень логично, так что я быстро прошёл в глубь переулка и сделал ещё несколько поворотов, после чего всё-таки вышел на оживлённую улицу.

Я понимаю, что моя внешность не сильно изменилась, но эти герои точно не смогут распознать во мне Сина, ибо, в первую очередь, они будут смотреть на одежду. Они будут искать красную куртку и белую толстовку, а также объектом их поисков станут несобранные волосы. Такие «шпионы», как и некоторая часть настоящих членов подобных организаций, всегда больше зациклены на внешних признаках, чем на лице. Тем более, оживлённая толпа точно заставит их передумать, если они решат искать меня по лицу.