Тед усмехнулся, но ничего не сказал. Лишь молча зашагал вперёд, и я волей-неволей последовал за ним, вслушиваясь в звуки города. Скрип колёс, ржание лошадей, цокот копыт и топот ног по мостовой заглушался шелестом сплетен, передающихся из уст в уста и летящих над столицей:

– Ой, бабоньки, что в королевстве творится!

– Последние времена настали, точно вам говорю. Ужас что происходит!

– Да, Боженка-то с соседней улицы вчера мужу изменила. Говорят, со стражником!

– Да хрен с нею! Брат уже идёт на брата, вот что творится!

– Иди ты!

– Ты разве не слышал? Принц Эрик и принц Морфеус подрались!

– Да, из-за новой переселенки этой. Как там её – Хельга?

– Ольга её зовут. Принцы нос к носу столкнулись у дверей её спальни, и, воспылав страстью, не захотели друг другу уступать!

– Морфеус колданул на брата обездвиживающее заклятье, представляете?

Звук подзатыльника.

– Ой-ой-ой! Ну не колданул, а скастовал. Какая разн… Ой-ой, хватит, я понял! Батя, у тебя рука тяжёлая!

– В отличие от социальной ответственности Боженки с соседней улицы. Говорят, её вампир вчера соблазнил!

– Фигня! Вот у принца Эрика рука реально тяжёлая. Несмотря на заклятье, он сумел врезать младшему братишке!

– Ещё как! Принц Морфеус скатился с лестницы, пересчитав все ступени. Говорят, сломал обе руки, три ребра, расквасил нос, и, самое главное, порвал свои королевские панталоны прямо на глазах придворных дам!

– Теперь сидит у себя в опочивальне, и носа наружу не показывает. То ли от ран, то ли от стыда. Но над ним всё равно все хихикают.

– Сам дурак. Недоучёл, что на принца Эрика заклинания плохо действуют. Говорят, у него среди предков были орки, потому он такой здоровый.

– Точно, орки! Боженка-то с соседней улицы вчера мужу изменила. Говорят, с орком!

– Да ну её! Принц Эрик выломал дверь и ворвался в опочивальню переселенки. Прямо посреди ночи. Представляете?

– Вот это любовь, девочки…

– Ага, любовь. Переселенки-то там не оказалось!

– Как и чести у Боженки с соседней улицы. Говорят, она с гномами спуталась, назло мужу!

– Где же была переселенка?

– Во дворце не скроешься! Видели, как она тайно входила в кабинет к самому королю!

– Прямо как Боженка с соседней улицы. К эльфам шастает тайком от мужа, точно вам говорю!

– Верим, верим…

Я выдохнул с облегчением, когда пред нами возник огромный красочный шатёр, который не мог быть ничем иным, кроме как цирком.

Подойдя поближе, я понял, что шатёр лишь казался красочным. Вблизи стали ясно видны и многочисленные заплаты, и ещё более многочисленные прорехи, и общая потёртость потерявшей цвет ткани. Королевский цирк явно переживал не самые лучшие времена. А хмурая физиономия дежурящего у входа верзилы с дубиной усугубляла это впечатление.

– Кто вы такие? Я вас не знаю, – мрачно проворчал верзила. – Идите отсюда!

– Дядюшка Охт, ты ли это? – расплылся в приторно-слащавой улыбке Тед. – Неужели ты не узнаёшь старого товарища? Можно даже сказать, друга?

– Таких друзей – за нос и в музей, – дядюшка Охт сделался ещё мрачнее. – Тед, зачем ты припёрся? И что это за тип, которого ты с собой притащил?

– Это твой будущий зять, – не моргнув глазом, ответил Тед.

– ЧТО?! – возмущённо прорычали мы с дядюшкой Охтом.

– Возможный, возможный! – тут же исправился стражник. – Охт, ты же сам говорил, что хотел бы найти для Ю-ю хорошую партию, что хватит ей водиться с этим потаскуном управляющим, бухло ему таскать…

– Мне гадалка нагадала, что у Ю-ю будет прекрасный муж, – ещё сильнее помрачнел дядюшка Охт. – Но этот мозгляк совершенно непохож на прекрасного. Видимо, наврала, карга старая. Ну я ей покажу!

– Покажи лучше, где ваш управляющий обитается, – приказал Тед. – Есть к нему разговор.

– Агр! – догадался дядюшка Охт, становясь мрачнее тучи. – Ты хочешь пристроить этого молодца к нам в цирк! На моё место метишь? Чтобы моя плата, и так невысокая, ещё снизилась. Не пущу!

Дальше всё произошло очень быстро. Дубина дядюшки Охта описала туманный полукруг, заставив воздух взвыть от боли – но вместо Теда она рассекла пустоту. А потом дядюшка Охт отлетел в одну сторону, а его дубина – в другую.

– Так-то лучше, – проворчал Тед, потирая кулак. – Так что, проводишь нас? Или мы сами?

– Провожу, чтоб вы провалились, – буркнул дядюшка Охт, поднимаясь на ноги. – Иначе вы нам полцирка разнесёте, и мои доходы упадут.

– Простите, а ваше место – это какое? – я не удержался от вопроса. – Кем вы трудитесь в этом славном цирке?

– Кем-кем… Клоуном, – печально ответил дядюшка Охт и презрительно сплюнул.

– Не может быть! – изумился я. – Я думал, что клоуны такие… э-э-э… весёлые, что ли!

– Я же сейчас не на работе, – ответил дядюшка Охт. – Как бы тебе объяснить… Вот представь, что ты стражник, дни и ночи ловишь злодеев. Потом хочешь отдохнуть, приходишь на пляж, а там – бандит на бандите сидит и бандитом погоняет!

– Но как вы могли подумать, что я претендую на ваше место? – меня внезапно охватил приступ возмущения. – Я что, похож на клоуна?

– Конечно, похож, – пробасил Тед и внезапно стукнул меня по спине. Да так сильно, что я не удержался на ногах, стукнулся об дверь. Распахнул её и ввалился в достаточно большое помещение.

– Эй, вы чего вламываетесь? Я занят! – из-за стола, заставленного бутылками всевозможных форм и расцветок, выкатился человечек.

Именно выкатился, потому что был он довольно невысокого роста даже по местным меркам, зато невероятно широк в плечах, напоминая кого-то, кого я видел совсем недавно. Да гнома же! Однако, вспомнив, как выглядели коротышки, я понял, что он не гном. Если тех можно было вписать лишь в квадрат, то этот поместился бы лишь в прямоугольник с соотношением сторон 4:3, то есть ростом он был повыше гномов, а в плечах поуже. Полугном. Похоже, именно тот, о котором рассказывал стражник…

– Привет, Бегемот, – прогудел Тед, войдя в комнату. – Чем это ты занят? Бухаешь?

– Я не бухаю! – взвинчено ответил Бегемот. – Я отдыхаю! Очищаю душу!

– Ты пойми, что бухло губит нас…

– Мы его тоже не жалеем!

– Ты хоть закусываешь? Или хотя бы запиваешь?

– Не надо гнать! Я смешиваю бухло с соком.

– С каким ещё соком?

– С желудочным, ясное дело, – ответил Бегемот. И немедленно выпил.

– Как ты вообще на сцену выходишь в таком виде? Как ты гирями жонглируешь?

– Это как раз проще всего. Десять рук и весь потолок в гирях!

Пикировка продолжалась, но я видел, что оба её участника спорят не всерьёз. Это была своего рода игра, ритуал при общении. Доставлявший всем, кроме дядюшки Охта, живейшее удовольствие.

– Так зачем ты явился, старый ты чурбан? – вежливо поинтересовался Бегемот у своего визави. – Жениться решил? Или напиться? В принципе, можно совместить. У нас тут, кстати, есть отличный спирт… Или желаешь чего-то покрепче?

– Нет уж, – Тед отрицательно замахал руками. – Как-нибудь обойдусь. А пришёл я, чтобы представить молодого человека, достойного во всех отношениях. Ты возьмёшь его к себе в цирк!

– И не подумаю! – рявкнул Бегемот. – У нас и так кризис. Нет у меня вакансий!

– Вижу, что у вас кризис, – Тед лениво катнул ногой пустую бутылку по полу. – Если так бухать, то проблемы неизбежны.

– Как же мне не бухать, когда у нас столько проблем? – нелогично возразил Бегемот. – Зритель покинул нас!

– И правильно сделал, – едва ли не зевнул Тед. – Ваши представления как успокоительные капли. У гимнастов номера скучные, дрессировщик постоянно угашенный в дрова (его звери не сожрали только потому, что боятся алкогольного отравления), клоун грустный и унылый…

– Я стараюсь! – возразил дядюшка Охт.

– Надо не стараться, а смешить! – отрезал Тед. – А иллюзиониста вообще нет! Стыд и позор!

– А где я возьму фокусника? – завопил Бегемот в ответ. – Магически одарённые люди не пойдут к нам горбатиться за пригоршню медных монет! Они одним движением руки могут наколд… намагичить себе больше денег, чем у нас за месяц выходит!