В пылу страсти, переполнения эмоциями и собственными мыслями, Густавсону не удалось заметить, как к нему приблизился силуэт, которому предстояло стать второй половиной данного события — именно он в этот прекрасный осенний день позвал Клауса на встречу, явиться на которую последний был обязан, ибо его будущий собеседник имеет определённые рычаги давления на него, которые в любой момент могут нажать на него так, как никогда раньше, и парню не сильно хотелось жить дальше с таким напряжением и грузом на своих плечах.

— Рад тебя видеть снова, мальчик мой. — произнёс мужчина, подходя к Клаусу. — Прекрасная сегодня погодка, не правда ли? — спросил он, изобразив на своём лице приветливую улыбку.

Клаус взглянул на этого человека и почувствовал ненависть внутри себя, что была готова вырваться наружу в любую секунду. Тёмные мысли начали одолевать его разум, а его тело было готово использовать причуду для того, чтобы незамедлительно прикончить этого человека. Если бы ауру Клауса можно было увидеть обычным человеческим глазом, то это было бы очень страшное и ужасающее зрелище, способное напугать даже самого матёрого ублюдка.

Тем не менее парню пришлось силой подавить нахлынувшие на него эмоции, ибо гнев и злоба, выпущенные в сторону человека, что прямо сейчас стоял и смотрел на него, ничего положительного точно не дадут. Напротив, всё это может ещё больше усугубить ситуацию, в которой молодой Густавсон находится на протяжении всей своей жизни.

Скрепя зубами, Клаус решил выдавить из себя что-то вроде приветствия:

— И я вас приветствую, директор. — с натянутой улыбкой произнёс он. — Надеюсь, вы позвали меня сюда не только ради того, чтобы обсудить погоду.

— Сразу к делу? Неплохой подход. — с той же улыбкой сказал мужчина и подошёл к парню, похлопав того по плечу. — И всё-таки тебе надо стать проще. К чему сразу переводить разговор в важное русло? Мог бы хоть немного поинтересоваться моим самочувствием и моими делами. Быть может, я бы даже поинтересовался твоими. — слегка надуто проговорил мужчина, будто бы пытался показать своему собеседнику, что его подход не слишком нравится ему.

— К чему эти вопросы? — без лишних эмоций спросил Клаус. — Вы и так прекрасно всё знаете. Мне для этого даже ничего говорить не надо.

— В этом минус моей осведомлённости. — сказал с тяжёлым вздохом взрослый.

Мужчина стоял, опираясь обеими руками на перила, и смотрел на водную гладь, что простиралась перед его взором. Лёгкий ветерок обдувал его длинные чёрные локоны, иногда даже приподнимая их, унося в сторону. Он впитывал окружающую атмосферу, словно осознавая свою связь с природой и миром вокруг. Его лицо выражало безмятежное спокойствие, глаза устремлены вдаль, словно искавшие ответы на бесконечные вопросы, но при этом не встревоженные неопределенностью. Он излучал уверенность и внутреннюю гармонию, которая проникала сквозь каждый его вздох. Спокойное выражение лица отражало его глубокое понимание собственного пути и мудрость, накопленную через годы жизни. На его губах играла едва заметная улыбка, символизирующая внутреннюю радость и благодарность за каждый миг жизни. Он был в мире с самим собой и окружающим миром, ощущая присутствие великого космоса в каждой клеточке своего тела.

Лёгкий ветерок ласково обдувал его лицо, словно принося радость и освежение. Волосы, танцующие на ветру, подчеркивали его свободу и открытость к новым возможностям. В этом моменте времени мужчина воспринимал окружающий мир во всей его красоте и гармонии, наслаждаясь каждым вздохом и шорохом листьев. Он ощущал единение с природой, словно становясь её частью. Шум реки, слегка слышимый вдали, переплетался с пением птиц и шелестом деревьев, создавая мелодию вечности. В этой гармонии звуков он находил покой и вдохновение, сливаясь с бесконечностью времени и пространства.

Желание уйти от этой неприятной встречи исказило лицо Клауса, превратив его в маску холодности и отчужденности. Он с трудом сдерживал всплеск гнева и негодования, понимая, что перед ним стоит человек, способный уничтожить его жизнь лишь одним лёгким движение. Между ними витала напряженная тишина, будто мир замер в ожидании развязки этой ситуации. Клаус смотрел в сторону, стараясь скрыть свою ненависть и сложные эмоции, которые бушевали в его груди. Но в его глазах отражалась решимость и жажда свободы, способные пробиться сквозь самые сильные преграды.

Наконец, выждав нужное время, мужчина нарушил тишину, перейдя сразу к основной теме встречи:

— Совсем скоро, мальчик мой, тебе предстоит встретиться с таким же, как и ты, и эта встреча станет судьбоносной в жизни каждого из вас. — будто бы озвучил предсказание пророк. — Но то будет не совсем обычная встреча. Скорее, вы будете обязаны скрестить свои клинки, вступив в кровожадную схватку, на кону которой будут стоять ваши жизни, ваши судьбы и всё то, чем вы дорожите. — закончил своё предсказание он, после чего посмотрел с лёгкой ироничной улыбкой в глаза Клауса, в которых в данный момент отражалось недоумение, смешанное с раздражением.

— Давайте обойдёмся без лишнего пафоса. — попытался в мягкой форме выразиться парень. — Что вы конкретно имеете в виду? Я ничего из ваших слов не понял. — объяснился он.

— Ты очень скучный, ты знал? — с ноткой раздражения произнёс мужчина, после чего поправил воротник своей белоснежной рубашки. — Совсем скоро ты встретишься с таким же парнем, как и ты, и сейчас я не говорю загадками — вы очень похожи. Однако, при этом вы также очень разные. Смекаешь? — задал вопрос мужчина и с ухмылкой глянул на лицо своего собеседника.

— Не совсем, если быть честным. — признался парень.

— У вас с ним много общего: вы оба были лишены родительской заботы, оба стали частью экспериментов больших дядек в белых халатах, оба прошли почти каждый из них и оба остались единственными выжившими. Чёрт побери, да вы даже оба пошли в геройские академии, хоть для одного это и было бесполезным. — ещё шире улыбнулся мужчина и отпустил перила, выпрямившись. — Разница между вами лишь в том, что один всё-таки сломался под тяжестью всего произошедшего, из-за чего его путь приобрёл тёмные оттенки. Второй же смог сохранить человечность и добро в своём сердце, предпочтя путь справедливости и спасения. Вы оба — две стороны одной монеты. — закончил свою мысль он.

— И зачем же нам биться, если мы с ним так похожи? — задал вопрос Клаус. — И зачем вам всё это?

— У вас с ним разные взгляды на суть вещей, которые просто обязаны столкнуться в битве — этого никак не избежать. — начал отвечать собеседник. — Моё же желание — увидеть, кто в этой битве одержит верх. Мне интересно посмотреть на сражение моих двух самых успешных проектов. Разве ты не находишь в этом интерес? — поинтересовался мужчина.

— Я вообще не понимаю, почему вы считаете, что я буду исполнять ваши приказы и хотелки. — возмутился парень. — Эксперименты уже давно закончены. Вы получили то, за чем так долго гонялись, и я помог вам добиться этого, за что вы даровали мне свободу. Разве последнее не означает, что я имею право больше не подчиняться вашим приказам? — не скрывая злости, спросил он.

Мужчина не стал отвечать сразу, предпочтя глубокомысленно взглянуть молодому Густавсону в глаза, от чего последнему стало не по себе. Он узнал этот взгляд — именно этот взгляд вселял первобытный ужас в сердца и разумы детей того закрытого испытательного полигона, в котором Клаус и такие же дети, как он сам, жили с самого детства, подвергаясь бесчеловечным экспериментам со стороны людей в белых халатах. От такого пронзительного взгляда Клаусу хотелось бежать — бежать туда, куда глаза глядят, и ни за что не оборачиваться.

— Ты, кажется, забываешься, Клаус. — холодно ответил мужчина, сменив улыбку на серьёзность. — Если я даровал тебе свободу, я могу также её и отнять. Или же я не прав? — задал вопрос он, подойдя ближе. — Не думай, что ты способен перечить мне и моим приказам. Ты же прекрасно знаешь, какие последствия могут быть из-за этого.