Когда мы уезжали в аэропорт, чтобы вернуться домой, в Петропавловск, по радио, в который раз, передавали: «В Северном Казахстане стоят сильные морозы…» Нам не верилось, что где-то стоят морозы, ведь нас снова провожало ласковое крымское солнце, потому что массы тёплого воздуха с Атлантики сместили налетевший было суровый циклон на север. Туда, куда лежал наш путь…

А год шёл 1976-й, о котором нет-нет, да и вздохнёшь…

Кто из моих ровесников не бывал на пляжах Крыма, в подземных бункерах Калининграда, не плавал по Енисею, не видел Байкала, не гулял по набережной Сочи, не спускался в Афонские пещеры, не восхищался высокогорным озером Рица, не наблюдал жизнь обезьян в Сухумском питомнике? Ведь в Советское время бесплатные профсоюзные путёвки не только давали – навязывали! Разве что самые нелюбопытные и «тяжёлые на подъём» не побывали там за государственный счёт. Но я-то не из таких!

Короче, ближе к теме. Я – про обезьян в упомянутом Сухумском питомнике. В «перестройку» тысячи их выпустили на произволение случая в чуждую им природу. Большинство погибли, другие кое-какие приспособились. А тогда, в семидесятые годы, там проводилась большая работа по изучению свойств лекарств, их действию на организм, по производству качественных прививок. За обезьянами наблюдали, кормили, лечили, давали приют в суровые зимы… Жили они подолгу и зачастую в своё удовольствие.

Обезьяны содержались на огромной территории, где вели почти естественный образ жизни, существовали, как в природе, кланами. Издали мы наблюдали, как на склоне горы сидит, например, огромный самец-гамадрил с седой шкурой, а вокруг – гарем молоденьких самочек. Они смотрят ему в глаза, ищут у него блох, пытаются его соблазнить, и всячески придумывают способ быть ему полезными и приятными.

Пресыщенный ловелас сам отыскивает в себе малейшее желание, и при появлении оного немедленно приводит его в исполнение, следуя природе и инстинкту. Его потенциальные соперники, молодые самцы, держатся отдельной стайкой холостяков поодаль. У них тоже кипят всякие желания, но они бессильны, и только завистливо, издали, наблюдают за принципалом. Ловлю у мужчин-экскурсантов совершенно такой же завистливый взгляд, как у обезьяньих холостяков. Мужчины остаются здесь подолгу – розовые мечты… А женщины-экскурсантки не задерживаются и смущённо проходят дальше.

Часть обезьян расположена в клетках, и тоже стайками. Эти – для опытов и чтобы посетители питомника могли их поближе рассмотреть, билет-то стоит недёшево – полтора рубля! Вдруг вижу – в клетке с мартышками одну обезьянку сородичи совсем забили. Они её щипали, кусали, дёргали за хвост и уши, давали ей оплеухи, клочьями выдёргивали шерсть! Уже и кровь виднелась на худеньком тельце – пищи-то ей почти или совсем не доставалось. Я побежала к смотрителю:

– Спасите обезьянку! Там, в восьмой клетке! Они её насмерть забьют!

Человек, к которому я обращалась, и бровью не шевельнул. Но, поскольку я была настойчива, неохотно пояснил:

– Нет смысла помогать, они её всё равно забьют. Перевести в другую клетку? Но в ЭТОЙ сразу же появится другая «последняя обезьяна», и всё повторится.

Больше к клеткам я не стала подходить, ушла с горечью в сердце. Я ничем не могла помочь бедной мартышке! Снова пошла к вольным обезьянам. Но теперь, опытным взглядом, я видела, что и там равенства не существует. «Как у людей» – сделала я вывод. – «И разве ЭТО – не доказательство Дарвиновской теории происхождения видов»?

Мы с дочкой Леной приехали в Сочи с группой туристов из Петропавловска. Квартиры для нас были сняты в частном секторе – в пятиэтажке недалеко от моря. Жить предстояло в отдельных комнатах, но – вместе с хозяевами. Предстояло выбрать самим – где больше по душе, нам предложили два варианта, и назвали номера сдаваемых квартир.

Пошли посмотреть первую, и сразу попали в сказку Алладина: восточные ковры закрывали все поверхности на стенах и полу, парчовые шторы и кружевной тюль едва пропускали дневной свет, электрический тоже плохо проходил сквозь толстые абажуры, картины в золотых рамах, уютные дорогие диваны, тяжёлые скатерти, полированная мебель, большие зеркала, изысканный хрусталь!.. Такой роскоши мы отроду не видели, и вообразили себя любимцами богов – три недели прожить в сказке! Конечно, нет сомнения, мы будем жить здесь!

Однако, оставив здесь вещи, пошли взглянуть ещё на одну квартиру, чтобы убедиться, что сделали правильный выбор. Или просто посмотреть, как люди в Сочи живут. Следующая квартира нас тоже поразила – ничего лишнего, абсолютный минимализм! Сразу было понятно – у каждой вещи своё предназначение, соблюдалась строгая функциональность. Ни одного ковра, никаких занавесок, штор, лишних тряпок, хрусталя, картин, вычурности – ничего предназначенного для поражения воображения», а все поверхности стен, пола, мебели и стёкол, казалось, скрипели от чистоты!

Хозяйка нам объяснила, что у её сына аллергия на пыль, и влажную уборку она производит дважды в день. Нам показали комнату, предназначенную для гостей, с двумя узкими кроватями, заправленными чистейшим накрахмаленным бельём и двумя тумбочками. Везде – ни пылинки, аптека! Такого мы тоже не видели – сама-то я хозяйка не очень… Тут было так просторно, чисто, свежо, что нам показалось – до сих пор мы не дышали, и мы расправили лёгкие. Тем более, что все окна были распахнуты настежь, и шаловливому ветерку залетать в комнату не мешала ни одна занавеска…

Позади у нас была тяжёлая дорога – мы ехали три дня. Перед тем, как побежать поздороваться с морем, надо было отдохнуть, и мы с дочерью, не сговариваясь, опустились на два спартанского вида стула… Выбор был сделан…

Хозяин квартиры сам пошёл за нашими вещами в первую квартиру, тем более, что нам было немного стыдно перед прежней хозяйкой за изменённое решение…

Мы приехали с ДОЧЕЙ отдыхать в СОЧИ – каламбур. Дочь в то время была подростком. Идём и читаем название: улица Роз! Как красиво! Опахала пальм качаются под порывами бриза, кожистые магнолии роняют отцветшие лепестки, блестят листы благородного лавра, кипарисы пронзают небо, трепещут ажурные листья каштанов, с предгорий Кавказа ещё не сошёл снег, а солнце заливает радостью вселенную…

Не случайно мы с дочкой здесь оказались! На этой улице жил когда-то молодой паренёк, которого запомнило сердце – Аркадий Торлакьян. Где он? Что с ним? Как сложилась его жизнь? Вот бы узнать! А вдруг я увижу его самого?…

После романтичного знакомства в Сочи когда-то давно, мы с ним некоторое время переписывались. Я в то время жила в Башкирии, Аркадий же уехал с крайнего юга на крайний север – в Воркуту, работал на шахте, и больше я о нём ничего не знаю, а хотелось бы. Может, если не родные, то бывшие соседи что-нибудь расскажут о нём? Однако прошло так много лет, что и дома под нужным номером мы не нашли…

Всё-таки какая красота вокруг! Улица Роз… Необыкновенное название! И люди, должно быть, живут здесь необыкновенные – фантазируем мы с дочкой!

Вдруг видим – посредине проезжей части улицы сидит совсем маленький пушистый котёнок. Он сидит с закрытыми глазками и никого не боится – ни людей, ни машин, ни собак! Может, потому, что ничего не видит?

Мы проворно унесли котёнка с опасного места, достали платочек и стали расклеивать ему запёкшиеся веки. Когда открыли их, оказалось, что глаз… нет. Обоих. Какой-то подонок проткнул оба глаза маленькому существу, и они вытекли… Да-а, необыкновенные люди живут в Сочи на улице Роз!..