Син бы прямо сейчас с радостью воспользовался причудой, попытавшись дать бой местным тренерам, но, увы, на каждом из детей находился особый ошейник, который блокировал их способности, так что Сину придётся убить этого мальчика, да и сделать это нужно самым жестоким и невыносимым способом.

«Скорее всего, придётся душить.» — подумал Син, вплотную подойдя к мальчику.

Жертва в последний раз открыла глаза и посмотрела в глаза будущему палачу. В его взгляде отражались боль, разочарование, гнев и безысходность. С глазах Сина же виднелось обычное желание пережить этот день и забыть о нём навсегда. Мальчик тяжело вздохнул и легко улыбнулся.

— Получается, на этом мой путь заканчивается, да? — спросил малец, прекрасно зная ответ на свой вопрос.

— Прости… — выдавил из себя Син.

— Ты не виноват в этом, приятель. Скорее, мы просто стали заложниками событий, которые не в состоянии контролировать. — высказал умную мысль мальчик.

— Похоже, что книги мы читаем не просто так. — улыбнулся Син и почесал затылок.

— Это моя любимая фраза из последнего, что я прочитал.

— Не думал, что она станет твоей последней.

— У всего есть своё начало и свой конец. Кто-то умирает раньше, а кто-то позже. В любом случае, я бы всё равно столкнулся со смертью. — продолжал вести умные речи пацан. — Жаль, конечно, что я не смогу увидеть внешний мир, но я надеюсь, что ваша история точно закончится счастливым концом. — договорил мальчики и улыбнулся во все тридцать два зуба, после чего слёзы хлынули из его глаз.

— Я буду молиться, чтобы хотя бы там у тебя была счастливая жизнь. — сказал Син и улыбнулся грустной улыбкой. — Прощай.

— Прощай. — сказал мальчик и опустил шею.

В этот же момент Син быстро зафиксировал удушающий захват при помощи одной ноги и стал душить мальчика. Тот тут же начал брыкаться, но это, скорее, была реакция самого тела, когда сам же его обладатель уже смирился со смертью. Мальчик продолжал улыбаться, пока его глаза медленно закрывались, а кожа на лице становилась всё больше бледной. Из глаз Айкавы струились слёзы, но он продолжал удерживать захват, лишая человека жизни. На секунду показалось, что мальчик даже решил бороться со своей участью, но сжатый кулак был не для удара, а для последнего символа уходящего человека — он поднял руку вверх и посмотрел на всех с улыбкой на лице.

— Плюс… Уль…тра… — произнёс он и тут же его рука опустилась на пол, а само тело перестало сопротивляться.

Мальчик был мёртв. До последней секунды своей жизни он улыбался, а в конце и вовсе решил подарить некоторую мотивацию всем остальным. Кто-то не смог услышать его слова, а те, кто услышал, пытались сдержать слёзы.

Да, он не был дружелюбен ко всем здесь, да и никто особо и не старался дружить с ним, но у него было доброе сердце. Каждый раз, когда кому-нибудь нужна была помощь, он прибегал к ним и делал всё, что только было в его силах. Конечно, многое у него не получалось, за что его некоторые и ненавидели, но он старался. Он хотел быть полезным. Он хотел быть добрым.

Он хотел дружить со всеми.

Он хотел быть героем.

И он был героем до самой последней секунды своей жизни, приняв свою смерть с достоинством.

До последнего вздоха он верил в добро.

И эту веру он забрал с собой.

* * *

И снова кошмар. И снова я просыпаюсь в холодном поту.

Что же, за последнее время я привык к таким пробуждениям. Скажу больше: для меня это стало нормой, так что я даже пугаться перестал. Правда, холодный пот всё-таки немного мешает комфортному пробуждению. Да и холод в этом месте такой, будто бы сейчас никакое не лето, а самая настоящая прохладная осень. Неудивительно, что это место так быстро забросили — работать здесь было бы точно невозможно из-за собачьего холода. Конечно, это надо было мне всё предусмотреть и положить в личные вещи хотя бы одно одеяло, но, увы, о таком я и не подумал, а сейчас идти домой будет чистым самоубийством, ибо там меня точно поджидают профессиональные герои и сотрудники милиции, а всем им бой я дать точно не смогу.

После вчерашнего показательного выступления я с большим трудом скрылся. Герои преследовали меня везде, стараясь успевать за моим быстрым темпом, но моя причуда помогла мне успешно сбежать. Разумеется, сил на это было потрачено не мало, но сейчас я, по крайней мере, на свободе, если это так можно назвать, учитывая то, что теперь мне даже спокойно по улицам нельзя прогуляться, ибо каждый запомнил моё лицо. Чёртовы репортёры, конечно, но я и сам виноват — решил доигрывать образ до самого конца. Почувствовал азарт, почувствовал власть и моральное превосходство, за что и получил теперь самую большую известность из возможных. Жаль только, что автографы никто не попросит, а если и попросят, то сразу наденут наручники и попросят на них расписаться. Такого бы, конечно, лучше избежать, если я хочу смыться из этой страны в ближайшие несколько часов.

Ну, не совсем из страны, конечно, но можно сказать и так, что я официально покину Японию. Насколько я помню, Ай-Айленд не принадлежит полностью одному государству, так что можно посчитать, будто бы я действительно сбегаю. Однако, до тех пор, пока я не покину и Ай-Айленд, я нахожусь под юрисдикцией правительства этой страны, так что вполне возможно, что я просто отправляюсь в путешествие на другую часть нашей всеми любимой Японии. Впрочем, скорее всего, я пробуду там не долго, так что и у них не будет так много времени, чтобы как-то повлиять на меня. Да, мне придётся скрываться даже там, но там это будет сделать гораздо легче, ибо на этом острове не так сильно присматриваются к лицам — там заняты настоящей работой, которая не терпит отлагательств. Думаю, местным учёным точно будет на меня плевать, так что ночью можно будет даже с открытым лицом походить, не надевая медицинскую маску. Красота.

Все нужные вещи уже были со мной. Изначально я хотел оставить их в квартире, в которую я бы вернулся после убийства Всемогущего, но в последний момент понял, что, вероятно, там меня сразу будут ждать, так что той ночью мне удалось найти этот заброшенный склад и скинуть свой небольшой рюкзак сюда. По этой же причине этот склад стал моим временным убежищем на эти несколько дней, что я здесь обитаю. Конечно, я бы выбрался из страны в первую же ночь после произошедшего, но, увы, тот корабль, на котором мне суждено отправиться на остров, тут же бы перехватили, а меня бы задержали. Такого хода событий нельзя было допустить, так что пришлось немного поиграть в прятки.

В данный момент идёт уже третий день после убийства Символа Мира. Насколько можно судить по новостям, прямо сейчас по всей стране проводятся рейды и облавы с целью найти и задержать меня. Смерть такого большого и значимого героя сильно ударила по жителям Японии, да так, что некоторые до сих пор не могут прийти в себя. На телевидении же третий день подряд крутят самые лучшие моменты карьеры Всемогущего. Люди настолько привыкли к этому герою, что даже теперь не представляют, как будут справляться без него. А это ведь они ещё не знают, что их любимый герой собирался завершить свою карьеру после той битвы. Наверняка, он бы стал после этого обычным учителем, на котором уже не было бы сосредоточено столько внимания. Совсем скоро он бы точно стал бесполезным, да и люди бы про него забыли. Я же своими действиями сделал из него настоящую легенду, о которой никто в ближайшее десятилетие не забудет. Он стал символом храбрости и борьбы со злодеями, который умер в битве с новым главным врагом страны. Ну, разумеется, не люди так меня назвали.

Я сам себя так назвал.

* * *

Единственная камера, удерживаемая оператором, что прямо сейчас находился в вертолёте, была зафиксирована на лице убийцы Всемогущего, снявшего маску со своего лица. Всё это время люди гадали о личности таинственного злодея, которого в народе прозвали «Чистильщиком». Многие строили теории, некоторые утверждали, что это вообще бывший герой, а третьи уверяли, что это самый обычный злодей, который будет пойман в ближайшее время. Никто из них и не догадывался о том, что именно этот злодей приложит свою руку к уничтожению самого сильного, самого популярного и самого лучшего героя в Японии — Всемогущего. Люди не хотели верить, что этого героя можно было победить, а ещё больше всего на свете им не хотелось своими глазами наблюдать, как этого самого героя убивают.