Нет, свой выбор она сделала.

К концу дня она подошла к входу в мануфактуры центрального зиккурата. В темноте двери сверкнули вороные латы и показались белёсые зрачки, слегка светившиеся остатками демонической магии.

— Скажите вашему знаменосцу, что я Эвлалия.

Латник кивнул, еле видно это было во тьме здания.

Вскоре её пропустили.

Этим же днем она попадет к Альтигену.

_____

Виллы на юге города ранее принадлежали многим богатым и состоятельным торговцам и владельцам мануфактур, а также белым магам. Многие из них погибли, а те что остались были весьма любезны и не отказали белому рыцарству, когда его представители попросили места для расквартировки двух воинств.

С двадцатого дня двенадцатого месяца все пять тысяч белых рыцарей находились в городе или близ его окрестностей.

Одна из вилл, представлявшая собой не более, чем обычный дом с внутренним двориком. Белые стены, украшенные красными полосами, колоннады, рыжая черепица.

И толпы снующих в разные стороны рыцарей, патрули и посты.

Белые, как облака прежних времен, штандарты, воткнутые в землю, символизировавшие чистоту и непорочность воинов, защитников столицы будущего.

Протелеон прошелся свободно среди всего этого пышущего дисциплиной лагерного порядка в сопровождении десятка пирамидальных стражников, одетых в стеганки с белыми накидками и вооруженных только мечами.

Зайдя в кабинет, Протелеон застал Стратоника.

— Ждите меня здесь, — сказал тихо верховный маг своим телохранителям.

— Пропустить! — крикнул префект.

И белые рыцари у дверей расступились, впустив Протелеона.

— Здравствуй, префект Стратоник!

— И ты здравствуй, верховный маг Протелеон.

На лице префекта мелькнула радость, он давно не виделся с верховным магом, несмотря на то, что они находились все это время оба в городе, в соседних районах.

— Я надеюсь, ты принес мне хорошие вести — неуверенность произнес Стратоник, и тут в лице его стала прояснятся та обреченность, с которой он воспринимал ситуацию сквозь все те события и черты настоящего, какие могли нарисовать ложную картину.

Протелеон был предельно серьёзен:

— Вопрос в том, будешь ли ты достаточно силен и честен с самом собой, чтобы воспринять их так, как этого от тебя требует твоя доблесть и честь правителя.

— Я лишь один из правителей, — отмахнулся Стратоник.

Слуги подвинули стулья, чтобы оба сели, поднесли немного вина.

— Жажда не мучает тебя? — учтиво спросил Стратоник, — сегодня довольно жарко.

— Нет, не мучает.

— Что ж…

Тяжесть предстоящих решений наполнила повисшую ненадолго тишину.

— Мы заключаем мир с Государством Черного ордена.

— Нет, нет… — только и мог устало выдавить из себя Стратоник.

— Ты сейчас имеешь огромное влияние на Альтиора.

— Нас никто не слышит, — сказал Стратоник, увидев запоздалую боязливость на лице верховного мага.

— Склони его к этому.

— Не склоню, потому что сам я не могу потерпеть этого мира, — и немного погодя добавил, — а если бы и мог, то Альтиор не послушал бы меня не за что. Это была наша идея, поставить молодого и амбициозного полководца управлять всем воинством.

— Тогда мы просто снимем его с должности.

— Снимайте…

— Но ты должен поддержать хотя бы это решение.

— Протелеон, мы зашли слишком далеко! — воскликнул префект.

— Больше спокойствия, ты что-то не в духе, префект, — с большей жесткостью ответил Протелеон.

— Прости мне мой гнев, верховный маг… — Стратоник принял более расслабленную позу стуле и потер глаза, — эти дни были слишком напряженными.

— Где сейчас Альтиор?

— Он в восточном воинстве, проверяет его готовность. Оно стоит против черного воинства, которое прошло вдоль альвийского леса. Там тысяча, ещё три тысячи стоят на севере.

— Это сопоставимые силы, Стратоник, император должен понимать, что у нас нет стольких воинов, чтобы гарантированно одержать победу. И белые маги не смогут произвести обратить новых воинов в нужное время, — и голос его стал мягче, лицо добрее, хотя Стратоник уже никогда не верил в его эмоции как таковые, он с интеллектуальным интересом наблюдал за его актерской игрой, — В конце концов, Стратоник! Я не узнаю тебя… когда ты стал таким заядлым сторонником войны? Дружба с Альтиором плохо повлияла на тебя, ты связался с имперскими амбициями… Стратоник…

— С этого мира начнется падение Белого города. Я префект и был одним из его создателей. Мы не можем допустить мира ни с кем. Мы должны сражаться до конца. Мир лишь отсрочит новые посягательства на нашу власть. Мы больше не сможем претендовать на Единый континент. А орденское государство продолжит укреплять свои позиции. Они подомнут под себе Новый Храм, затем потянут свои мерзкие лапы к Золотому трону, мы будем окружены кольцом врагов! Убежища юго-западной области поставили своих пехотинцев в помощь Серому ордену… Все пытаются воспользоваться нашей слабостью. Протелеон, я не могу позволить себе отступить в этот момент. Этот момент является временем смерти, а этот город есть место смерти. Я имею ввиду, что мы будем здесь сражаться вне зависимости от того, что скажет совет…

— Я услышал тебя, Стратоник, — с этими словами Протелеон резко поднялся и ушел прочь.

Для него выслушивать эту речь было невыносимо.

Глава VII

Новый мир

_____

Мир.

Уже был его аромат, уже были его почти в тех зелёных листках, что нес с собой сильный зимний ветер. Мягкая столичная зима была согрета магией.

В тот страшный день Альтиор красиво говорил к своим воинам:

— Сперва мы сломим этот мятежный зиккурат, а затем со всей нашей мощью ударим по черному рыцарству, изгоним врага из сердца нашей империи!

Рыцарство безумно ликовало.

Они стояли перед воинством на небольшой тележке.

Стратоник был рядом с Альтиором, он надел закрытый шлем с т-образной прорезью и повернулся вперёд.

Там была только пустая улица, ведущая вдоль южного зиккурата под тенью разного размера виадуков, огибающих девять пирамид по периметру.

Колонна уже выстроилась на востоке от южного зиккурата, на нижней улице. Сверкающие на солнце доспехи, линии щитов, копейных россыпь наконечников как драгоценных камней войны, все отдавало тяжелой свежестью палящих минут перед самой битвой.

Белые маги стояли среди латников в белых стеганках и округлых шлемах с открытыми лицами, вооруженные лишь щитами и копьями, чтобы при крайней необходимости держать строй со своими младшими соратниками.

— Ты готов? — голос Стратоника из-под шлема слышался приглушенно.

­— Всегда был готов, — ответил Альтиор в духе своего выступления, — Но ты по-моему слишком спокоен. Ты не боишься, что мы понесем потери?

— Какие потери можем понести мы? а? Ха-х… Скажи, Альтиор, у тебя есть дети?

— Нет, Стратоник. А у тебя?

— Только жена. Но и её я скоро пошлю к черту, она надоела мне... потребую у верховного мага развод. Но мы все... мы все люди без будущего, цепляющиеся за настоящее. А что есть это настоящее? Груда этих камней. Просто огромная груда камней, на которой возвышаются многие мелкие тираны, мечтающие стать рабовладельцами. Мы не были достаточно сильны, чтобы защитить наш прежний мир. И вместо него не смогли построить нового. Это, это не мир... это просто огромное скопление выживших, которых мы превратили в животных. Стремления, мечтания, любовь? Этого больше нигде нет. Только выживание и жажда власти.

— А что ещё нужно? — спрашивает Альтиор.

— Всё. Нам нужно всё.

— Что всё? — искренне недоумевал Альтиор.

— Всё, что было жизнью, Альтиор... — по-настоящему грустно произнес Стратоник и махнул рукой стоявшему рядом помощнику.